УМИЖ был пуст, студенты разъехались на каникулы.
Мы дошли до лавочки, он сел и жестом предложил мне сделать то же самое. А после того, как я опустилась рядом, Люк выставил воздушные щиты от прослушки. Силён! Магия в нём просто бурлила, а аура горела ярким цветом. Оказывается, он не только огнём управляет.
— Ну, рассказывай, как ты до такого додумалась, Стефания? — в глазах сталь, в словах лёд. — А ведь я тебе доверял.
Свою речь я готовила долго, но начало беседы выбило из колеи, и я начала заикаться и сбивчиво объяснять:
— Лукас, пойми, я хотела как лучше! Я боялась, что ты подумаешь, что я из жалости. Я не знала, что тебе передастся мой дар…
— А если бы знала? — перебил он меня. — Что бы сделала?
— Не знаю, я боялась, что ты уличишь меня в родстве с демонами. Скорее всего, ждала бы следующего аукциона. Пойми, я не хотела, чтобы ты меня возненавидел.
— За что? За демонскую кровь? Так я с первого дня знал, что она в тебе течёт.
— Как? Почему не говорил? — Я опешила. — Для тебя это не важно?
— Стефания, во всех сильных и выдающихся диких текла кровь демонов. Ты думаешь, почему мы не пускаем их на Землю? Почему в последние столетия на Магоне появлялись только слабенькие дикари? Да потому что мы поняли, что, если демоны наплодят сильных дикарей, нам не выстоять, когда они нападут с двух сторон, поэтому ценою своих жизней удерживаем их подальше от землян.
— Я не знала! — Информация просто сбила меня с ног. — Ты мне не рассказывал, а ведь я просила.
— Ох, Стефания, дело совсем не в этом. Ты отнеслась ко мне как к малому ребёнку, а не как ко взрослому мужчине, провернув свою задумку.
— Лукас, пойми, я уже обожглась в прошлых отношениях и боялась, что ты воспримешь меня как источник энергии.
— Только не надо меня ещё и с бывшими сравнивать.
— Я хотела как лучше, — я понимала всю важность своего косяка и уже глотала слёзы. — Я прошу у тебя прощения. Просто я такая, привыкла всё решать сама. Прости.
— Я все эти дни пытался тебя оправдать, понять твой поступок, но знаешь что? Да, я сумел тебя простить, оправдать, но не принять то, что ты сделала. Ты решила всё сама, лишив меня права голоса и свободы воли. Мы не сможем с тобой общаться как раньше.
Я очень больно ущипнула себя за ногу, потому что слёзы уже катились, а рыдания подступали, и выдавила:
— Понятно, я очень виновата, прости. — Поднялась со скамейки и пошла в сторону стадиона, а потом и побежала, зажимая рот руками.
Это конец. Я была полностью раздавлена, и винить в этом могла только себя.
В таком состоянии домой решила не ходить, просидела на трибуне часа два, пытаясь полностью успокоиться. «Пока никто не умер, нет ничего непоправимого», — как мантру повторяла я. Аутотренинг понемногу помогал. На смену слезам пришла злость на себя, ведь Лукас был во всём прав. Я, как привыкла в прошлой жизни, всё за всех решила сама. Дурацкая жизнь, дурацкое воспитание, дурацкий характер и полная неспособность делать выводы из прожитых лет. Ведь сколько умных людей говорили: инициатива наказуема, но нет! Стефа знает, как лучше! Усмехнулась невесело, дивные у меня получаются каникулы, в прошлом году я набиралась сил на острове, а в этом приступлю к учёбе во втором полугодии в состоянии разбитого корыта.
Домой доплелась поздно и, ни с кем не разговаривая, ушла в спальню. Мне было очень плохо. Пожалуй, как никогда в жизни.
На следующий день все масс-медиа взорвались новостью о возвращении легендарного генерала Фаерхота чуть ли не с того света, и теперь мне было чем себя занять.
Я читала все заметки и смотрела все передачи о Люке. Интервью, которое он дал, перемотала раз сто: одним словом, почувствовала себя сталкером и фанаткой. Кстати, фанатов и фанаток у Люка было много, после того как в одной газете вышла статья о том, как, узнав о ранении, генерала бросила невеста, поклонницы чуть ли не лагерь разбили у ворот его особняка. Хотелось к ним присоединиться, но я пока ещё не дошла до крайней точки.
Учёные обсуждали чудесное исцеление, желтушники строили планы на дальнейшую личную жизнь Люка, а политики перетирали его возвращение к прежним позициям у руля власти и налаживание старых связей.
Конечно же, Люк вернул все свои права и состояние, сейчас он наносил визиты по всему Магону, восстанавливая утраченное за десять лет влияние. Ему точно было не до меня, да вот только через неделю мне в общагу УМИЖ доставили посылку с подозрительно похожими на мандарины фруктами.
— Ого! — восхитился Мефодий. — Это драконьи глазки, жутко дорогие и редкие. Мне уже нравится твой поклонник.
Мне тоже нравится, очень нравится тот, кто прислал это. Только один человек мог сделать этот маленький намёк на земной Новый год. Настроение резко скакнуло вверх, а из сердца понемногу стала уходить тупая боль, преследующая меня в последние дни.
Лукас сейчас как раз гостил у драконов, я знала это по новостям, и он помнил обо мне. Боже, он помнил обо мне!
Благодаря этому маленькому знаку внимания я обрела надежду и нашла в себе силы собраться в кучу.
Ведь вскоре мне придётся включиться в учёбу. Я и включилась, но каждый вечер отслеживала новую информацию о Лукасе. Он продолжал посылать мне диковинные безделушки и экзотические вкусности не реже раза в неделю, но не писал и не звонил.
В ответ на мои СМС с благодарностью он упорно молчал, а я мучилась вопросом, что всё это значит. Он ждёт от меня первого шага? Или думает, что я не понимаю, от кого все эти подарки? Зачем тогда посылает их? Что мне нужно ещё сделать, чтобы он меня простил? Ведь я уже извинилась. Он хочет, чтобы я в ногах у него валялась? Но я не буду этого делать, он должен сам мне сообщить, что готов принять и понять мой поступок. Я вот готова меняться ради него, пусть он тоже проявит гибкость.
Долго думала и решила тоже отправить посылку, не уверена, что он заметит её в куче подарков, которые ему шлют, но решила рискнуть. Облазила весь земной интернет, придумывая презент со смыслом. Сердечки отпадали сразу, как-то пошло и навязчиво, мягкие игрушки — не наш возраст, ювелирка — пожалуй, он даже оскорбится.
Остановилась на изображении голубя с оливковой ветвью в клюве, ведь это знак мира. Ещё несколько дней искала подходящий сувенир. В итоге, обшарив весь интернет, наткнулась на красивый серебряный кулон, мужской, стильный — он сразу показался мне подходящим. В глаз птицы был инкрустирован оникс, а чернёная ветвь украшена нефритами, к кулону я купила цепочку, всё красиво упаковала и отправила, написав очередное сообщение.
Я: Отправила тебе подарок, это земной символ. Хочу, чтобы ты знал.
На следующий день он мне ответил, впервые за прошедший месяц.
Л: Спасибо.
А вечером принесли подарок, перо феникса, оно находилось в прозрачной колбе и горело. Он намекает, что наши отношения могут воскреснуть из пепла? Хотелось повизжать, но чрезмерную радость я старалась подавлять, чтобы не разочаровываться в случае чего.
Так и летели дни, в томительном ожидании презентов и следующих шагов от Лукаса. В какой-то момент я смирилась и решила, что в нашем случае давить нельзя. Да и вообще, скорее всего, он проверяет, хорошо ли я усвоила урок. Не выкину ли опять что-то, решая за нас двоих. У магонцев жизнь долгая, они не привыкли принимать скоропалительных решений, в отличие от простых смертных землян.
Очень помогала отвлечься и переключить жажду деятельности учёба.
Не знаю, как в других подгруппах, а в моей на «стихиях» мы учились эти самые стихии видеть, чувствовать и притягивать к себе из окружающего мира. Лучше всего мне давалась вода, она мне и в прошлой жизни казалась родной. А вот воздух я осваивала с трудом. Эх, не задирать мне юбок, как прошлогодние шутники, но ничего, переживу.
На «бытовке» мы постигали простейшие навыки: как при помощи тех самых стихий облегчать себе жизнь. Вскипятить воду, высушить волосы, убрать грязное пятно, разгладить складку, зажечь огонь и множество других полезных в быту вещей, особенно для тех, у кого нет домового.
