— Ну, и где?
Орвар с Хоконом тоже посмотрели в Чашу. Она была пуста, совершенно. Даже дно оставалось сухим.
— Я не знаю, как расценить это. Чаша всегда давала ответ, даже при повторных браках, — несколько растерянно сказал Хокон.
— Это ничего не значит! — Орвар стоял, втянув голову в напряженные плечи и сжав кулаки, словно приготовился бодать невидимую стену.
Конунг окинул его задумчивым взглядом, затем поставил Чашу на стол.
— Знаете что, разбирайтесь сами. Даю вам время до утра. Сейчас у Стаи есть дела поважнее, чем раздоры двух влюбленных дураков. К семи часам я хочу знать ваш ответ.
Он развернулся и вышел из комнаты. Вместо лестницы свернул к входной двери и выглянул наружу. На крыльце стояли несколько мужчин.
— Дежурите до утра. Никого не впускать и не выпускать. Будут шуметь, не обращайте внимания. Все.
— Да, конунг.
Дверь закрылась. Хельги Левша перевел взгляд на Греттира.
— А что я говорил? — Ответил тот. — Орвар ее все-таки дожмет.
— Рано еще судить. Хильд и сама крепкий орешек. Если она будет сражаться, как на тренировке. Орвару придется не сладко.
— Сто крон на Орвара.
— Принимаю.
ГЛАВА 25
Хильд взяла Чашу, покрутила ее в руках:
— Ну и к чему этот цирк?
Орвар все тем же напряженным взглядом следил за ее руками. Может, действительно, перепутал ее с фокусником?
— Все. — Она хлопнула кубком по столу. — Я больше в этом не участвую.
Она направилась к дверям, но Орвар преградил ей дорогу. Как и ожидалось.
— Что еще? — Раздраженно спросила она. — Тебе нужно было благословение? Получил? Нет! Твоя затея провалилась, Орвар. Просто прими тот факт, что не всегда случается по-твоему, и не все можно получить силой или угрозами.
Он не отступил.
— Тогда скажи, зачем ты пришла сюда со мной?
— Я? Пришла? Да у тебя память 30 секунд, как у золотой рыбки! Это ты меня сюда притащил.
Он опять улыбался этой своей кривой улыбкой. И даже взял ее руками за плечи.
— Будь честной с собой, Хильд. Ты сильная и крепкая, могла бы хоть коленом мне врезать. Или пяткой. Почему ты висела у меня на плече, как дохлая овца? Почему позволила завернуть себя в одеяло и принести сюда? Ты хотела этого!
— Нет! Не этого!
— Тогда чего?
— Я хотела наконец сказать все, что о тебе думаю!
— Ну, давай, говори.
— Ты чертов эгоист! Ты чтишь только собственный закон. Тебе плевать не только на людскую мораль, но ты готов нарушить и правила своей Стаи, лишь бы сделать все по-своему. Ты убиваешь, шантажируешь, угрожаешь. Тебя ничто не остановит!
— Да! Я такой! И не притворяйся, что тебе это не нравится. Ведь нравится же?
Хильд на секунду задохнулась. Ее ответ колебался между «да» и «нет», потому что оба были ложью. Из принципа хотелось крикнуть «нет», но «да» почему-то пересиливало. Она совсем запуталась.
Орвар между тем придвинулся ближе и положил руку ей на затылок. Хильд задыхалась и почти оглохла от ударов собственного сердца.
— Ты же хочешь меня, — он смотрел ей в глаза, не моргая. — Ты просто изнываешь от жажды. — Каждое твое слово, каждый взгляд. Каждое движение выдает тебя. Я не знаю, кто ты на самом деле, но у тебя намного больше общего со мной, чем с любым другим мужчиной. Ты думаешь, что контролируешь свою дикую половину, но я вижу, как она рвется наружу.
Она глотала воздух, как выброшенная на песок рыбина. Казалось, его взгляд сейчас был ее единственной точкой опоры.
— И только со мной ты сможешь стать настоящей и цельной. Только я дам тебе эту возможность. Больше никто!
Хильд наконец удалось вздохнуть. Она сжала в кулаках его рубашку и дернула к себе:
— Докажи!
В ту же секунду их губы слились. Хильд чувствовала, как ее толкнули к столу, а затем подхватили под колени. Ее ноги обвились вокруг его талии. Она тянула его к себе так, словно хотела просочиться в его тело сквозь одежду.
— Хочешь, чтобы я тебя трахнул?
— Д-а-а-а…
Орвар на секунду отстранился и окинул взглядом ее тело:
— Ты маленькая девочка, — пробормотал он сквозь зубы, — глупая, наивная, самоуверенная. Тебе нужна сильная рука… чтобы ты почувствовала, кто твой господин…
Что-то звякнуло и покатилось по полу. Они одновременно повернули головы на звук. Чаша закатилась в пространство между холодильником и раковиной. Оказывается, Хильд уже лежала на столе, все еще цепляясь за Орвара ногами. Что-то впивалось ей в поясницу. Она отпустила его рубашку и достала из-за спины подаренный им нож. А потом выгнулась как кошка и толкнула его ногами в грудь. Орвар впечатался в холодильник.
— Держись тверже на ногах, господин мой, — она даже не пыталась скрыть язвительные нотки в голосе.
Орвар усмехнулся, словно услышал хорошую шутку. Встал и выпрямился. Хильд смотрела, впитывая в себя его облик. Яркие голубые глаза с желтоватыми лучиками вокруг зрачка давали иллюзию добродушия и искренности. Так хотелось поверить им, но насмешливо изогнутый рот предостерегал от ошибки. За прошедшие годы Хильд убедилась, как опасно верить его глазам.
Орвар был противоречив и двуличен до глубины души. Правда и ложь. Сила и нежность. Зверь и человек. Ох, он даже улыбался одним уголком рта. И самое ужасное, что эта двойственность зачаровывала ее, как змеиный взгляд лягушку.
Только она больше не собиралась быть лягушкой!
Хильд спрыгнула со стола, подняла Чашу и поставила ее на столешницу.
— Твоя волшебная посудина пуста, Орвар. Твои боги не признали наш брак. Я пошла. Может, еще успею на электричку.
Он широко развел руки в стороны, преграждая ей дорогу:
— Ты никуда не пойдешь.
— Да? — Хильд прищурилась и подчеркнуто медленно подняла свой нож. — И как же ты меня остановишь? Голыми руками?
— Да. Голыми руками. — В эту минуту он был готов подставить под ее удар не только руки, но и грудь, и горло, если она того захочет.
— Тогда знай, что я не выйду за того, кому ведом страх (1).
Первый удар оставил лишь царапину. Орвар запросто мог бы захватить ее запястье, вывернуть его и отобрать оружие, но не сделал этого.
— Ты никуда не пойдешь, — повторил он.
Хильд поняла свою ошибку, и теперь била точнее. Второй удар распорол его руку от кисти до плеча. В третий раз он еле успел заслонить грудь локтем. В какой-то момент закружилась голова, и Орвар покачнулся. Кровь уже не падала с кончиков пальцев каплями, она стекала струйкой. Он обошел Хильд и направился к Чаше. Звук падающей на дно кубка крови эхом отражался в ушах. Хильд опустила нож и смотрела со смесью надежды и страха.
Очень скоро по комнате поплыл аромат горячего меда и корицы, и лимона и еще какой-то травы. Орвар почувствовал себя пьяным от одного только запаха. Хильд, двигаясь словно во сне, подошла и встала рядом. Чаша была полна до краев, над ней колыхалось облачко душистого пара.
— Пить, — попросил Орвар.
Хильд подняла сосуд обеими руками и подала его мужу.
— Вот кубок браги,
вождь бранного веча,
В нем смешана сила
С мощною славой,
Полон он песен,
Письмен на пользу
Разный заклятий
и радостных рун. (1)
Она понятия не имела, откуда пришли эти слова. Орвар не мог отвести взгляд от жены. В этих смешных полосатых носках, в пижаме из голубого флиса она умудрялась выглядеть… величественно. Он захватил кубок вместе с ее рукой и сделал первый глоток, затем еще и еще.
Сигареты почти кончились, все важные темы были говорены-переговорены не раз. Когда мужчинам не о чем беседовать и нечего выпить, они точат оружие. Хельги Левша водил точильным камнем по длинному клинку медленно, словно ласкал женские волосы. В такие минуты ему думалось особенно хорошо. И о своей одинокой жизни. И о Стае, которая хоть и начала разрастаться, когда Хокон Молодой взял власть в свои руки, да только не так быстро, как хотелось бы. И об этом непутевом Хорфагере, последнем в своем роду.
