слезы. — Думаешь, что я все выдумала? Держи!
Конверт лег перед ней на столик, и она удивленно воззрилась на него, время от времени переводя взгляд на мое лицо. Я села напротив, опустив голову и кусая губы, чувствуя, как предательская слеза бежит по щеке, медленно сползая к кончику носа. Я быстро смахнула ее, словно ядовитое насекомое.
— Что это?
— Смотри. — Мне было необходимо разделить свою боль с кем-нибудь. Одна я не справлялась.
Бэт осторожно взяла конверт в руки, словно он мог ее укусить, открыла его и вытащила фото, издав при этом какой-то невнятный звук. Ее лицо замерло в изумлении, рот приоткрылся.
— Я мешаю им. — Рыдания вырывались наружу из моего горла, я уже не могла сдержать их. — Они решили… убрать… меня с дороги…
Я закрыла лицо ладонями, чувствуя бинты, царапающие содранную кожу на щеке.
— Господи! — Бет отбросила конверт в сторону, как будто внутри него находился огромный паук и пересела ближе, обняв меня за плечи.
— Елена! — шептала она дрожащим голосом. — Не плачь. Ну, пожалуйста, не надо.
И неожиданно она разрыдалась вместе со мной.
— Этого не может быть! — всхлипывала она. — Ник… Он не мог так поступить! Я ведь знаю его с детства! Он же хороший! Он даже бродячих собак подбирал на улице!
Она осеклась, чувствуя, что сказала что-то не то.
— Прости! — пробормотала она, размазывая слезы по лицу. — Прости. Я не хотела…
— Да ладно, Бет! — я с трудом улыбнулась. — Все нормально.
Она глубоко вздохнула, пытаясь справиться с эмоциями и замолчала, переваривая услышанное.
— Я не верю, что это мог быть он, — тихо произнесла она через несколько минут. — Просто не верю.
— Мне тоже не хотелось верить. — Я горько усмехнулась, вытирая забинтованными ладонями щеки. — Не хотелось. Пыталась всему найти объяснение. Но сегодня я поняла, что не ошибаюсь. Нику я не нужна.
— Странно все это, — она задумалась. — Со стороны кажется, что у вас счастливая семья, вы любите друг друга. Нет. Здесь что-то не так.
— Со стороны, — усмехнулась я. — Может быть, кажется. Но поверь, Бэт, все это совсем не так. У нас нет семьи, только видимость.
— Извини, что я лезу не в свое дело, но не могла бы ты объяснить, что имеешь в виду?
— Ник мне не муж, — я почувствовала горечь этих слов, которые наконец-то смогла произнести вслух.
— Елена! Что ты говоришь? — удивилась Бэт, видимо уже начиная подозревать, что я сошла с ума. — Допустим, он тебе изменяет. Но ведь все можно наладить. Хотя бы попытаться.
— Нечего налаживать, — прошептала я, чувствуя, как сердце сжимается от боли. — И он мне не изменял. Никогда.
— А как же… Как же эти фото?
— Он никогда не был со мной, — слезы вновь потекли по лицу. — Никогда. Он не хочет меня.
— Я не понимаю… — тихо прошептала она, глядя на меня изумленными глазами. — Он не любит тебя? Тогда зачем вы поженились? Елена! Что происходит?
— Я не могу тебе сказать. — Я глубоко вздохнула, вытирая слезы уже промокшими бинтами на ладонях. — Прости. Не могу.
— Все наладится, подружка, — тихо прошептала она, обнимая меня и пытаясь утешить. — Вот увидишь. Все наладится.
Ник вернулся уже поздно вечером. Плеснул виски в стакан, залпом выпил, и устало опустился в кресло. Я сидела в уголке дивана, свернувшись клубочком и стараясь не шевелиться. Казалось, что по мне проехал асфальтовый каток. Болели все кости, на руках и ногах проступили синяки, а ладони нещадно саднили.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он.
— Что-нибудь выяснилось? — вместо ответа поинтересовалась я.
— Да, — он кивнул. — В твою машину подложили взрывчатку.
— Кто это сделал?
— Не знаю, — Ник задумчиво смотрел в темное окно, — Это было прошлой ночью, камеры засняли человека, но лица не видно.
Я усмехнулась про себя. Если он врет, то весьма правдоподобно. Хотя… Возможно он всегда мне лгал.
— Болит? — спросил он, указывая на мои руки.
— Болит, — прошептала я.
В гостиной воцарилась тишина. Мы сидели, думая каждый о своем. В моей голове был лишь один вопрос — зачем он женился на мне? Зачем привез сюда? Я ведь не нужна ему, и вполне возможно даже раздражаю своим присутствием. Или надеялся, что я помогу забыть Таню? А сам не дал мне даже шанса сделать это. Я уже ничего не понимала.
— За тобой следили, — нарушил молчание Ник.
Я удивленно воззрилась на него.
— Этот человек знал, что ты никогда не заводишь машину дистанционно. Только с ключа. Если бы ты сегодня по неизвестной причине не изменила своим правилам…
По телу пробежал озноб, стоило представить, что было бы в этом случае. Бэт могла пострадать ни за что, просто потому, что находилась рядом. Но кто кроме нее и Ника видел, как я обычно завожу автомобиль? Никто…
Ник снова замолчал, размышляя о чем-то своем.
— Пойду спать, — я поднялась с дивана, невольно поморщившись от боли в теле.
— Подожди, — он подошел и осторожно взял меня за руки. — Мы обязательно найдем того, кто это сделал.
— Не сомневаюсь.
Мне хотелось в тот момент только одного — уйти в свою комнату и запереться на все замки. Они с Таней перешли все границы. О ней речь даже не шла, я не знала ее, и даже не догадывалась, на что она способна. Но Ник…
Не верилось, что это тот же самый человек, который вернул меня к жизни, ухаживал, заботился, носил на руках и кормил с ложечки. Тот, который всегда был готов прийти на помощь в любую минуту, и спасал меня, даже махнув рукой на собственную жизнь. Мне не удавалось понять ход его мыслей.
Неожиданно он притянул меня к себе и обнял.
— Отпусти, пожалуйста, — я отвернулась.
Ник молча опустил руки. Находясь в своей комнате, я услышала, как хлопнула входная дверь.
***
На следующее утро прибежала Бэт. Ворвалась в квартиру, словно ураган.
— Ты слышала? — кричала она. — Слышала?
— О чем? — угрюмо поинтересовалась я, глядя, как она мечется по гостиной.
— Таня покинула остров.
— В самом деле?
— Да! — она замерла на месте, уставившись на меня. — Елена, ты понимаешь, о чем я говорю? Теперь тебе никто не будет мешать. Думаю, она отчаялась заполучить Ника и решила уйти.
— Это не важно, — отмахнулась я. — Бэт, то, что Таня уехала, совсем не означает, что она покинула его сердце. Он все равно не забудет ее. Похоже, никогда…
— Что за пессимизм, Елена? Теперь он твой. Поймать. Связать. Совратить, и дело в шляпе!
Бэт была настроена воинственно.
— Не хочу, — проворчала я.
— Как это? — удивилась она,
