камне около моих вещей, облокотившись на согнутые в коленях руки. Замираю, смотрю на него, он на меня. Не отрываясь, пристально в глаза. И будто тоска у него в них мелькнула. Странный парень. Не шарит взглядом по фигуре, которую не скрывает прозрачная, как слеза, вода, а смотрит в глаза. Взглядом побитого котёнка.
– Отвернись, – отмираю и резко говорю парню. Он секунду мешкает и встаёт, поднимает плед, держа его за уголки, раскрывает, сам при этом закрывает глаза и отворачивает голову в сторону.
Я выхожу из воды, приближаюсь к Хьюго. Поворачиваюсь к нему спиной, а он, чувствуя, что я подошла вплотную, создаёт будто кокон из пледа. Внутри кокона воздух закружил вокруг меня, будто я внутри фена оказалась. Высыхаю я за минуту, только волосы сырые немного, и только после этого он опускает мне на плечи плед, обнимает буквально секунду и отступает. А мне так захотелось, чтобы это волшебство продлилось.
– Ты красивая, – раздалось из-за спины.
– Рассмотрел? – язвительно говорю я.
– Прости, не сдержался, – и чувствую, что Хьюго сократил расстояние между нами. То минимальное расстояние, которое сам же ранее и создал. Теперь я чувствовала спиной его крепкую грудь, это было так приятно и волнительно, что я встряхнула головой, отгоняя от себя наваждение.
Пока я стараюсь отогнать мысли, чувствую, что воздушник мягко берет меня за плечи, нежно поглаживает их через плед. Потом руки смещаются на шею в таких же мягких и неспешных поглаживаниях. А я готова раствориться, такая незамысловатая и мягкая ласка привела меня в состояние тряпочки. Что это творится со мной, не понимаю, но прям борюсь с собой, чтобы не откинуться на крепкую спину и расслабиться, отдавшись на волю эмоций.
Чувствую тяжелое дыхание на своей шее, а в следующий миг нежный и невесомый поцелуй опалил кожу основания шеи. Меня словно током ударило, такие острые эмоции от поцелуя меня очень испугали. Я вздрогнула и напряглась, а парень почувствовал мое напряжение, замер.
– Не бойся, – прошептали мне в макушку.
Я резко оборачиваюсь и смотрю на парня, он выше меня, больше, чем на голову, в плечах пошире, чем мой котик, но оно и правильно, он же старше.
Отвожу взгляд от таких удивительно светлых, будто прозрачных глаз, они пугают и завораживают, и вижу, как около палатки стоит Даниэль и смотрит на нас. Хьюго провожает мой взгляд и меняется в лице.
29. Завтрак у костра или наконец-то адекватный принц попался
Что-то неуловимо интимное и нежное было между нами, и это что-то упущено. Я так и не поняла, что именно промелькнуло в глазах Хьюго, но от этого стало как-то зябко и неуютно, будто ушат ледяной воды на голову вылили.
Он отворачивается и направляется к палатке.
– Одевайся и иди завтракать, – тихо говорит из-за плеча, но при этом не поворачивая голову.
И так мне жалко его стало, так грустно. Так надо срочно узнать, что он делает в лесу? Что папаша деспотичный – это понятно, и что он сбежал из своего замка и прячется в лесу – тоже понятно. Но что конкретно случилось, почему сейчас он здесь?
Да и с Даном надо поговорить. Долго на одном месте сидеть нельзя, иначе нас найдут. А мы вообще-то в город собирались, в библиотеку. Искать пути выхода из этого мира.
За этими мыслями я быстро одеваюсь и подхожу к палатке. Костёр весело горит, согревая все вокруг, и так и хочется протянуть руки и погреть их. Все же купание меня взбодрило, но и продрогла я малость, а ещё волосы сыроватые. Надо срочно сушиться, и я пытаюсь разгрести волосы, распутать. Жаль, весь мой нехитрый скарб остался в избушке.
Даниэль уплетает какую-то похлёбку и только довольно мурчит, вот привык за время пребывания в шкуре кота издавать забавные звуки во время еды, а сейчас и не замечает даже.
– Давай помогу, – вдруг предлагает Хьюго, смотря, как я мучаюсь. Мне и хочется принять его помощь, и как-то неловко. – Или боишься, жених заревнует? – хмуро говорит наш хозяин лагеря, окидывая нас взглядом.
Мой котик (не могу отвыкнуть, что он то уже и не кот) чуть не подавился и, резко вскочив, осмотрелся по сторонам. Видимо, он подумал, что нас братишка его и «огонек» нашли.
– Ты про Даниэля? – изумленно переспрашиваю я.
– Да, – удивленно отвечает Хьюго, посматривая на Дана и не понимая его реакцию.
– Он не жених, он друг, – отвечаю Хьюго, а сама смотрю, что Даниэлю неприятны мои слова, будто я таким образом открестилась от него.
Хьюго предлагает жестом руки присесть на поваленное дерево, послужившее нам лавочкой. Я подчиняюсь. Встаёт мне за спину и ловко расправляет мне волосы. Откуда-то взялся гребешок, которым он потихоньку расчёсывает мне колтуны, которые возникли после необычной сушки. Расчесанные и разложенные по спине волосы высыхают в одно мгновение, я даже доесть не успеваю чудесную мясную похлёбку, а Хьюго уже заплетает мне косу, ловко орудуя гребнем. То, насколько это приятно, не передать словами, я просто млею и таю.
– Ты где научился? – восхищенно спрашиваю у него, явно в перечень дисциплин для воспитания принцев такая парикмахерская наука не входит.
– У меня была сестра, – уже немного грустно отвечает Хьюго.
– Была? С ней что-то случилось? – слова срываются с языка раньше, чем мозг успевает подумать, и я готова пнуть саму себя. Но слов сказанных не воротишь.
– Да, несколько лет назад отец выдал ее замуж, и она умерла в замке у мужа, – тихо и зло говорит Хьюго.
У меня мурашки по коже от его слов. Я не знаю подробностей, но мне уже страшно. Теряюсь, не знаю, как поддержать и приободрить Хьюго, поэтому просто беру его руку и как-то неумело ее пожимаю. Не мастак я в сочувствии, но даже эта нехитрый жест поддержки приободрил парня, и он поднёс мою руку к губам, поцеловал ее. Не чувственно, а так, по-дружески, будто тоже в приободряющем жесте.
– Если вы закончили, то давайте поговорим, – прерывает наши нежности Даниэль.
Что-то он не в духе совсем, ревнует, что ли? А ведь точно, ревнует, вон как бровки домиком нахмурил. М-да, только этого не хватает, делаю себе мысленную зарубку, что при удобном случае мне непременно надо поговорить с Даниэлем.
– Давайте, – садясь нам на бревно, говорит Хьюго.
– Ты давно здесь прячешься? И долго планируешь оставаться? Нам надо уходить, иначе нас найдут, а по пути могут рассекретить и твое убежище, – говорит хмуро Даниэль.
– Ты прав, меня могут вернуть папеньке, чего мне очень не хотелось бы. Я
