знал, что это был необходимый шаг, но эмоциональная тяжесть этого момента давила на него. Его мысли пересекались между обязанностью, которую он должен выполнить, и воспоминаниями о человеке, который когда-то был ему другом.
Айдан поднял взгляд и встретился с глазами Дарена. Между ними возникло молчаливое понимание, как если бы слова были бы бесполезны. Они оба знали, что судьба каждого из них была навечно изменена этими событиями.
Когда дракон вздохнул, огонь вырвался из его пасти, и пламя окружило Айдана, обволакивая его тело и душу. Огонь был не просто физическим; он был магическим и символическим, очищая и уничтожая все следы прежней жизни. Пламя разгорелось в яркое, ослепительное сияние, и, несмотря на ужас этого момента, в нём было что-то величественное и древнее.
Айдан не издал ни звука. Его лицо оставалось спокойным до самого конца. Он встретил своё наказание с молчаливым достоинством, и это было его последним актом. Огонь быстро поглотил его, оставив только пепел в месте, где когда-то стоял человек.
Когда казнь подошла к концу, дракон, выполнивший свою ритуальную задачу, поднял голову к небу и издал громкий, пронизывающий рёв. Этот звук был как знак завершения, как нечто, что требовало признания и уважения. Небо, словно откликаясь на его зов, начало медленно рассеиваться, пропуская первые лучи солнца, которые пробивались сквозь тучи.
Дарен, наблюдая за этим, чувствовал, как внутри него что-то разрывается. Он знал, что правосудие было исполнено, и что он выполнил свой долг. Но облегчение от свершённого правосудия не смогло загладить глубокой раны, оставленной в его душе. Он осознавал, что тот, кого он знал и любил как брата, стал жертвой обстоятельств и собственных решений. И теперь, несмотря на необходимость и правоту своего поступка, он остался один с тяжестью неизгладимой утраты.
Тогда, когда тишина снова опустилась над дворцом, и огонь угас, Дарен почувствовал, как всё это весит на его плечах. Он остался стоять среди пепла, его мысли унеслись далеко в прошлое, к тем временам, когда всё было проще, и братья были близки. Сейчас, когда церемония закончилась, он должен был готовиться к новому началу, понимая, что каждое решение имеет свою цену.
После казни Айдана Дарен медленно вошёл в тронный зал, обволакиваемый тишиной, которая царила в замке. Тяжесть произошедшего нависала над ним, и его шаги были тихими, словно он не хотел тревожить покой места, которое хранит так много воспоминаний. Внутри зала царил полумрак, нарушаемый лишь слабыми лучами солнца, проникающими сквозь витражные окна.
Дарен увидел Леонору, которая разговаривала с Мелиссой, её подругой с детства. Мелисса выглядела опустошённой и шокированной новостями о предательстве Миланы. Её глаза были полны слёз, и она не могла сдержать дрожи в голосе, когда говорила о своей потере и разочаровании.
— Я просто не могу поверить, что она могла так поступить, — сказала Мелисса, всхлипывая. — Она была одной из нас, одной из самых надёжных и верных.
Леонора, стоя рядом с подругой, обняла её за плечи, стараясь быть поддержкой и утешением в этот трудный момент. Её голос был мягким и успокаивающим, когда она говорила:
— Мелисса, я понимаю, как тебе тяжело. Никто из нас не ожидал такого. Но нам нужно быть сильными. Мы всегда были семьёй, и вместе мы сможем преодолеть это. Я здесь для тебя, и мы пройдём через это вместе.
Дарен, наблюдая за этой сценой, чувствовал, как его сердце наполняется тёплыми чувствами к Леоноре. Он восхищался её способностью заботиться о других, даже когда сама она переживала не меньше. Её сострадание и сила были для него лучшим напоминанием о том, почему он так ценил её присутствие в своей жизни.
Когда Мелисса, утешённая и благодарная за поддержку, покинула зал, Дарен подошёл к Леоноре, его лицо было спокойным, но серьёзным.
— Леонора, можно нам поговорить наедине? — тихо спросил он, его голос был мягким, но решительным.
Леонора кивнула.
В тихом и уединённом саду царила атмосфера покоя и гармонии, как будто природа сама готовилась стать свидетелем важного события. Птицы, чувствуя настроение момента, пели свои мелодии ещё нежнее, а листья на деревьях мягко покачивались от лёгкого ветерка, словно ритмично подыгрывали настроению.
Дарен и Леонора стояли в центре этой природной симфонии, окружённые цветами, которые наполняли воздух сладким ароматом. Тени деревьев ложились на их лица, создавая игру света и тени, подчеркивая их эмоции и придавая особую значимость их словам.
Дарен, глядя в глаза Леоноре, чувствовал, как каждый момент с ней становится всё более драгоценным. Он видел в ней не только партнёра по правлению, но и свою единственную, родственную душу, которая понимала его, поддерживала и разделяла все радости и трудности.
— Леонора, — произнёс он, голосом полным искренности и любви, — в этом мире, где так много неопределённости, ты для меня — самое надёжное и прекрасное. Каждый день, проведённый с тобой, делает меня лучше и сильнее. Твоё сердце — моё прибежище, а твоя мудрость — моё вдохновение.
Леонора слушала его, её сердце трепетало от каждой его фразы. Она видела в его глазах не только любовь, но и глубокую привязанность, доверие и восхищение. Её собственные чувства были столь же сильны и чисты.
— Я прошу тебя разделить со мной не только власть и ответственность, но и все радости и надежды, которые ждут нас впереди. Леонора, ты выйдешь за меня замуж? — продолжил Дарен, его голос слегка дрогнул от эмоций, но это лишь придало его словам ещё большую значимость.
В этот момент для Леоноры словно остановилось время. Она смотрела на Дарена, видя в нём человека, с которым хотела бы провести всю свою жизнь. Её глаза наполнились слезами радости, и нежная улыбка осветила её лицо.
— Да, Дарен, — тихо произнесла она, её голос был полон любви и уверенности. — Я согласна.
Дарен, услышав её ответ, почувствовал, как все тревоги и сомнения покидают его сердце. Он обнял её, чувствуя, как их сердца бьются в унисон. В этот момент всё вокруг казалось наполненным светом и счастьем, а их единение — незыблемым и прекрасным.
Птицы, словно понявшие всю значимость происходящего, запели ещё громче, наполняя сад своими радостными трелями. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, озаряя Дарена и Леонору, делая этот момент по-настоящему волшебным.
После того как Дарен и Леонора объявили о своей помолвке в саду, они решили поделиться этой радостной новостью с императором Михаэлем и императрицей Афисой. Войдя в тронный зал, Дарен и Леонора ощутили величие и торжественность места. Стены зала были украшены
