— Это была правда, а ты — настоящий джентльмен. Другой бы на твоем месте давно бы меня послал.
— Нет, я тупица. Мне бы тут головой о стенку биться от радости, что ты живая. Сейчас побьюсь. Послушай меня, — он схватил ее за руку, она удивленно улыбнулась. — Мне плевать, если ты порождение тьмы. Мне плевать, если ты на самом деле — Годзилла или Франкенштейн. Мне просто…
— Мэтт, — Елена в панике закрыла ему рот ладонью.
— Да знаю я. Ты помолвлена с тем парнем в черной куртке. Не боись, помню я его. Он мне даже нравится, хотя бог его знает почему. — Казалось, Мэтт успокаивался. — Я не знаю, говорил тебе Стефан или нет. Он нанес мне кучу пурги, про служение злу, про то, что он не жалеет о том, что сделал с Тайлером. Ты понимаешь, о чем я?
Елена закрыла глаза.
— Он не ел с тех пор. Он охотился всего один раз. Его сегодня чуть не убили, потому что он очень ослабел.
Мэтт кивнул.
— Так вот в чем хрень. Надо было догадаться.
— И да, и нет. Наш голод — очень сильная штука, сильнее, чем ты можешь представить.
До Елены дошло, что она сегодня тоже не ела и проголодалась, еще когда они сидели у Алариха.
— Мэтт, я действительно лучше пойду. Завтра будет бал — ты на него не ходи. Там что-то случится, что-то нехорошее. Мы будем пытаться предотвратить это, но не знаю, получится ли.
— Мы — это кто? — резко спросил Мэтт.
— Стефан, Дамон — я надеюсь, он с нами — и я. Еще Мередит, Бонни и Аларих Зальцман. О нем не спрашивай. Это длинная история.
— А с кем вы собираетесь бороться?
— А, я забыла, ты же не знаешь. Это тоже длинная история. Это нечто меня убило. Это нечто натравило собак на людей на моей поминальной службе. Это что-то нехорошее. И оно в Феллс-Черч. И мы попытаемся не дать ему навредить людям завтра на балу, — она пыталась не ерзать. — Слушай, мне действительно надо идти.
Помимо воли ее глаза уперлись в толстую вену у него на шее.
Когда она все-таки оторвала взгляд и взглянула ему в лицо, она увидела, как шок сменяется внезапным пониманием, а за ним — невозможно — покорностью.
— Давай, — сказал он.
Она не поверила своим ушам.
— Мэтт?
— Я сказал, давай. Мне же ничего не было с прошлого раза.
— Нет, нет. Я не за этим сюда пришла.
— Знаю. Потому и предлагаю. Я хочу тебе дать что-то, о чем ты не просила. Ради старой дружбы.
Елена подумала о Стефане. Но Стефан сам послал ее, и послал одну. Он знал. Все было правильно. Это был подарок — ей и Мэтту.
Я же возвращаюсь к тебе, Стефан Сальваторе, подумала она.
Пока она тянулась к нему, он сказал:
— Я собираюсь прийти и помочь тебе завтра. Даже если меня не приглашали.
Ее губы припали к его горлу.
13 декабря, пятница
Сегодня великая ночь.
Я знаю, что писала такое и раньше. Но сегодня великая ночь, сегодня все случится.
Стефан тоже это чувствует. Он вернулся с занятий и сказал, что бал состоится — Ньюкастл не хочет наводить панику отменой праздника. Они собираются расставить «охрану» снаружи, полицейское оцепление, я думаю. Может быть, еще мистер Смоллвуд сотоварищи, с ружьями. Хотя, что бы ни случилось, я сомневаюсь, что они смогут это остановить.
Я не знаю, сможем ли мы.
Весь день шел снег. Трасса перекрыта, а значит, на колесах в наш город не проехать. Расчистят ее самое раннее завтра утром, а это уже поздно.
В воздухе носится что-то очень странное. Так море затихает перед штормом.
Я сегодня вспомнила о другом моем дневнике, том, который лежит под полом в туалете. Если мне что-нибудь и принадлежит, то это — тот дневник. Я хотела его достать, но я не хочу возвращаться домой. Я не выдержу, да и тетя Джудит тоже не выдержит, если увидит меня.
Я вообще удивлена, что кто-то смог с этим смириться. Мередит, Бонни — особенно она. Ну и Мередит, учитывая, через что прошла ее семья. Мэтт.
Они верные друзья. Забавно, я раньше думала, что без армии друзей и почитателей я не смогу жить. А теперь я вполне счастлива с тремя. Потому что они — настоящие друзья.
Я даже не задумывалась, насколько они мне не безразличны. И они, и Маргарет, и даже тетя Джудит. И ребята в колледже… Несколько недель назад я была уверена, что мне плевать, если весь город вымрет. Но это неправда. Я буду защищать их до последнего.
Я понимаю, что перепрыгиваю с темы на тему, но я просто пишу о самом важном. Собираю мысли в кучу.
Ну все, пора. Стефан ждет. Я дописываю строчку и иду.
Мы победим. Я надеюсь.
Ну, во всяком случае, постараемся.
В кабинете истории было тепло и светло. На другом конце здания яркими рождественскими огоньками сверкало кафе. Елена успела вдоволь насмотреться с безопасного расстояния на то, как туда подъезжали парочки, проходили мимо шерифа к дверям. Чувствуя присутствие Дамона за спиной, она показала на длинноволосую шатенку:
— Викки Беннетт.
— Поверю на слово.
Она оглядела их импровизированный штаб. Аларих расчистил свой стол и теперь стоял, склонившись над планом школы. За его спиной нависала Мередит, черные волосы касались его рукава. Бонни и Мэтт смешались с толпой приезжающих на стоянке, Стефан и Дамон прочесывали территорию. Они собирались меняться.
— Ты бы лучше оставалась здесь, — сказал ей Аларих. — Не хватало только, чтобы кто-нибудь тебя заметил и погнался за тобой с колом.
— Я всю неделю шаталась по городу. Если я не захочу показаться, меня не увидят.
Однако остаться в штабе и координировать действия она согласилась.
Рассматривая карту с нарисованной на ней схемой оцепления, она подумала, что все это похоже на замок. А они его защищают. Она и ее верные рыцари.
Круглые плоские часы на стене отсчитывали минуты. Елена поглядывала на них, впуская и выпуская людей, наливая желающим кофе из термоса и выслушивая отчеты.
— На Севере все спокойно.
— Кэролайн только что выбрали королевой бала. Странно.
— Какие-то буйные придурки на парковке. Шериф их приструнил.
Время было за полночь.
— Может быть, мы и ошиблись, — где-то в час ночи не выдержал Стефан. С начала вечера они первый раз остались вдвоем.
— Может, заварушка где-то в другом месте, — подала голос Бонни, вытряхивая ботинок и удивленно заглядывая внутрь.
— Никак не предугадаешь, где все случится, — отрезала Елена, — но в том, что оно случится, мы ошибиться не могли.
— А может, и есть такой способ, — задумчиво проговорил Аларих. Поймав на себе вопросительные взгляды, он пояснил: — Нам нужно пророчество.
