О, я и не спешила. Если бы Медайрис знала, причину моего ночного блуждания! То скорее ее догадки о не совсем пристойном подтвердились бы. Возвращаться мне никак не хотелось, находиться в одной комнате с тем, кто и так поселил во мне жуткое смятение.
Смущенная таким вниманием, я прошла за госпожой в указанном направлении.
Мы вышли на возвышенность и оказались среди каменных руин, те, через которые мы проследовали к храму. Туман стелился у ног стылой прохладой, окутывал каменные столбы. Хорошо, что я оделась теплее иначе замерзла бы. Медайрис рассказывала мне об этом необычном месте, немного своей тихой жизни в ней. Время текло, казалось медленно, но за затянувшей беседе небо стало постепенно наливаться бледным золотом, сумрак отступал, открывая скалистое пространство холма. Недаром это место прозвали каменной долиной — высокие изваяния, выросшие из земли, будто застывшие стражи или жрецы, неизменно охранявшие эти священные земли. Несколько раз я порывалась спросить о том, разговаривала ли Медайрис со жрицей и каков ее ответ, но госпожа молчала, а у меня не хватило смелость узнать. Наверное, где-то в глубине я боялась ответа. Чем она может помочь? Что она увидит?
— Значит, в тебе есть кровь горианцев? — повернула Медайрис разговор в другое русло, прошла к каменной плите, присаживаясь на самый край, поманив меня за собой. Я присела рядом, вытянув гудящие от ходьбы ноги.
— Мои родители пришли из предгорья в Шадор много лет назад, моя матушка родила меня в пути в Торион, — ответила открыто, удивляясь с какой легкостью начала рассказ о себе.
— Мортон мне рассказал, что они погибли…
Я глянула на ее высочество удивляясь что Амгерр помнил об этом. Мне казалось, что он совершенно не хочет знать обо всем что связано со мной.
— Да это так, они погибли в пожаре, — повернула лицо к льнувшей со стороны лощин прохладе, которая окутывала влажной дымкой. Вдалеке в глубине облачного неба потянулись первые рассветные лучи.
— Я не знаю, как удалось тебе снять проклятие, но это говорит о том, что ты очень сильная, Грез. Скольких мы не призывали провидцев и целительниц, не одна не смогла и доли убрать. Мортона оно бы поглотило целиком, если бы не одна колдунья, которая провела обряд и помогла остановить его воздействие, но как видишь, за это ради жизни моего сына мне пришлось отдать свою цену, молодость и силу. Даже не представляю, что было бы с ним, в какое чудовище бы превратился…, — Медайрис смокла, видимо ей стало трудно говорить и вспоминать о былом.
— Это проклятие и в самом деле сильное, — согласилась я, вспоминая как жгла и рвала путы, сколь огромной была тьма окутывающая сущность Мортона, и я была уверенна что мне удалось его сжечь… — Оно глубоко пустило корни, их что-то питает и нужно найти, что именно.
Я смолкла понимая, что говорю лишнее. Мне не известно до конца, как его побороть и откуда оно исходит, но знания выходили изнутри потоком. Быть может это место Этхиосская долина влияет?
Медайрис долго смотрела на меня раздумывая.
— Мортон, — продолжила я и запнулась, — простите, — тряхнула головой, — …его высочество говорил, что его дед бросил правление ради горианки, ведьмы.
— Он тебе это сказал? — почему-то удивилась госпожа и тут же посмотрела в сторону с улыбкой на губах. — Эта давняя история, мой муж, — Медайрис смолкла, — …Вальтор редко о том упоминал. Для него и его брата это были тяжелые времена.
Значит, это правда. Опустила взгляд, почему-то ощущая горечь разочарования.
— Старого короля, давно нет в живых.
— А та ведьма?
— Мы ее искали, даже обращались к варлогам, но, никаких следов.
Я выдохнула, понимая, что и здесь нити обрываются. Но ведь все же, что-то должно быть, какая-то зацепка, откуда это все? Голова начала тяжелеть, а глаза смыкаться. Стало совсем прохладно и мы, больше не задерживаясь вернулись в жилище. Не успели войти, как навстречу нам вышел Мортон. Хмурый ото сна и будто взволнованный чем-то. Мортон беспокойно взъерошил волосы пятерней, но едва увидев нас он шумно выдохнул и приостановил шаг.
— Что-то случилось, Мортон? — Медайрис направилась к сыну.
Я вдруг представила, как он проснулся и не обнаружил меня в комнате. Разве могло его встревожить мое отсутствие? Скорее разозлить, ведь я не спросила позволения и ушла сама. Я встретила его таким же прохладным взглядом, с каким он на меня посмотрел. Серые глаза блеснули колючим инеем, Амгерр оторвал его от меня и перевел на мать.
— Все хорошо, — успокоил мать, на нем сейчас не было маски, но это уже меня нисколько не волновало, я поняла, что привыкла к нему, и даже не замечала увеченной щеки.
— Что ж, раз мы все собрались, пройдемте в трапезную, — предложила Медайрис участливо глянув на меня.
— Простите, я пойду, — пробормотала я, порываясь идти в комнату и запереться.
— Идем с нами, Грез, — не отпустила Медайрис, — Мортон, скажи что-нибудь.
Я бросила быстрый взгляд на господина, который кажется заметно напрягся.
— Конечно, Грез не откажет в гостеприимстве, — прочеканил слова выговаривая губами каждое слово, будто ответ ему дался с трудом.
Я опустила взгляд осознавая, что попалась в ловушку, только которую именно так и не поняла. Вместе мы отправились в указанном Медайрис направлении и оказались в светлой комнате, по середине которой стоял деревянный стол с широкими лавками. По словам Медайрис все служительницы сейчас в другом месте храма. Медайрис сама принялась хлопотать, я вызвалась ей помогать, все же руки у меня были свои, да и ноги — тоже. Жутко смущало что я сажусь за один стол со всеми, это было для меня непривычно и чуждо, так что дрожал пальцы, ко всему пристальный взгляд Мортона Амгерра, пока мы накрывали стол, был прикован ко мне и жег словно клеймом, кажется он и в самом деле был чем-то недоволен, все же злиться за то, что я сбежала? Хотя сбежать мне хотелось и сейчас. Все-таки я трусиха, Амгерр каждый раз мне это доказывал, хоть я считала по-другому. От переживания кусок в горло не лез. Я упрямо цеплялась за кружку с хлебным напитком украдкой воровала взглядом, то как Мортон Амгерр трапезничал, как пережевывал пищу и запивал напитком. Медайрис о чем-то говорила с ним, Мортон что-то ей отвечал, я почти не понимала о чем была речь, кажется о незначительном, мои щеки вспыхивали жаром каждый раз, когда мой взгляд пересекался со взглядом Мортона, который в это утро был каким-то до мурашек странным, несмотря на то, что он кажется в дурном расположении духа.
В трапезную вошла одна из служительниц. Медайрис попросила извинения и вышла из-за стола, отправляясь вслед за женщиной — видимо что-то важное. Я отставила кружку, когда мы оказались за столом вдвоем. Мортон закончив с завтраком положил вилку и нож на стол, потянулся за кружкой и кажется меня вовсе не замечал. Я хотела было подняться и уйти, но Амгерр заговорил.
— Сбегать это у тебя в крови?
— Я не сбегаю, господин, просто, — вдохнула тяжело, и ответила тверже: — мне нужно идти.
— И куда ты так спешишь, позволь узнать? — бросил на меня хищный взгляд, отпивая из кружки.
— Я не спала всю ночь, — прозвучало как упрек, — вы заняли мою комнату, если помните.
— Кажется, кровать была свободной. Или хочешь сказать, что засыпать в одной комнате с мужчиной тебе никогда не приходилось?
Я раскрыла губы от возмущения, хватая ртом воздух.
— На что вы намекаете, господин? Хотя можете не отвечать, это не должно вас касаться, — ответила чуть резко, вспоминая как он поступил с Тавиром.
Мортон отставил кружку, сжал челюсти.
— А что, если меня это касается? И мне не нравится, что ты…, — он смолк, — ты чего-то боишься, Грез? Если переживаешь что тебя опорочу, то будь спокойна я не трону тебя, если ты того не хочешь.
Кровь прилила к лицу, запылав на щеках углями. Я чуть оглянулась боясь, что нас могли услышать. Мортон только хмыкнул на это, отвернувшись, видимо подумав, что я все же собираюсь уйти. А я и не знала, что мне делать: встать и уйти, или остаться на зло. И то и другое нелепость какая-то.
