и не стараться предугадать каждый ход событий. Он всё ждал и ждал, пока дверь с которой он не уводил глаз не испарилась в белом пространстве. Он остался там еще на пару десяток минут, но после решил подождать мальца в баре. Он надеялся, что это всё еще являлось их местом встречи и медленной, но неуверенной походкой он направился туда.
Видимо музыкант решил остаться у себя в постели и продолжить свой концерт в этом мире грёз, из-за чего проход всё еще был открыт. Мужчина вошел внутрь, где штормовой ветер на ряду с громом перебивали его собственные мысли. Он вошел внутрь, концерт шел в полном разгаре. Талгат подошел к официанту, заказал себе бутылку рома и указал на то место, где именно присядет. Однако его излюбленное место было кем-то занято, за ним сидел чужак в странной чёрной шляпе. У него не было настроения и настроя на какие-либо прения и выбрав другой стол сзади, засел в ожидании парня. Совсем скоро ему принесли уже разлитый напиток в «Олд фе́шен» и пачку сигарет.
– Много еще времени придётся ждать. – Произнёс Талгат, после чего залпом выпил первый бокал.
Музыкант взял небольшой перерыв, а Талгат поджег свою первую за этот вечер сигарету, запах и дым которой распространились по всему помещению. Через пятнадцать минут на сцену вышли новые музыканты, которые видимо играли любимые песни хозяина сна, а Талгат зажёг вторую сигарету и смакуя её выпил очередную порцию рома. Со временем, Талгата стал раздражать постоянный кашель впереди сидящего чужака, что также вместе с Талгатом засорял воздух. После третьего «Шота» терпение бледноликого полностью испарилось. Ему просто хотелось выпустить весь пар, что выжигал его нутро. Он подошел к чужаку сзади и резким движением руки ударил по чудаковатой чёрной шляпе, оголив голову чужестранца. Резкий свет ударил Талгату в глаза. На секунду он потерялся в пространстве, а чужак так ничего не ответил, а лишь кашлянул с очередным затягом сигареты. Талгат открыл свои глаза и увидел перед собой, белое, распространяющееся на размах его руки пламя и наконец вспомнил то, что не так давно забыл. Талгат подошел к своему привычному месту и медленно подсел, не отводя своего взгляда от такого же бледноликого. Он чуть наклонился и надеялся на то, что его догадки были ошибочны. Он через силу, рвано, но всё же произнёс то, чего так не хотел:
– Ай..туар? Пацан, это ты?
Чужак поднял шляпу, что валялась на полу, поставив её на стол и произнёс:
– Привет…Талгат.
****
Его опасения оказались полностью верны, но сам он не мог произнести ни слова, тишину нарушил грустный голос Айтуара:
– Знаешь, когда я впервые попал сюда, то… никак не ожидал такого конца. Я думал, что это лишь моя фантазия и чуть-чуть странные сны. Потом я поверил в то, что мы действительно помогаем другим людям, но в конце всё оказалось наоборот.
Талгат пытался высказаться, но парень продолжил:
– Мне даже интересно, а живы ли те ребята? Помнишь? Замёрзшего мальчика, Николу? Вдруг мы наоборот вели их не туда? Вдруг они тоже ум…
– Айтуар? – Наконец Талгат смог выдавить из себя несколько слов – Что случилось?
– Что случилось? Да практически все.
– Ответь на вопрос, пожалуйста.
Мальчишка промолчал, но его отвлекла песня, что играла на сцене. Именно эта песня играла в машине. Из его глаз потекли огненные капли, оставляя ожог на деревянном столе. Талгат молча положил руку на его плечо и почувствовал грусть, которую испытывал парень.
– Пацан? – Произнёс он.
Он рассказал о сне, о том, что провёл с Жанной, о каждой мелкой детали. Что он чувствовал до и после всего, что произошло. Рассказал как он выбирал одежду, как быстро поднимался по лестничным пролетам, о красных глазах её родителей. О записке, строки которой были смыты горькими слезами.
Ведь Айтуар в реальности не был рядом с Жанной, когда на неё напали «грабители», а следующие события были лишь следствием его вмешательства в процесс. В грустной действительности их целью была сама девушка и её тело, а бумажник был лишь бонусом ко всему. Животные инстинкты и отсутствие каких-либо моральных ценностей разрушит наш мир. Жанна так и не смогла полностью оправиться от произошедшего с ней кошмара. Первый раз она смогла забыть как страшный сон, так как это с ней произошло в школьные годы. Но через несколько лет, из-за повторного случая, память вернулась к ней. Девушка старалась скрыть все последствия, но тем самым, она каждый день уничтожала последние частички своей души и сознания.
– Талгат? – Произнёс Айтуар – Могла ли быть здесь моя вина? Может быть я неправильно всё сделал?
Мужчина посмотрел мальчику в глаза и произнёс:
– Я точно знаю лишь одно, Айтуар. Твоей вины здесь нет.
– Ну тогда почему она так поступила?
Талгат выдохнул и продолжил:
– Есть люди которым уже… никак не помочь. Я сожалею.
После этих слов во всём баре нависла нагнетающая тишина, которую поглощал постепенно нарастающий звон в ушах.
– Долго ли ты там был? – Произнёс Талгат
– Думаю, около месяца – через секунду ответил Айтуар.
Талгат нахмурил свои брови, а глаза его горели, он надеялся что и следующая догадка была ошибочной:
– Ты помнишь как ты заснул?
Айтуар задумался, но с опущенными плечами дал негативный ответ. После чего услышал слова, которые как ни странно ни капельки не удивили его.
– Если ты проведешь еще больше времени здесь…то – в этот момент Талгат спрятал свой взгляд, но всё же продолжил – то ты навсегда застрянешь тут.
***
Пару дверных проёмов спустя.
Двое вошли в очередной сон, который по слухам никто не мог разгадать уже примерно как год с начала появления этой двери в общем коридоре. Когда они попали туда, то весь мир обратился в бледно-серые краски.
– Нуар – произнёс Талгат и достал записку в которой указывались детали сна.
Хозяином сна был юный мальчишка, которому по описанию было пятнадцать лет. На фотографии, приложенной к ней был изображен школьник. Короткие черные волосы, прозрачный и пустой взгляд, а форма лица напоминала небольшой скомканный арбуз. Но сам он был достаточно худощав.
– Так что же у нас тут? – Продолжил Талгат рассматривая досье.
Мальчишка проживал в богатом коттеджном районе столицы, что находился по соседству с главным «Раздутым шариком» всей Республики. Само событие и произошло в этом доме. Талгат посмотрел на своего напарника, который будто от самого себя скрывал свои «белые пятна». Руки были прикрыты черными кожаными перчатками, шея окутана в серый тонкий шарф, на голове была
