— Я украл две, — он подмигнул. — Жаль, я не понял, что была третья.
Я покачала потрясенно головой. Он издевался. Мы спасались бегством, а он переживал, дочитает ли историю?
— История не так скандальна, как я хотел бы, — он надул губы. — В этой они поженились, и тут книга об их дочери. Она влюбилась в негодяя.
— Кто бы говорил, — буркнула я, отпуская его воротник. Мне нужно было думать. Как сбежать от охоты?
Я не видела других големов, хотя слышала, как они продирались через лес неподалеку. Я теряла армию понемногу.
— Мы можем обогнуть деревню и приблизиться? — спросила я Рокки, охнув, когда он перепрыгнул небольшой холм и приземлился с гулом. — Может, мы отыщем еще големов.
— ДА.
Он повернул налево и устремился вперед. Я услышала треск, рискнула оглянуться. Одна гончая сломала дерево пополам и бросила его в воздух, чтобы поймать снова.
Я поежилась, повернулась вперед, и березовая ветка ударила меня по лицу. Щеку жгло.
— Ты не поверишь этой части, — хихикал Скуврель. — Этой девушке пятнадцать, но за ней ухаживает мужчина сорока двух лет. Глупости. Его смертная жизнь закончится, когда ее еще не начнется.
— Ты понимаешь, что мне семнадцать? — спросила я, глядя вперед в поисках големов. — Тебе, наверное, хотя бы на двадцать семь лет больше, чем мне.
— Вряд ли. Меня украли ребенком в Фейвальд, и прошло не больше дюжины лет после этого — и еще несколько, пока мы с тобой были порознь, и я служил Равновесию.
— Ты служил Равновесию всего полгода.
— Ощущалось дольше.
— Там, Рокки! — я указала вперед. — Я вижу других големов.
— ДА.
— Моя сестра провела десять лет в Фейвальде перед тем, как я увидела ее снова, — напомнила я Скуврелю, глядя на каменные фигуры впереди. — Так что ты точно был там хотя бы десять лет. Ты был взрослым мужчиной, когда я тебя встретила.
— Бред! — он звучал возмущенно.
— Кто был королевой, когда ты был смертным? — с нажимом сказала я.
Големы впереди окружили что-то кольцом. Но что? Эту часть леса я не знала. Мы зашли глубоко на восток и чуть южнее Скандтона. Големы бежали быстро!
— Королева? Пытаешься обмануть меня, Кошмарик? В мире смертных короли, и тогда правил король Алеппо.
Я пыталась вспомнить уроки истории, пока вглядывалась в пейзаж впереди. Големы окружали утес и деревья. Что привлекло их внимание?
— Алеппо, Алеппо, — бормотала я. — Постой. Помню, — я стала считать на пальцах. — Король Алеппо первый, король Алеппо второй, король Алеппо третий, королева Валентина, королева Харолона, королева Христантем, королева Аналетта, королева Анабета. Восемь правителей. Между каждым поколением проходило хотя бы двадцать лет, так что это почти сто шестьдесят лет.
Стук, я посмотрела на него, а он отмахнулся от ветки с потрясением на лице.
— Ты не заметил, как прошли сто шестьдесят лет? — удивилась я.
Он кашлянул.
— Я был занят.
— Ясное дело.
— Шалости сами не случаются.
— Я так и не говорила.
Знакомый запах заполнил воздух. Мой желудок заурчал, понимая это раньше меня. Знаменитая похлебка мамы.
Я сглотнула.
Скуврель продолжил читать.
— Она очаровала его добрым сердцем и заботой над несчастной подругой, — сказал Скуврель, читая. — Разве не очаровательно, что дурочку оставили жить? Разве миру не лучше, чтобы глупые девочки умирали? Это означало бы, что размножались бы только умные. Смертные будто хотят умирать ужасным образом.
Рокки остановился, и я получила шанс разобраться со Скуврелем. Я схватила его за воротник и притянула его голову к себе. Его глаза радостно загорелись, он приоткрыл рот, словно ожидал поцелуй.
— Тебя простили наперед за организацию убийства того, кого ты, судя по твоим словам, любишь — меня. Подумай об этом. Тебе многое простили. Ты не думаешь, что можешь найти хоть немного сострадания в своем сердце для кого-то еще? Даже кого-то глупого?
Он рассмеялся.
— Ты же не думаешь, что я изменю свой характер?
Я притянула его ближе, чтобы зарычать в его лицо:
— Хоть я вышла за спутанного фейри, обречённого на вечный ад, если есть способ сделать тебя человеком, я его найду. Начнем с обучения состраданию.
Он подмигнул.
— Если только учиться.
— Может, придется и применять это.
— Вряд ли ты можешь такое ожидать от меня. Лучше ожидай, что будешь восхищаться моей красотой и запутаешься в моих чарах.
Если он думал, что мог очарованием заставить меня забыть о приличиях, он ошибался.
— Если не можешь выразить хоть немного милосердия, значит, ты не ценишь прощение, которое я тебе дала, — тихо сказала я. — Значит, твое очарование, твой облик — для меня лишь пепел. Или учись состраданию, или жди холодный прием от своей жены.
Его глаза расширились.
— Ты заключаешь со мной сделку?
— Мы в мире смертных, муж, — сказала я с хитрой улыбкой. — Значит, мы играем по моим правилам. Никаких сделок. Только правда, — я вернулась к ситуации. — Почему мы остановились, Рокки?
— БЕДА.
Глава тридцать третья
Три голема стояли у пещеры, вырезанной в склоне скалы. Я смутно помнила, как когда-то давно была тут, но сейчас я сильнее ощущала восторг.
Моя мама была в кольце големов, сжимала мой меч как талисман.
— Назад, статуи! — закричала она, когда Рокки прибыл.
— Это мой меч, — возмутилась я.
— Элли! — сказала она, я соскользнула с плеча Рокки.
Скуврель спрыгнул за мной и схватил меня за руку.
— Времени нет. Охота едет!
— Кто это, Элли? — осторожно спросила мама. Я открыла рот, но не успела ответить, она прыгнула вперед, под вытянутыми руками големов, и прижала клинок к горлу Скувреля. — Он один из них. Не двигайся слишком быстро. Свяжи его руки, пока я держу меч у его горла. Железо их обжигает.
Я шлепнула по ее руке, убирая меч от горла Скувреля. Он поднял руку к красному следу на шее, потрясенно охнув.
— Мама! — возмутилась я, вытащила платок из кармана и протянула Скуврелю. Он отмахнулся.
— У меня бывали раны и хуже за тебя, ужасный Кошмарик, — прорычал он, хмуро глядя на мою мать. — Вам, Хантерам, нельзя давать оружие.
— Кто это? — спросила мама. Она выглядела так, словно увидела призрака. — Клянусь, я его уже видела.
— Как ты вообще его видишь? — спросила я.
— Он фейри. Я это знаю, — она не собиралась давать мне ответы.
Я вздохнула.
— Это Скуврель. Валет из Фейвальда, — сказала я, мои щеки вспыхнули, пока я их представляла. — А это моя мама, очевидно.
— Милая леди, — бодро сказал Скуврель. — Я восхищаюсь тем, кто отмечает клеймом гостей перед знакомством.
— Что ты тут делаешь, Элли? — мама опустила голову ко мне, словно могла говорить уединенно, хотя Скуврель ухмылялся в дюймах от меня. — И что это за живые статуи?
— Я рада тебя видеть, мама, — я склонилась, чтобы обнять ее.
Она обняла меня в ответ, но, когда я отодвинулась, она все еще выглядела недовольно.
— И я рада тебя видеть, Элли, — ее голос был сдавленным. — Но не в обществе одного из них.
Она сплюнула.
— Я уверена, что ты украла двух у меня, мама, — я старалась звучать мягко. — Где моя сестра и королева Анабета?
Она высоко подняла голову, ее глаза вспыхнули, будто она не ожидала этого от меня. И с чего бы? Я не была Хуланной. Я никогда на нее не давила.
— Мы поговорим об этом.
— И все мои вещи — моя рукоять топора. Мой ключ. Мой меч, — мягко напомнила я.
— Мы поговорим, Элли. Но он сначала уйдет, — она указала мечом.
Я вздохнула.
— Он со мной.
Скуврель радостно захихикал.
За нами снова прозвучали рожки, моя кровь стала льдом.
— Какой бы ни была твоя сделка с ним, можно выкрутиться, — холодно сказала мама. — Расскажи о его сделке с тобой, и я скажу, как его отогнать.
— Я его не прогоню, — я попыталась звучать властно, но не вышло. — И Дикая Охота близко. Нужно убегать!
