Я спокойно хлебнула колы.
— Если бы я тебе не доверяла, то давно бы ушла. Кстати, твои пятьдесят минут уже закончились, — Я перевела взгляд на Мака. — Чисто гипотетически я, пожалуй, знаю, где можно раздобыть кое-какое оружие. Я вам его опишу, а вы мне скажите, как оно действует. И если мы с вами решим, что оно может нам пригодиться, то я, пожалуй, кое-что для вас сделаю.
Приткин был взбешен, но Мак лишь пожал плечами.
— Ну что ж, — сказал он и поменял цвет на конце своей машинки — с синего на золотой. — Вполне справедливо. Выкладывай.
— Хорошо.
Мне не нужно было ломать голову над вопросом, где достать оружие, потому что в Сенате я стащила не только ловушки и нулевые бомбочки, но и небольшой бархатный мешочек. В нем находилась горсть желтоватых костяных пластинок с грубо начертанными рунами. На каждой имелось отверстие, в которое был продернут кожаный шнурок, — значит, их носили на шее. Когда я описала эти пластинки Маку, тот застыл с разинутым ртом.
— Но… это невозможно, — сказал он. Приткин молчал, но его взгляд мог бы прожечь во мне дырку. — Я не считаю тебя лгуньей, Кэсси, но как может жалкий гангстер вроде твоего Тони владеть рунами Ланггарна, я не в состоянии…
— Он ими не владеет, — перебил его Приткин. — Где ты их видела?
— Я же сказала — чисто гипотетически.
— Мисс Палмер!
— Можешь называть меня Кэсси.
Странно, конечно, говорить это человеку, который намерен тебя убить рано или поздно.
— Отвечай на вопрос, — сжав зубы, процедил Приткин.
— Давайте лучше я расскажу, что мне о них известно, — вмешался Мак. — Легенда гласит, что эти руны были заколдованы в десятом веке Эгилем Скаллагримссоном[12]. — Заметив мой недоуменный взгляд, он пояснил: — Он был викингом, поэтом и отчаянным скандалистом. Первое убийство совершил в возрасте шести лет, когда во время игры ударил мячом по голове другого ребенка. Эгиль был величайшим знатоком рун. Ходили слухи, что эти руны он похитил у Гунгильды, колдуньи и жены Эйрика по прозвищу Кровавая Секира, короля Норвегии и Северной Англии. Поговаривали, что в Гунгильде текла кровь эльфов, поэтому вполне возможно, что руны были заколдованы еще раньше, когда в Стране эльфов жил какой-нибудь…
— Мак, — окликнул его Приткин, видя, что приятель слишком увлекся.
— Ох, прости. В общем, об Эгиле рассказывают разные истории, многие упоминались в его стихах. В них он изображал себя великим героем, совершавшим невероятные подвиги — играючи расправлялся с целым войском, взглядом поджигал сараи, одним словом подчинял себе королей и пережил множество покушений на свою жизнь. Гунгильда была одним из его самых заклятых врагов — то ли потому, что он украл у нее руны, то ли потому, что убил ее сына, никто этого уже не помнит, да только Эгиль спокойно дожил до восьмидесяти лет. И это в те времена, когда большинство мужчин едва дотягивали до сорока! Интересная личность.
— Так в чем же сила этих рун? — стараясь не выказывать нетерпения, спросила я. Мне нужна была информация, а не урок истории.
— Говорят, что изначально был полный комплект, но несколько веков назад какие-то руны исчезли. Впрочем, это не имеет значения, потому что их все равно используют раздельно. В каждой руне заключена определенная магическая сила; после применения их следует вроде как заряжать в течение целого месяца. Эти руны — мощное оружие. Против них нет защиты, и даже нулевые бомбы на них не действуют.
Я бросила на Мака недоверчивый взгляд. Мне еще никогда не приходилось слышать о магии, против которой не было бы защиты. Казанова наплел мне про гейс, но даже Приткин признался, что и его наверняка можно снять. Просто я пока не знала как.
— Невероятно, — покачал головой Мак. — Две руны находятся в руках круга, я их своими глазами видел, когда двадцать лет назад круг решил испытать на них новую форму магической защиты. Руна стояла как скала. Против нее магия оказалась бессильна. Двадцать лучших магов пытались в то утро пробить защиту руны, перепробовали все известные им способы, а защита даже не покачнулась. Тогда старый Марсден — он в то время возглавлял Совет — решил попробовать сам. Он выбрал руну «турисаз»[13]. Никогда этого не забуду, до конца своих дней.
— А что произошло? — быстро спросила я.
— Если бы ты видела Марсдена! Только представь: старенький, сухонький, тщедушный. Правда, в то время он обладал мощной энергией, но даже тогда он был уже слишком стар. Руки у него дрожали так, что он даже ложку не мог поднести ко рту, не расплескав, к тому же был почти слепым. Ходил, натыкаясь на предметы, но носить очки отказывался и магию не использовал, чтобы улучшить зрение. Говорил, что глаза ему не нужны, а сам пытался пожать руку пальто, висящему на вешалке. В общем, первейший кандидат в дом престарелых… пока ты с ним не сталкивался. И вот тогда становилось ясно, почему он возглавляет Совет уже семьдесят лет.
— Мак!
— Я вижу, вижу. Ну так вот. Марсден выбрал «турисаз» и решил испробовать его на себе. Миг — и вместо щуплого старичка перед нами стоял огромный — я подчеркиваю, огромный — огр. Он был такой высокий, что не помещался в зале Совета и вынужден был присесть на корточки, а ведь потолок был больше двадцати футов! Великан схватил дубовый стол, который весил бог весть сколько, и швырнул его через весь зал. Натолкнувшись на магическую защиту, стол отлетел и сторону, а великан взревел так, что я оглох на целых десять минут, после чего монстр ринулся вперед. Магическая защита окружала небольшую вазу с цветами; в зале она стояла уже давно, и до сих пор не пострадал ни один лепесток. Через минуту после действия «турисаза» магия была уничтожена, и ваза превратилась и пыль.
— Надо же…
Я-то забралась в Сенат в поисках какого-нибудь оружия; похоже, я его все-таки нашла. Зная крутой нрав Тони, я обязана была принять меры для своей защиты.
— Да, зрелище было потрясающее, но тут возник вопрос: а что нам делать с чудовищем? Убить — значит убить главу Совета. Кто на такое решится? И тогда мы гурьбой бросились к дверям, выскочили из зала и попрятались кто где, как трусливые кролики. Потом вылезли из щелей и принялись обсуждать, что нам теперь делать. Учти, огр разрушил магическую защиту зала и в любой момент мог вырваться на свободу. И тогда в дверях неожиданно появился наш Марсден и объявил, что волшебство исчезло через час после того, как начало действовать.
— А другие руны что могут? — спросила я. — Есть про них какая-нибудь книга?
Мак взглянул на Приткина.
— Может, у Ника что-нибудь найдется? Я про эти руны мало что знаю, так, отдельные отрывки из легенд.
