У Анубиса с головой шакала было тело мужчины. Шайлер даже почувствовала легкую неловкость, когда они вытирали и умащали его маслом. Дэмин принесла из задней комнаты сложенное полотняное одеяние и облекла статую в одежды. Дэхуа нарумянила бога и нанесла священное масло на лоб Анубиса.
Шайлер втащила подношения с едой и питьем – корзины с хлебом и несколько бутылок вина, принесенные прихожанами. Она и положила дары у ног божества.
– Что дальше? – спросила Дэхуа, взирая на проделанную работу. Статуя лоснилась в полумраке.
– Верные ждут, – отозвалась Шайлер. – Начинаем!
Так они и провели целый день в храмовом дворе, руководя молитвами, поддерживая огонь и помазывая молящихся маслом. Шайлер заранее попросила жреца не назначать на этот день похорон или поминовения. Она считала, что не вправе возглашать моления и заклинания для истинно верующих.
– Жарко, – заметила Шайлер, когда они перешли во внутреннее помещение. Она взмокла под многослойными одеждами.
Близнецы только плечами пожали. Будучи вампирами, они умели регулировать температуру тела.
Шайлер начала чувствовать головокружение и тошноту. Возможно, Джек был прав, когда возражал против ее участия в рискованном предприятии. Но девушка быстро убедила себя, что не имела другого выбора. Дэмин и Дэхуа – опытные бойцы, но именно Шайлер следовало исполнить наследие деда и матери. Она не могла позволить остальным найти Врата и самой быть в стороне.
«Как тут у вас?» – мысленно спросил Джек.
«Все тихо, – ответила она. – Вы что-то видите?»
«Ничего».
Венаторы держались настороже и на любого посетителя смотрели с подозрением. Но день прошел безо всяких событий. Солнце закатилось, а им надо еще собрать хворост. Джек и братья Леннокс собирались следовать за девушками на расстоянии нескольких шагов.
Шайлер и близнецы медленно двинулись по мрачным, необитаемым улицам. Большинство людей жили в северной части некрополя, и гулять в темное время по южной части считалось весьма неблагоразумным. По слухам, здесь гнездились воры и торговцы дурманом. Уличные фонари отсутствовали. Стояла вязкая, напряженная тишина. Девушки больше не шептались, и Шайлер ощущала, как волоски на загривке становятся дыбом. Но они без всяких происшествий обнаружили поленницу и спокойно собрали хворост, необходимый для возжигания. Затем трое вернулись в храм совершенно невредимыми.
– А теперь? – спросила Дэхуа, пристраивая свою вязанку у решетки очага.
Шайлер пожала плечами. Может, они сделали промах, и Нефилимы заметили неладное?
«Они не клюнули на приманку», – ответил Джек. Он с парнями вернулся на крышу здания, стоящего через дорогу, чтобы продолжать охранять храм.
«Нет, за ними придут. Я чувствую», – ответила Шайлер. Она закрыла глаза и прислушалась к голосу ветра. Наступило напряженное затишье перед битвой. Должен грянуть первый выстрел.
Дэмин с сестрой скептически переглянулись.
– Должно быть, они ушли, уничтожив духов крови. Ковен скрылся в подполье. Чего еще желать? Мы, пожалуй, двинемся дальше. Мархус считает, что следующей целью будет Иерусалим.
Шайлер собиралась возразить, но внезапно мощный порыв ветра потушил разом свечи в храме. Помещение погрузилось во мрак.
«Вот оно», – подумала она и напомнила девушкам:
– Не сопротивляйтесь! Не двигайтесь. Позвольте им схватить нас. Помните, сейчас мы слабые смертные.
Несколько мужчин выступили из тумана и окружили их. Шайлер удивилась, обнаружив, что похитители являются людьми. Никаких раздвоенных языков или глаз, мерцающих алым огнем. Где же порождения ада? Грубые руки удерживали девушку с обеих сторон. Она заверещала от ужаса, а следом за ней – близняшки-китаянки. Вот тут и началось настоящее представление! Вся комната звенела от их панических воплей.
Прикидываться особо не пришлось. Душу Шайлер сжимал леденящий ужас, но она верила, что венаторы вместе с ее возлюбленным спасут их.
– Зани получит свою родню! – объявил главарь, и банда похотливо захохотала. В смехе звенело помешательство, дикое безумие. Так гиены завывают над трупом. Шайлер содрогнулась.
На руках мужчин она разглядела татуировки в виде триглифа. Шайлер уже встречала подобный знак на Мари-Елене. Метка Люцифера стояла рядом с принятым у Голубой крови обозначением рода человеческого. Изображение символизировало нечестивый союз двух рас.
– Пустите! – кричала Шайлер. – Оставьте нас!
Дэмин и Дэхуа боролись с нападавшими, изображая сопротивление.
Похитители не принимали их атаку всерьез. Главарь с гоготом ткнул копьем в очаг, и пол в храме провалился. Земля разверзлась, и все разом полетели прямо в преисподнюю – рухнули прямиком в глом. Тут уж Шайлер завопила по-настоящему!
«Джек! Слышишь меня?! Они здесь!» – мысленно кричала она, понимая, что все бесполезно. Они пропали из виду и стали недосягаемы.
Но если она может бороться, она будет сражаться! Наверняка найдется способ превратить слабость в преимущество. Слуги Нефилимов полагают, что захватили трех беспомощных смертных девчонок. Как здорово, когда тебя недооценивают!
Глава 26
Единственная девушка в целом мире
– Это вообще можно пить? – поинтересовался Оливер, указывая на выставленные перед ним коктейли. Один выглядел словно жидкая лава – огненно-алая жидкость пузырилась, и даже дымок курился над серебряным кубком. Другой поблескивал изумрудной зеленью и разбрызгивал вокруг шипучие мятные капли. Ничего подобного Оливер прежде не встречал. Глубинный страх по-прежнему гнездился в нем, но юноше стало любопытно, каковы они на вкус. Тем более ни поесть, ни попить им пока не удавалось. От голода у Оливера начала кружиться голова.
– Не знаю! – огрызнулась Мими, озираясь по сторонам в поисках Кингсли. – Мне без разницы.
Оливер пригубил коктейль. «Лавовая» смесь оказалась теплой, маслянистой и приторной. Зеленый напиток напоминал медовую дыню, но переспелую и даже слегка подпорченную или подгнившую.
Это была обычная схема устройства Тартара. Все хорошо лишь в первую секунду. В клубе то жарило, то начинало подмораживать. Расслабиться просто невозможно. Нормы, золотой середины не существовало. Главенствовала крайность.
«Так и спятить недолго, – подумал Оливер. – В преисподней имеются два варианта – либо слишком вкусно, либо наоборот… Переслащенное или пересоленное, сплошной хруст или каша. Ну никакой меры. А ты думал, в рай попал?» Он отчитал себя за шутку, но другого не оставалось – здесь он мог только забавляться.
