Леви не обратил на него внимания, медленно доковыляв до моей кровати.
Бекс вдохнул и посмотрел в потолок.
― Зачем ты дал мне его? Я умру.
Леви заполз ко мне в постель и лег на бок, положив голову на мою подушку. Затем нахмурился.
― Я говорил тебе, что мы не должны были этого делать.
― Теперь я более оснащена атакой во вращении, чем когда проснулась этим утром. Я назвала бы это успехом.
Бекс закрыл дверь, но я все еще чувствовала его в зале.
Я потянулась, скользя своими пальцами по Леви, затем он расслабился и утонул в подушке.
― Я задался вопросом, как ты отреагируешь на все это, ― сказал он. ― Боялся, что ты отвергнешь нашу жизнь до этого.
― Это странно. У меня есть воспоминания, и я знаю, что они мои, но я не испытывала их — по крайней мере, не в этой жизни. Поэтому, это ощущается больше как прекрасная мечта, чем предыдущая жизнь.
― Это произошло. И я был там.
― Я тоже, ― сказала я, стараясь не смеяться и дышать осторожно. Все причиняло боль.
Мои глаза открывались и медленно закрывались, чувствуя начинающееся истощение. Я не помню, чтобы когда-нибудь так уставала.
― Как долго мы должны это делать?
― До тех пор, пока не буду уверена, что оставишь меня в покое и смогу сама за себя постоять?
Леви сдул с меня влажный завиток волос с глаз.
― Я боялся, что ты скажешь это.
― Ты думаешь, что я не справлюсь?
Он посмотрел на меня усталыми глазами.
― Я всегда буду бороться вместе с тобой. Всегда.
Я проснулась одна в своей постели. Солнечный свет заливался ко мне в комнату сквозь окна, и я резко села, слишком резко, что ощутила боль в своей руке. Пол был холодным, поэтому я скользнула в свои мокасины и побрела к двери.
Ближе к ночи ко мне приходила Клэр, помочь принять душ и поменять бинты. В белых льняных шортах и белой рубашке с рукавами цвета персика, я направилась вниз по лестнице.
Как только я шагнула по последней ступеньке, то ощутила резкий приступ боли по всей стороне, и, устремив взгляд вниз, мне пришлось всосать больше воздуха. За прошедшую ночь на бандаже проявилось кровянистое пятно, которое отпечаталось на моей рубашке. Я приподняла край ленты и содрала ее. Рана оказалась лишь светло-розовым шрамом – все затянулось, но продолжало болеть.
Зазвонил дверной звонок, и я просканировала пространство своими глазами и чувствами.
― Агата? ― окликнула я.
Когда никто не откликнулся, я попыталась прикрыть рукой свою рану и направилась открыть дверь.
― Морган, ― сказала я, немного удивившись.
Он бегло оценил меня, и оказался в шоке от увиденного.
― Это от тренировок? ― Он указал на руку. ― Это сделал Бекс?
― Нет, ― ответила я, держась за забинтованную руку.
Когда я переместилась, Морган увидел окровавленное пятно на рукаве моей рубашки. Его глаза расширились.
― Боже Правый, Эдем! ― Он быстро огляделся и затем вытянул перед собой руки, жестом приглашая меня подойти к нему. ― Идем. Я вытащу тебя отсюда.
― Бекс здесь не при чем, Морган. Я, хм… я попала в аварию.
Морган нахмурился.
― Но… Ауди припаркована возле дома. Все с ней в порядке.
Я сжала губы в полоску.
― Я разбила мамину машину.
― БМВ? Так это… она сделала с тобой?
Мое дыхание перехватило, и мне пришлось ухватиться за свою болевшую сторону, когда я попыталась рассмеяться.
Морган снова протянул руки.
― Господи, Эдем. Тебе следует быть в пастели.
― Что ты делаешь? ― сказал Леви, появляясь из-за моей спины. ― Идем, я помогу тебе подняться наверх.
Морган выпрямился, поразившись ситуации. Его взгляд метался.
― Ты позвала его, а не меня?
Я начала было говорить, но меня опередил Леви.
― Ты должен был позвонить и предупредить, прежде чем заявляться, разве нет?
Морган начал заикаться, когда ответил.
― Я… я думал. Извини, но… ― Он изменил выражение своего лица. ― Ты сам позвонил?
― Нет, она сама позвонила мне, ― ответил Леви, как само собой разумеющееся.
Я впилась взглядом в Леви, а затем обернулась к Моргану.
― Он был вместе со мной в машине, ― сказала я, подняв рубашку Леви и показывая прямоугольный бандаж, охватывающий его нижнюю часть живота. Моему взору окрылились точеные мышцы пресса, и на мгновение я притормозила, прежде чем опустила край его рубашки. Я сморгнула. ― Родители настояли, чтобы он остался здесь, так как у него нет здесь никого из родных. Ты же знаешь маму.
― Нет, ― сказал Морган. ― Я не знаю.
Он повернулся и направился вниз по ступенькам.
Я выдернулась из цепких рук Леви и направилась решительными шагами, рыча от боли. Это нервировало меня. Ведь к утру все должно было зажить.
― Морган, подожди.
Он остановился, затем медленно обернулся.
― Я все понял. Я, конечно, предполагал, что буду заменен другим парнем. И думал, просто подумал, что это произойдет лишь, когда мы переберемся в колледжи.
― Тебя никто не заменил, Морган. Не глупи.
― Ах, да. Это не я оказался с тобой в несчастном случае. И ты говорила мне, что должна тренироваться.
― Я тренировалась… с Леви.
― Да, и эту чепуху я не в состоянии сделать.
― Тебе и не надо. С каких это пор нужно быть атлетом, чтобы стать моим другом? И с чего ты решил, что у человека может быть только один друг?
― Он должен оповещать, когда собирается прибыть?
― Морг… моя семья негласна. Есть такие вещи, которые ты просто не поймешь.
― Ох, ― в ярости сказал Морган. ― Он – богат. Ты права. Этого я никогда не пойму.
Он зашагал вниз по усыпанной гравием дорожке.
― Куда ты идешь? Как ты сюда попал? ― сказала я ему в спину.
― На автобусе. Точно так же, как и доберусь до дома.
― Позволь мне отвезти тебя.
Он хмыкнул и обернулся.
― Не думаю, что ты в том состоянии, чтобы сесть за руль машины.
― Тогда пусть Роберт тебя отвезет.
― Какой Роберт?
― Водитель моей бабушки. Он отвезет тебя туда, куда тебе необходимо.
Он закатил глаза, и затем просмотрел на наш экспансивный дом, сморщив нос от ярких солнечных лучей.
― Он отвезет меня на два месяца назад?
― Морг…
― До встречи, Эдем.
Я сделала несколько шагов, и гравий захрустел под моими мокасинами, затем я почувствовала жгучую боль в своем боку. Мне пришлось ухватиться за бок и окликнуть своего друга:
― Что ты хочешь от меня, Морган? Чтобы я сделала выбор?
Он остановился.
― Может и хочу. ― Затем повернулся. ― Да… он или я?
― Ты, ― без колебаний ответила я.
― Правда? ― спросил он, сдвинув немного очки.
