— Нет, мы с братом попали сюда только по настоянию нашего старика. Он перестраховался: боится, что мы бросим семейный бизнес и пойдем в боевики. Сам он заканчивал этот универ и страшно гордится дипломом. Считается, что здесь неплохая кафедра артефакторики, но будь наша воля, мы бы учились в Академии Синей звезды — там сейчас лучшие преподаватели.
— Я слышал, что настолько черным край стал не так уж давно, — озабоченно проговорил Лесс.
— Мой отец учился здесь лет пятьдесят назад. Тогда пошли слухи о тени, которая якобы родилась в глубине Алмазных гор и год за годом распространяется все дальше. Кстати, он не меньше нас поражен переменами. Однако здешние кланы не видят никакой проблемы во всей этой тьме. Да, продукты теперь завозят, но купцы от этого только богатеют, а для них это, похоже, главное. Вот спроси свою соседку, Генти, она скажет, что все здесь в полном порядке. Все твердят, как заведенные: «У людей есть работа, они кормят семьи».
— Так, выходит, это не просто зола и копоть, а нечто, что действует на сознание людей? — Я даже остановилась от неожиданности. Ноги вдруг стали ватными, а дыхание участилось. — Выходит, через какое-то время мы тоже перестанем обращать внимание на весь этот мрак?
Видимо, паника отчетливо прозвучала в моем голосе — Яр заглянул мне в лицо и обнял за плечи, успокаивая: — Не волнуйся, крошка, мои старшие братья отучились здесь по пять лет и не стали смотреть на вещи по-другому.
Лесс попытался сбросить руку оборотня с моего плеча, но у него не вышло. Зато получилось у меня — я быстро освободилась от обнаглевшей конечности. Нашел время и место обниматься! Усилием воли я подавила панику.
— Нужно что-то делать с этим. Если эта зараза расползается, лет через пятьдесят под ее властью будет весь Ильс!
— Что мы-то можем сделать, малышка? Алчность — вот истинная причина загрязнений. Ею заражены все местные, неважно кто: люди, гномы, оборотни. — Губы Яра исказила циничная и почти злая усмешка. — В горах, вдали от шахт и заводов пока еще полно мест с чистой травой и деревьями, но с каждым годом их все меньше. Возможно, изначальные расы нашли бы рычаги влияния, но где все эти эльфы и драконы, когда речь заходит о простых, не знатных людях? Им не до нас, Миа.
Это правда: изначальные Высшие расы почти не вникают в дела смертных. И все-таки теперь, когда мне открылся масштаб трагедии, стоять в стороне и смотреть, как корысть и беспечность захватывают новые территории, я не могу.
— Я напишу статью с призывом о помощи, и если аристократия Ильса не поможет, дойду до эльфов или до самих драконов!
Мы подошли к зданию с яркой, переливающейся радугами вывеской: «У матушки Эльзы». Яр толкнул добротную деревянную дверь трактира, и мы вошли.
17. Тайное сборище
Но знайте, что грехи ваши найдут вас, и что тайнываши выйдут наружу. Ибо все тайное становится явным… — Стивен Кинг
В списке мест, где благородной сьерре бывать категорически воспрещается, трактиры и питейные заведения идут под номером один. Мне вбивали это в голову с детства, так что порог таверны я переступила со смешанными чувствами, испытывая одновременно и страх, и предвкушение.
Но ничего ужасного или оскорбительного для взора юной девы внутри не обнаружилось. Большой ярко освещенный зал был украшен зелеными растениями и зеркалами. Хорошо одетые посетители за столиками, накрытыми белоснежными скатертями с милым цветочным узором на широкой кайме, сидели группками и поодиночке и почти не обратили на нас внимания. Из открытой боковой двери навстречу нам не вышла, а выплыла хозяйка: симпатичная дородная пожилая дама, явно полуоборотень, в темном платье и в чепце с пышными оборками по моде начала прошлого столетия. Иярета она встретила, как горячо любимого внука, а нам с Лессом радушно улыбнулась, сверкнув фосфоресцирующими глазами.
— Столик для вас оставила! Идите, дети.
В конце зала за длинным столом вольготно расположилась уже знакомая компания друзей Яра. К моему удивлению, мы не присоединились к ним, а прошли к пустующему столику в противоположном углу. Я уселась лицом к залу, а парни расположились напротив и почти закрыли меня ото всех своими плечами. Уютно.
— Что вам подать, милые? — хозяйка сама подошла принять заказ.
— Эльза, это жертвы рациона папаши Буру, подай им твой фирменный запеченный окорок ханна и салат из зеленых овощей. Ну и сладкий десерт для девушки.
Хозяйка оглядела наши с Лессом скорбные лица и кивнула:
— Отлично. Отдыхайте, ребятки. Сейчас принесут напитки.
Даже названия заказанных Яром блюд звучали прекрасно, и я с трудом подавляла слюноотделение. Впрочем, отвлекали подсчеты, во сколько такая порция обойдется. Все-таки неприлично и неприятно, что за меня приходится платить друзьям.
Видимо, эти мысли ясно отражались на моем лице, потому что Яр нахмурился и попросил:
— Расслабься, а? У нас принято так: кто приглашает, тот и платит. А иначе не бывает. Это только справедливо. Не так ли, Лесс?
— Так. — Лессли медленно, словно нехотя, кивнул, но то, что прозвучало дальше, удивительно сочеталось с вопросами, которыми задавалась и я. — Но зачем это тебе, Яр? Почему ты: крутой парень, призер гонок, звезда нашего университета — возишься с нами? Мы ведь здесь никто, чужаки.
Яр усмехнулся мне озорно и нахально:
— Миа, ты тоже считаешь меня крутым?
— А как же иначе? Мне сегодня девочки за обедом все уши прожужжали о том, какой ты великолепный!
— Умные девочки, слушай их, Миа! — Яр уже откровенно покатывался со смеху. И мы с Лессом не могли не присоединиться к нему.
— Нет, давай серьезно: у тебя нет дефицита друзей, с чего вдруг ты так дружелюбен с нами?
— У меня не так уж много друзей. Я альфа с сильной кровью и для большинства своих, я не друг, а вожак. А ты, Миа, и сама не понимаешь, насколько сильно выделяешься среди здешних клуш. Зато они это видят, потому у тебя тоже не будет здесь подруг. Предлагаю поддерживать друг друга. А этот твой упертый, но верный дружок, — он кивнул на затаившего дыхание Лессли, — похоже, идет к дружбе с тобой в нагрузку. Я не против.
Яр дружески хлопнул Лесса по спине и протянул мне руку, которую я без колебания пожала. На этом выражение взаимной дружеской приязни прервалось: нам принесли напитки.
***
У парней в больших глиняных кружках пенилось и шипело слабоалкогольное пиво из кимуры [1], мне же достался вкуснейший ягодный морс в высоком стеклянном бокале.
Пока мы дегустировали напитки, к нам подошла Анджина и, робко спрятав глаза, спросила: — Я присяду, Яр?
Я внимательно смотрела на нее и не узнавала в этой смиренной девушке бойкую и порой весьма агрессивную соседку. Какой все-таки кошмар эти патриархальные порядки! Если имела несчастье родиться оборотницей — кланяйся каждому альфе. Странно и непонятно.
— Садись, Генти, — милостиво позволил Яр.
Свои мысли я разумно держала при себе и просто пересела к стенке, уступая место Анджине. Мы с Лессом все-таки обменялись недоуменными взглядами: как и я, друг до сих пор редко общался с оборотнями, и их отношение к женщинам ему тоже в новинку.
— Повтори свой рассказ Мие и ее другу, — новый приказ от Яра, и Анджина покорно повернулась ко мне.
И эта послушная благонравная девушка всего пару часов назад ногами выпихивала старшего брата альфы из окна! Я поняла, что ничего ни в чем не понимаю и поощрительно улыбнулась соседке: — Так в чем же дело, Анджина?
— Сегодня тэ’Остэйн оставила меня на отработку: убирать лаборатории после практики, и я случайно услышала, как эта ведьма орала на свою лаборантку, Лиэнн Аммет.
Я не знала, кто это, и Яр счел нужным пояснить:
— Аммет — подружка Анники Верди, той самой стервы с четвертого курса, которую ты окрестила Пурпурным чудом. Удивительно удачное прозвище, ее теперь иначе и не называют.
Ага, поняла о ком речь!
— Вы про девушку, которая сегодня раздавала ингредиенты на зельеварении? И что с ней?
