Дина сразу же заметила отличие дома целительницы от других, виденных ею на этой планете. Здесь была настоящая мебель, хоть и деревенского стиля, но, по крайней мере, не каменная. Дина увидела в уголке стул с настоящей подушкой и, не тратя времени даром, с облегчением опустилась на мягкое стеганое сиденье:
— А-ах! Как же приятно! Вот это на что-то похоже.
Янифф, согласившись с ней, уселся на соседний стул:
— Лаэва решила, что если она отказалась от культуры больших кланов, то по крайней мере сохранит комфорт. Большинство пациентов в знак благодарности дарят ей подобные предметы обстановки. А в здешних краях это большая редкость, уж поверь мне.
Вытянув ноги, Дина откинулась на спинку, и мысли ее разбежались в разные стороны. Закрыв глаза, она представила себе огромную пиццу со сладким перцем. В ее желудке заурчало.
— А как тут насчет еды?
— Еда здесь хорошая. — Дина подскочила, услышав властный женский голос. — Чему обязана твоим посещением, Янифф? Я уверена, что не только ради моего милого обхождения ты сюда явился. В грубоватом голосе слышалась легкая усмешка.
Дину удивила внешность целительницы. Это была крупная женщина, высокая и далеко не первой молодости. Как и у Мики, у нее были остренькие уши, но в отличие от нее вовсе не изящные. По правде говоря, ничто в этой женщине нельзя было назвать изящным или милым.
Глаза ее искрились юмором. Дине она сразу понравилась.
Осторожно взглянув на Яниффа, Дина с интересом увидела, что слова Лаэвы его смутили. Старый волхв старательно разглаживал складки своего одеяния, поправлял рукава. Дина предположила, что эта женщина ему нравилась.
Заговорив, Лорджин избавил Яниффа от необходимости отвечать:
— Лаэва, я уверен, что одного твоего присутствия вполне достаточно для любого мужчины, осмелившегося добраться до Зарослей. Нам нужна твоя помощь.
Лаэва, отвернувшись от Яниффа, уставилась на Лорджина:
— Итак, что можно сказать о присутствующем здесь, кроме того, что это честный человек? Она оглядела Лорджина, затем перевела взгляд на Риджара. Когда она посмотрела в его глаза, лицо ее стало задумчивым. — Волхв и его спутник, домашний дух. Как забавно!
Риджар оттолкнулся от стены, о которую опирался.
«Я вовсе не его спутник».
Лаэва посмотрела на Яниффа, потом снова на Риджара:
— Все правильно. Ты принадлежишь ему.
Тогда снова заговорил Лорджин:
— Что ты хочешь сказать? Мы с братом…
— С твоим братом? — Лаэва улыбнулась Лорджину. — Да вы двое… Янифф следует своему…
— Довольно! — Янифф стал прямо перед Лаэвой. — Ты всегда обладала сильнейшей способностью невероятно раздражать меня, целительница.
Лаэву, казалось, грубость Яниффа ничуть не удивила. Наоборот, она даже вроде бы получала от этого удовольствие.
— Что? Задела за живое? Хорошо. — Не обращая внимания на старца, она снова обернулась к Лорджину: — Кто ты, милый человек?
Лорджин представился сам и представил ей Риджара и Адианн, продолжая про себя удивляться странному поведению Яниффа.
— Чем же я могу тебе помочь? Извини, но, на мой взгляд, вы все выглядите вполне здоровыми. — Она задорно оглядела Лорджина. — Более чем здоровыми.
— Нам нужно, чтобы ты создала встроенное устройство-переводчик для Адианн.
Дина вскинула голову:
— Еще чего! Я никогда на это не соглашусь. Что значит встроенное? Встроенное куда?
— В твой мозг, разумеется. Не тревожься, зайра, это несложная операция.
— Для тебя, может, и несложная. — Она уперла руки в бока. — Но никто, я повторяю это, никто не полезет мне в мозг. Я не хочу, чтобы у меня в голове сидело какое-то инопланетное устройство.
Лорджина ее реакция почему-то не удивила. В конце концов она же была его гартой.
— Подойди сюда, не надо волноваться. Все будет сделано очень быстро.
— Я говорю тебе: нет. Кроме того, мне вовсе не нужен переводчик. Я не останусь здесь надолго, а до сих пор мы прекрасно и так обходились.
— Лорджин проигнорировал утверждение, что она здесь не задержится, и сосредоточился на втором замечании:
— Тебе такой прибор очень нужен. Мы скоро покинем этот мир, и тебе будет необходимо знать, что говорят вокруг.
Дине показалось, что он от своего не отступится, и она решила тоже быть твердой:
— Ты всегда можешь рассказать мне, о чем говорят вокруг. Мой ответ — нет, и он окончательный.
Лорджин вздохнул и двинулся на нее.
Дина попятилась, затем упрямо решила не отступать:
— Лорджин, я говорю серьезно! Я не хочу, чтобы это… эту штуку вставляли мне в голову. — Она скрестила руки на груди, показывая свою решимость. — Это последнее, что я собираюсь сказать!
— Обещаешь? — Лорджин продолжал наступать.
Дина снова поспешно попятилась от него. Она искала пути для бегства и не заметила кивок Лорджина Риджару. Поэтому, повернувшись кругом, налетела прямо на него.
— Риджар, пусти меня!
— Он тебя не пустит, потому что знает, что ты просто упрямишься. — Лорджин снова оказался перед ней. Она попыталась лягнуть его, но промахнулась. Ему удалось схватить ее за ногу, потом за другую. — Куда нам ее отнести, Лаэва?
Лаэва подняла брови:
— Вон в те двери.
Дина испустила вопль протеста, но двое мужчин несли ее, барахтающуюся и брыкающуюся, в соседнюю комнату. Лаэва обернулась к молчавшему Яниффу:
— Да, старина, простых случаев у тебя не бывает.
Глаза Яниффа лукаво заблестели.
— Такой женщине, как ты, время от времени нужны трудности. — Из соседней комнаты донесся особенно отчаянный крик. — Нам лучше помочь моим юным друзьям, не то тебе придется потом лечить им уши.
Лаэва усмехнулась и повела его в комнату, где обычно занималась лечением.
— Положите ее на стол в середине комнаты.
— Не-ет!
— Адианн, ну теперь-то прекрати. Из-за тебя Лаэва подумает, что мы не ценим ее искусство. — Лорджин прижимал к столу плечи Дины, а Риджар держал лодыжки.
Дина перестала биться и пронзила Лорджина свирепым взглядом:
— Если эта женщина тронет меня хоть пальцем, я в суд подам! Ты меня слышишь? Я на всех вас подам в суд за убытки! А теперь отпусти меня.
«О чем это она говорит?»
Лорджин пожал плечами.
— Понятия не имею. По-моему, мне понадобится твоя помощь, Риджар.
«Прекрасно».
Теперь Дина сосредоточилась на Риджаре:
— Не смей прикасаться ко мне, ты… ты… кот в сапогах!
Риджар только ухмылялся. Получалось, что она не оскорбляет его, как собиралась, а забавляет. Он нагнулся над ней, его разноцветные глаза искрились весельем.
