подлетев ко мне, впились в руку, поглощая свой драгоценный нектар. Дэй увидев это, попытался отмахнуться от них, но я остановила его.
— Не смей прикасаться к ним! Ты можешь спровоцировать их на нападение, и тогда я вряд ли смогу тебе помочь.
— Что ты пытаешься сделать? — он явно был возмущен и недоумевал от того, что видел.
— Я лишь хочу отправить разведчиков домой. — С этими словами я подняла руку над головой и сбросила напившихся досыта стрекоз, отправляя их назад.
— Эти твари смертельны для своего хозяина! Ты хотя бы это осознаешь? — прошептал он мне на ухо и, перехватив руку, провел по порезам пальцами. Тепло разлилось по всему телу, и я почувствовала легкое покалывание, посмотрев на руку, я заметила, что Дэй создал легкий ореол, а рана начала медленно затягиваться, а затем и вовсе исчезли, оставив лишь тонкую, чуть видимую полоску. Кто же ты, Дэй? Разрушитель или созидатель?
— Они помогли мне выжить. И я им благодарна за эту возможность.
Из — за деревьев к нам на встречу выехала, Рейна, на лице были брызги крови, а меч оголён. Притормозив, она поравнялась с нами.
— Место для привала чистое. По близости больше никого нет, разбиваем лагерь.
Дэй
Лагерь был разбит в довольно живописном месте, нас окружали вековые черные сосны, казалось, они вот — вот коснутся небесного свода. Рядом пролегала неглубокая речушка. Из зарослей доносились звуки сверчков и изредка пели птицы, выглядывающие из убежища. Помогая разбивать палатки, я краем глаза следил за Алексис, но не я один. Оливия или, как сказала Алексис, Рейна, была постоянно рядом с ней. И это успокаивало. Тем временем мужчина, назвавшийся Архэзом, разжег большой костер и, соорудил факелы, расставив их по периметру нашего временного пристанища. Теперь было видно практически все, можно быть уверенным, что мы не пропустим момент опасности. Лошади стояли мирно, пожевывая принесенный им овес и свежую траву. Упряжь лежала рядом с их хозяивами, выступая в виде подушки. Наши спутники предпочли голую землю палатки.
Повернувшись, я не увидел ни Алексис, ни Рейны, но услышав тихие голоса, пошел на их звук. Они были возле ручья, Алексис судорожно заламывала руки за спиной, Рэйна сидела на корточках у ручья и отмывала лицо от присохшей грязи. До меня донесся их разговор:
— Когда — то вы дали мне возможность выжить, и я служила вам все это время. Вы так же сказали, что когда уйдете от Стайлес — я буду так же свободна, как и вы. Алексис, тогда в камере смертников, я видела не только отчаявшуюся девочку, но так же ту, что всеми силами будет карабкаться из ямы со скорпионами, ни смотря, ни на что. Чего ты боишься? Одиночества? Страх потери? Мы все когда — то что — либо теряем, но и находим тоже. Мы проводим вас до земель Фиррэлиус, а затем уйдем в наши земли. Ты не одна. У тебя уже появился, человек, который о тебе может позаботиться. — Спина Рейны напряглась, как будто она заметила меня. — А если нет, то я вернусь.
— Я знаю. Но мы с тобой уже так много пережили вместе. Это слишком трудно, отвыкать… — Алексис заломила кисть еще сильнее.
— Подумай не только о себе, а я пойду к костру. — Рэйна развернулась и прошла мимо Алексис, лишь поравнявшись со мной, она остановилась и шепнула мне на ухо. — Ни смей бросать ее после всего, что между вами было. Иначе я вернусь и надеру вам зад, господин. — А затем растворилась в густых зарослях.
Тем временем Алексис села на берегу и перебирала гальку, то и дело, поднимая камни вверх и разглядывая их при холодном свете луны, а некоторые складывала в небольшой кисет. Приблизившись, я присел рядом и пустил пару камушков по воде, смотря, как они отскакивают от поверхности.
— Как ты? — взяв ее за руку, спросил я.
— Еле жива. Давно я так не ездила. Чувствую себя мешком с костями. — Чуть улыбнувшись, произнесла Алексис.
— Палатка разбита, костер разведен, и еда уже скоро будет готова. Идем. — Я потянул ее на себя и помог подняться, а Алексис всем телом повисла на мне, и я почувствовал, как моя рубашка пропитывается ее слезами. Она тихо всхлипывала, стараясь не выдать себя на публике.
Простояв так несколько минут и обнимая ее, я ждал, пока она успокоится, но на мое удивление она заснула у меня в объятьях. Скорее всего, сказалось все, что произошло за сегодняшнюю ночь. В лагерь я уже пришел с ношей на руках. Никто ничего ни сказал и даже не поднял взгляд, лишь Рейна, приоткрыла мне вход в палатку, что бы я мог беспрепятственно зайти. Внутри палатка была обустроена на двух человек, маленькая и уютная, на землю были брошены шкуры и подвешенная на крюк маленькая походная лампа. В углу лежал меч тулвар, почти такой же, каким я орудовал на ристалище.
Аккуратно положив, Алексис на шкуру, я уже не мог покинуть ее, даже чувство голода не переубедило бросить Алексис одну. Теперь она не уйдет далеко, чтобы себе ни думала. Тем временем палатка приоткрылась и Рэйна передала мне кусок хлеба и вяленое мясо. Значит, снаружи нас охраняют, хоть и оставили мне меч. Алексис начала ворочаться и, в конце концов, начала шарить рукой по шкуре ища меня. Лежа рядом, и прижав ее к себе, я чувствовал, как быстро бьется ее сердце. Хитрая зверек, все же она не спит, а просто ищет ласки. Пройдясь рукой по ее чуть растрепанным волосам, заплетенных в длинную густую косу, я дернул за ленту и ее волосы медленно распустились, когда мои пальцы прошлись по ним. Накрутив локон себе на палец, и поднеся к губам, я нежно поцеловал его, а затем слегка дернул. Алексис тут же открыла глаза и состроила недовольную гримасу, на что получила лишь усмешку. Приподняв ее подбородок, я припал к ее недовольно надутым губам, целуя и покусывая их одновременно, заглушая прорывающиеся наружи стоны глубоко проникая и сплетая наши языки в горящем пламени поцелуя.
— Ты хочешь? — прошептал я ей на ухо.
— Да… Но мы здесь не одни….
— Их это мало волнует, если нам даже выделили палатку. Все знали, чем это закончится.
