словами, мужик в черном бродил между партами и пялился на простенькую обстановку читального зала. Он рассматривал каждый уголок с таким вниманием, словно попал в Эрмитаж.
Мне в его компании было не по себе. Я сидела как на иголках, мучаясь от желания заговорить с ним. Или сбежать. Он привлекал меня, как огонь мотылька, и пугал не меньше.
— Доброй ночи, — сказала я и принялась собирать словари.
Атмосфера в читальном зале с появлением Адамара Вейда стала наэлектризованной. Мне даже чудились озоновые нотки в пряно-цитрусовом парфюме мужчины. Я никак не могла сосредоточиться на переводе, занимаясь исключительно подсчетом расстояния между мной и лордом Вейдом. Пришлось сложить книги в сумку и упаковать в тонкую папочку листы с оригиналом. Перевод я оставила на сладкое: его предстояло сдать магистру Берск рано утром. Успеть бы перечитать получившийся огрызок.
— Гривур записал словари? — поинтересовался лорд Вейд.
— Думаю, да, — неуверенно произнесла я.
— А мне кажется, вы почти сразу приступили к йолю, не слишком заботясь о правильном оформлении документов, адептка. Как вас зовут?
— Мира. То есть Мирослава! Волкова, адептка Волкова.
Я мучительно покраснела. К заплетающемуся языку и путающимся мыслям добавилось смущение. У меня даже уши заалели от стыда. Я не смогла нормально представиться и потупилась. Вот что с бедными людьми йоль делает!
— Ладно, адептка Волкова, — сказал он. — Можете идти.
Он оперся руками на парту, нависнув надо мной. Кажется, я даже дышать перестала. Меня окутывал горьковатый аромат его парфюма, щекоча ноздри. Я не страдала мазохизмом, но вдохнула поглубже, почти ощущая грейпфрут на языке. От пряных ноток захотелось чихнуть.
Лорд Вейд перелистнул страницу словаря и указал на слово, которое я не смогла найти до этого.
— А так пишется озеро, второе предложение. Демоны любили поэтичные названия, поэтому для каждого оттенка воды существовало отдельное. В переводе напишите, как я сказал. А для общего развития стоит запомнить, что это глубокий водоем в тот момент, когда ветер утих и поверхность идеально гладкая. Небесное зеркало.
— Хорошо. Запомнила.
Я прогнулась в пояснице, чтобы увеличить расстояние между нами. Профессор без пояснений отобрал у меня перьевую ручку и что-то начеркал поверх перевода.
— Эй! — возмутилась я.
Пьяный мозг — страшная штука. То я тряслась перед лордом Вейдом, то хотела его обнять и никогда не отпускать, а теперь во мне проснулась кровожадная тигрица, у которой отобрали припасенный на вечер кусок баранины.
— Вы что творите? — продолжила я, отнимая у нахала свой перевод.
— У вас ошибки, — сказал он. — Пытаюсь помочь вам сдать работу.
— А вот не надо! Я и сама могу сделать. Если видите ошибку, объясните, как исправить, а не лезьте в мой перевод со своими правками.
Речь показалась мне недостаточно грозной, поэтому я еще и пихнула его, вынуждая отступить. Лорд Вейд со смешком отошел. Не дав ему ничего сказать, я вылетела из аудитории с переводом и книгами. Мир вокруг кружился и покачивался, сверкая радужными пятнами.
Но мне было не до того. Я оторопело смотрела, как за поворотом исчезают чьи-то руки. Они тащились по ковру, оставляя кровавый след.
Я оцепенела. Горло сдавило спазмом, даже вскрикнуть не смогла. Стояла и смотрела на кровавый след, тянущийся по ковру в считанных метрах от меня. Одеревеневшей походкой я подошла к пересечению двух коридоров и осторожно выглянула за угол.
Узкая галерея тянулась на сотню метров вперед, уходя к оранжерее. Из огромных витражных окон падал тусклый свет луны, оттеняющий лица статуй, застывших на постаментах. Легкий ветерок колыхал гобелены в нишах. Я оглянулась. На том конце коридора было открыто окно, выходящее в парк. Я поежилась. Никого.
Следов на ковре не было, хотя я готова была поклясться, что там остались кровавые пятна. А те руки? Я их четко видела. Тонкие запястья, длинные пальцы с аккуратным маникюром, колечко с зеленым камешком. Не могла же я выдумать такие подробности?
— Йоль — зло, — вздохнула я и поплелась к выходу из Академии. — Хоть и вкусное, но все равно зло. Больше никакого йоля. На попойку с Гривуром буду таскать компот, и только.
Бормоча себе под нос всякую чушь, я вышла из стен Академии и побрела к общежитиям, кутаясь в легенький плащик. Осень здесь радовала теплом, вот только дождь портил всю малину. Утром и днем можно было шастать из общежития в корпус в одном свитере, но ночью от земли поднимался густой туман. От влажности спасал только плотный плащик, который я носила на всякий случай в сумке.
Однажды у меня из головы вылетело, что я оставила его сушиться в комнате, так что вечером пришлось возвращаться без него. За жалкие двадцать минут, что я топала из корпуса в общагу, весь свитер покрылся капельками воды. Каждый порыв ветра награждал меня ледяным прикосновением влажной шерсти к коже. Больше я плащ не забывала.
Ламии освещали мне дорогу, пуская по стволу радужные искорки. Яркости у них поубавилось, но и оставшегося света хватало, чтобы ориентироваться в клубах тумана.
Происшествие с руками не давало мне покоя. Я почти убедила себя, что это были лишь галлюцинации. И все же каждый треск ветки или шелест листвы пробуждал новую волну паники.
— Академия самое безопасное место в Аду, — сказала я себе. — Хватит трястись. Ты, вообще-то, начинающий маг. И уже знаешь десять способов похоронить врага. Осталось только договориться, чтобы он не сопротивлялся. Желательно, еще сам и ямку выкопал.
— Хороший настрой.
Я взвизгнула и отшатнулась в сторону ламии. Как по команде, деревья засияли ярче, и в парке появилась радужная иллюминация, как на аттракционах в выходные.
Стоящий у дорожки Аслан рассмеялся и похлопал в ладоши. Волосы липли к его голове, словно он только что вышел из душа. Или очень долго гулял в тумане.
— Почему так поздно? — спросил он, блеснув клыками. — Засиделась за учебниками? Хотя погоди-ка. — Аслан принюхался. — Нет, ты что-то отмечала. И празднование затянулось. Думал, ты ногу потянула, раз тебя так шатает, а во всем виновата демонская магическая настойка.
— Не ваше дело, — буркнула я.
— А чье же?
Аслан склонил голову, разглядывая мой измятый плащ и набитую книгами холщовую сумку, которая изрядно оттягивала плечо. Он шагнул вперед, и я испуганно прижалась к стволу ламии.
— Да брось, Мира. Мы же с тобой общались. Ты знаешь, я не желаю тебе зла.
— Знаю, — кивнула я. — Ведь иначе я пожелаю зла вам. Приворот к сортиру сделаю. На месяц.
— Ты не сможешь, — рассмеялся Аслан. — Вы этого еще не проходили.
— А я иду
