Юля замерла.
— Когда догадался? — спросила глухо.
— Юля, — горячий шепот коснулся виска, — я не слепой и не глухой, а мой братец не столь силен, чтобы вырубить меня на всю ночь. Мне не хватило пары минут, чтобы вас остановить. Я не стал срываться следом, решил дождаться и не прогадал. Скажи, — пальцы сжали запястья, — если бы я не вмешался, ты действительно выбрала бы Кайлеса?
То есть этот супермен иномирного разлива все время, пока ей ставили камни, притворялся вырубленным? И только когда ее чуть не разложили на столе, решил вмешаться?! Α сейчас мучился вопросом: что, если и дальше бы продолжал притворяться. Было или не было. Ревность ядовита.
— А если ли да? Ты бы не позволил? — зло тряхнула плечами, отстраняясь.
Позади тяжело вздохнули.
— Ты злишься на мое недоверие? — спросил задумчиво. — У меня былo полночи, чтобы понять, как думают ваши женщины.
Юля хмыкнула. Покачала головой. Не просто ждал, а насмотрелся телевизора и сейчас пытается строить из себя знатока женских душ. Зато теперь понятен романтический антураж, слизанный с Земли.
— Даже наши мужчины, кoторые всю жизнь живут с нами, не могут понять.
— Но я попытаюсь, — пообещал Фильярг, — а теперь вернемся к занятию.
И они вернулись. Юля помнила, что огонь любит сильных. Затолкала глубоко внутрь сомнения и страхи, представила себя супергероем и с решимостью свернуть горы вызвала огонь. Абонент был недоступен. Теплo внутри. Тепло в ладонях. И дальше этого дело не шло.
— Не спеши. Закрой глаза. Представь внутри себя огонь.
Сейчас бы стаканчик виски и зажигательную песенку, — подумала с тоской. Она бы такой фейерверк устроила!
Прикрыла глаза. Сосредоточилась. Пальцы Фильярга сделались горячими, и это тепло отозвалось внутри, точно там зажгли маленький костер.
Осторожно, ещё не веря в удачу, потянула наружу.
— Смотри, — шепнули.
Распахнула глаза. Раздвинула ладони и между ними заиграл, вися в воздухе, крохотный огонек.
— Запомни это состояние. Следующий раз повторишь сама.
Фильярг дунул, и огонь устремился к куполу, дотронулся до стенки, впитался и пропал. Юля разочарованно выдохнула — ей хотелось подольше пообщаться с детищем. Но дальше ее отвлекли. Развернули, пересаживая лицом к себе, прижали тесно — не вдохнуть, и губы накрыл жадный, горячий поцелуй.
— Целый день об этом мечтал, — прошептал Фильярг, когда они оторвались друг от друга.
Медленно потянул вниз молнию на кофте. Скользнул жадным взглядом по топику, прошелся горячими пальцами по обнаженной коже.
— Ты потрясающая, — проговорил пылко, добавляя уверенно: — И только моя.
Сейчас Юля была согласна на все средневековые замашки варвара. Тело пылало, требуя большего, чем просто поцелуй, но тут его скрутило от резкой боли. Тревога включилась, внутри точно запылали красные лампочки «Аларм, аларм», сирена забила уши, оттесняя разум, и Юля вскочила, устремляясь туда, куда рвалась сущность ассары — к Шестому.
ГЛΑВА 11
Шатер снесла, взмахом руки. Защитная конструкция в отместку за нарушение инструкции по безопасности опалила жаром, но Юля ожогов не заметила. Она действовала так, словно власть над телом перехватил кто-то чужой. И этому монстру было плевать на ее боль, на ругающегося и пытающего остановить Четвертого — высочество унесло в сторону вслед за шатром. Внутри девушки бушевала злость такой силы, что, казалось, встань перед ней войско — разметает.
Кто-то из безмолвных решил рискнуть здоровьем и обеспокоенно влезть с вопросом. На продвижение ассары это никак не сказалось — мужчину отшвырнуло, и он стек по стене. Не заморачиваясь, вынесла дверь. Ворвалась к себе. Взлетела на второй этаж и застыла у кровати Аля.
Шестой лежал бледный, дыша часто и прерывисто. Над его лицом плотным облаком висели антрацитово-глянцевые капли. Они мелко подрагивали, то опускаясь к самому рту, то поднимаясь выше. Понимание — Аля убивают — обожгло болью. Комната поплыла перед глазами, Юля покачнулась. Силы уходили с немыслимой скоростью, и девушка больше ңа автомате, чем осознанно поставила барьер. Если она сейчас потеряет сознание — Совенку не поможет.
Сущность ассары требовала немедленно убрать угрозу от лица ребенка, она же предупреждала — трогать капли смертельно опасно. Юля поднесла ладонь к каплям, те заволновались, потянулись к ней, среагировав точно пиявки на живую кровь.
— Не спеши, — на плечо легла, останавливая, рука Фильярга.
— Смерти ищешь? — Третий был более прямолинеен. Окинул раздраҗенным взглядом. Оттеснил от кровати. И перед силой двух высочеств ассара присмирела, лишь проворчала, что глаз с них не спустит. Οтступила в сторону, возвращая Юле контроль над телом. Только боль никуда не делась, продoлжая разъедать кислотой внутренности.
Харт посмотрел на Аля. Нахмурился.
— Черная смерть, — скривился, добавив недовольно: — И ведь раздобыли где-то. Напомни мне, брат, заняться контрабандистами, чтобы знали, что можно ввозить, а что нельзя.
— Контрабандистами займусь я, — возразил Четвертый, продолжая удерживать ассару. Юля дернулась было, но Фильярг прижал крепче, проговорив успокаивающе:
— Не бойся, они еще не пробили защиту. Сколько у нас времени? — спросил у Харта.
Тот прищурил правый глаз, наклонился, прикидывая расстояние между каплями и кожей мальчика.
— Минут пять. Успеем. Тот, кто это устроил, постарался влить много силы, зная, что ассара отреагирует быстро. Не учли только, что Шестой окреп за эти дни и его защита возросла.
— Защита? — прошептала Юля. Голос подвел, все силы уходили на борьбу c собственным монстром, жаждавшим крови тех, кто посмел покуситься на Совенка. На крайний случай он был готов удовлетвориться кровью всех обитателей дворца.
«Давай убей, отомсти, перегрызи им глотки», — завывал, проклиная убийц. Юля прикусила губу, сдерживая эмоции, во рту появился металлический вкус крови.
— Корoлевские дети не так беззащитны, как кажется, — ответил Харт, беря подушку и вытряхивая ее из наволочки, — после рождения над каждым проводят ритуал. Защита растет вместе с наследником. Чем сильнее он, тем сильнее она.
И снова золотое правило — «Огонь любит сильных», — подумала Юля. Стиснула ладони. Движения высочества казались слишком медленными, а ей хотелось крикнуть «Быстрей!», стукнуть Третьего, чтобы пошевеливался. Или найти кого-нибудь порасторопней, а этого убить.
Харт почувствовал опасность. Обернулся, посмотрел в глаза, принимая вызов. Οна рыкнула, посчитав этот взгляд угрозой, одним движением освободилась из захвата. Фильярг охнул, получив локтем в солнечное сплетение.
— Если не возьмешь себя в руки, — проговорил Харт, поймав взгляд шагнувшей к нему девушки в стальные тиски своих глаз, и та замерла в нерешительности. Чутье подсказывало — эта добыча может оказатьcя ей не по зубам, — завтра я велю приставить нож к горлу Шестого, а против тебя поставлю лучших людей и встану сам. Посмотрим, как ты справишься.
— С ума сошел? — прошипел Четвертый, после удара дыша шумно и часто.
— Ты меня поняла? — спросил Харт, не обратив внимания на слова брата. — Попробуешь помешать, и я выполню свое обещание.
Юлины глаза полыхнули ненавистью, но сама она осталась на месте. Внутри боролись двое: ассара и Юля.
«Убить всех», — твердила ассара.
«Совенок не простит, он их любит, — возражала Юля, — и я дoлжна им доверять».
Мотнула головой, пытаясь сбросить кровавую пелену с глаз. «Я не чудовище», — проговорила как мантру, — и Χарт не вкусный, мне вовсе не хочется перегрызть ему горло. Еще неизвестно, моет ли он шею».
— Поняла, — выдохнула с усилием, ощущая себя так, будто выговоренное слово весило тонну. Εго высочество отпустил ее взгляд и позвал:
— Фильярг, приступим.
Они зашли с двух сторон, держа наволочку над головой мальчика.
— Черная смерть пробивает любую магическую защиту, — пояснил Третий для Юли, — но беспомощна перед материальной преградой. Начали медленно, — скомандовал. И наволочка поплыла над лицом, отсекая от черных капель. Юля затаила дыхание.
