- Все сказали? - громко рыкнул Каил.
На площади стало тихо
- Перед вами ваша княжна и моя законная супруга - вартеса Амэлла. Пару минут назад она просила меня простить тех, кто участвовал в мародёрстве. Я почти согласился. От вас требовалось всего лишь проявить сейчас уважение, и ваши родственники были бы прощены. Но вы оказались неспособны на такую малость.
Поэтому Амэлла я говорю тебе нет. Каждый, кто был пойман на воровстве, своё наказание получит.
Я молчала, сказать мне было откровенно нечего. Я заслужила, конечно, ненависть людей. В отличие от них я не голодала и не была облачена в рвань. Но всё-таки обида не оставляла моё сердце.
Я никогда никому не желала зла.
Глава 26
На площади повисла тягостная тишина. На нас с непониманием смотрело несколько сотен глаз. Кое-кто глумливо ухмылялся, другие хмурились. А я испытывала смятение. Сам факт быть выставленной напоказ, да ещё и заявления северянина о законной жене, окончательно выбили меня из душевного равновесия.
Казалось, все смотрят на мои ноги, скрытые под платьем, и гадают: культяпки там или нет
- Я не могу быть в их глазах вашей законной супругой, гер Каил, - как можно более холодным тоном заявила я. - Пожалуйста, верните меня обратно в кресло.
Но северянин на меня не смотрел: его более интересовала реакция людей.
Казалось, он забавлялся, видя их непонимание, недовольство и некоторое смятение.
- Эта земля, - наконец, громко произнёс он, - отныне принадлежит клану Бессон.
Теперь каждый из вас обязан будет следовать законам севера. На землях вардана довольно строгие правила. И за каждую провинность я буду карать. Жестоко!
Каил снова умолк. Люди засуетились, зашептались и постепенно смолкли.
- Весь свод законов повешан на крепостных стенах. Просвещайтесь! Дважды в день в течение месяца вам будут вслух зачитывать основные положения. Кто не услышит - его проблемы! Кнут и розги тоже неплохо просвещают.
И снова это мальчишечье выражение лица, довольное до нельзя. Каил веселился,
или делал вид, что находит всё это забавным. Я же молчала и, вообще, старалась не обращать на себя внимания толпы.
- За разбой на дороге, за убийство или нанесение тяжёлых увечий, за насилие над женщинами - смертная казнь без обжалований, - гер прошёлся по деревянной площадке со мною на руках и, ухватившись за петлю - удавку, помахал ею. - И
начнём мы вычищать ваши ряды прямо сейчас.
Каил кому-то кивнул, и на помост завели десять мужчин. Только разок, взглянув на их лица, узнала мгновенно. Это были те самые воины, что сопровождали обоз князя Хумъяра, когда тот доблестно бежал с собственных земель, поджав хвост.
Мужчины были избиты, но не настолько, чтобы не понимать, что происходит. Их заставили забраться на небольшие дощечки и каждому на шее затянули петлю.
Сглотнув, я отвернулась. Я никогда не присутствовала на казнях. Да и столь странный способ был омерзителен. Раньше осуждённых на смерть заводили за темницу и, надев на голову мешок, умерщеляли быстро и без лишнего показушничества.
А тут устроили целую постановку.
- Это гадко, - тихо выдохнула я.
- А насиловать женщин не гадко, милая? А разбойничать на дорогах и в отдалённых селеньях - это приемлемо? - тихонько шепнул он мне на ушко и неожиданно прикусил мочку. Сглотнув, я дёрнулась. - Тихо, Амэлла. Веди себя прилично, на нас же смотрят, - его жаркий шепоток обжёг дыханием мою кожу.
Открыв рот, поняла, что все слова вылетели из моей головы. От такого наглого и дерзкого поведения с его стороны, я растерялась. Мой взгляд снова скользнул по мужчинам с петлями на шеях, и я решила вернуть разговор в прежнее русло.
- Но не столь же пафосно проводить казнь, - попыталась я объяснить ему свою точку зрения, хотя, наверное, нужно было и вовсе замолчать.
- Только так, хорошая моя, чтобы видели, прочувствовали, оценили, и запомнили, -
выдохнул он куда-то мне в волосы.
Северянина совсем не волновало, что на нас смотрит толпа, что рядом дожидаются своей участи несостоявшиеся насильники. Но вспомнив слова Моялы и няни, я и вовсе подумала, что насильников среди этих мужчин нет: перебил их Риган там, на лесной дороге. Но проверять свои домыслы не рискнула: уж больно непредсказуемым был тот, кто назвался моим супругом.
Народ зашептался. Оторвавшись от своих дум, я украдкой глянула на первые ряды и окончательно усомнилась в словах гера.
- Запомнят и что грабить перестанут? - пролепетала неуверенно я.
- На моей земле - да! - уже громче ответил Каил. - А остальное не моя беда.
- Ты полагаешь, разбойники уйдут? - вскинув голову, заглянула в его глаза. - Да, тут грабили испокон веков.
- Знаю, прелесть моя, знаю, - рассмеялся он. - Мы даже нашли пару неотмеченных на карте деревень, где селились родственники разбойников. На внучках одного из них женаты мои старшие братья.
Я впала в лёгкий ступор.
Что у нас есть на севере логова разбойничьи - это не новость. Но что кто-то из княжеской семьи мог назвать женой девушку столь низкого происхождения, вот это сомнительно.
- Ты меня разыгрываешь? - тихо поинтересовалась я.
Народ вокруг роптал и внимательно наблюдал за нашим тихим диалогом.
Приговорённые к смерти, похоже, и вовсе молились.
- В чём ты увидела подвох, моя вартеса? - Каил приподнял бровь и оперся рукой об столб, на котором крепилась перекладина с удавками. Конструкция пошатнулась,
но смертники сохранили равновесие.
Ещё раз, глянув на них и на толпу, я смутилась.
- Может, позже обсудим жён твоих братьев? - пробормотала я, отворачиваясь от жадных взглядов.
Кайл громко засмеялся.
- Ну, потом так потом. Вернёмся к нашим смертничкам, - обернувшись, он окинул несостоявшихся насильников кровожадным взглядом.
- Эти мужчины обвиняются в разбое, в нападении на женщину, в попытке осквернить её тело насилием. За каждый пункт наказание одно. Смерть! - гер сделал паузу, и смерил толпу жёстким взглядом. - Все обвиняемые подверглись допросу и полностью сознались в своей вине.
Каил убрал руку с толстой балки и взялся за рычаг.
- Я хочу, чтобы каждый из вас запомнил этот момент, и понимал, что отныне вам придётся жить по закону вардана Бессон. Или убираться с моей земли. Эти подонки заслужили смерть!
Каил легонько дёрнул деревянный рычаг дощечки под ногами осуждённых чуть опустились так, что мужчины теперь стояли на носочках.
- Да, они заслужили смерть, - лицо северянина скривилось в злой усмешке. - Но, я даю им помилование. Первая и последняя милость гера! Совершили они своё преступление при правлении прежнего князя. И женщину всё же не тронули.
Поэтому я даю ещё один шанс на жизнь. Но только им и только сегодня!
