десять циклов назад?
— Да.
— Но ты же и сам все это хорошо знаешь. Так что тебя тогда интересует?
— Ты помнишь ее до этих событий? По Академии?
— Конечно, она была на целый цикл впереди нас.
— Ты серьезно это помнишь?
— Конечно. Она всегда была яркой и ошеломляющей.
— Она и сейчас такая, — сообщил ему Джотэм.
Уильям ошеломленно откинулся на спинку кресла на другом конце линии.
«Джотэм проявил интерес к женщине? Спустя столько циклов?»
— Мне так и сказали.
— Кто тебе это сказал? — вопрос вырвался у Джотэма непроизвольно: он не смог остановить себя.
— Я был с Кассандрой, когда Жавьера рассказывала ей, как на днях столкнулась с Джасиндой и ее сестрой Палмой, когда выходила по делам из Дворца. Очевидно, старший сын Джасинды пошел по стопам своего отца.
— Да, Дантон. Он — истинная копия своего отца.
— Ну, очевидно, ему еще многое предстоит узнать о женщинах.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что Жавьера с трудом дождалась возможности поделиться с Кассандрой своими впечатлениями. Очевидно, пока она пила кофе с Джасиндой и Палмой, позвонил Дантон и попросил свою мать пойти вместе с ним на бал Ассамблеи.
— Когда это было? — он порылся в своей памяти.
Всего неделю назад он впервые — после ее длительного отсутствия во дворце — встретился с Джасиндой. И за этот короткий срок она успела встретиться с Бареком, съездить в Кисурри и обратно, посетить бал и пообедать с ним.
— Четыре дня назад, — сообщил Уильям.
— Четыре?! — Джотэм не мог в это поверить.
Даже он знал, что женщине может понадобиться несколько месяцев, чтобы найти подходящий наряд. Предупредить собственную мать о бале всего за три дня?!.. Да, похоже, Дантон просто сошел с ума.
— Бал был вчера вечером, не так ли?
— Да. Джасинда выглядела… потрясающе.
— Даже сейчас?
«Да, Джотэм явно заинтересовался этой женщиной», — подумал Уильям.
— И что еще сказала Жавьера?
— Что из кафе они отправились прямиком к Киа, у которой, по словам Жавьеры, было самое восхитительное платье. Не просто фиолетовое, а идеально сидящее на великолепной фигуре Джасинды.
— Так и было. Я до сих пор не могу в это поверить.
— А я не могу поверить в то, что ее сын остался в живых после своего комментария.
— Какого комментария?
— Очевидно, когда Джасинда отругала его за то, что он не дал ей больше времени на поиски наряда, он возразил, что не предполагал, что это может стать проблемой, так как у нее полный шкаф платьев.
— И после этого она оставила мальчика в живых?!
— Мои слова были точно такими же. Кассандра же предупредила меня, что только материнская любовь к своему ребенку действительно не знает границ. Но если я попытаюсь провернуть с ней подобное, то мне придется опасаться за свою жизнь.
— Ты слишком мудр, Уилл, чтобы сказать что-то подобное. Подумать об этом? Да! Но сказать?! Никогда!
— Это точно! Итак, ты выбрал Джасинду для первого танца? — Уильям не собирался отвлекаться, чувствуя, что друг чем-то сильно расстроен.
— Нет. Это сделал Барек.
— Барек? Барек открыл бал? — Уильям был потрясен.
Джотэм никогда не перекладывал на сына свои королевские обязанности.
— Да. Он подумал, что это поможет нам избежать традиционных слухов, постоянно возникающих после бала. О том, что я предпочитаю одного члена Совета другому. Кроме того, у него были личные мотивы.
— Личные мотивы?! Джотэм, о чем ты говоришь?!
— Барек хотел поблагодарить Джасинду за то, что она нашла некоторые фотографии Латы, когда та училась в Академии. Джасинда взяла их у своей сестры, Палмы.
— Но почему ему пришлось получать их через Палму? Лата ведь всегда делала много снимков?
Уильям не упустил из виду, что Джотэм наконец-то без боли произнес имя своей погибшей супруги. Впервые за многие циклы он произнес его вслух.
— Да, но они все эти циклы лежали в хранилище. Мне и в голову не приходило, что Барек захочет их увидеть. Когда он и Джасинда буквально столкнулись друг с другом у зала Совета, они немного поговорили. Каким-то образом из всего сказанного Джасинда поняла, что Барек никогда не видел ни одной неофициальной фотографии своей матери. Да и то всего лишь ее портрет в моем личном кабинете.
— Джотэм… — Уильям не знал, что сказать.
Он никогда не думал, что друг зашел так далеко в своем горе. Особенно с Бареком.
— Я знаю, — Джотэм откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. — После гибели Латы я просто наглухо закрылся. И я не уверен, что когда-либо действительно осознавал, насколько. До недавнего времени, — он открыл глаза и резко выпрямился. — Так или иначе, но Джасинда передала ему снимки. И этим поступком показала, насколько она действительно хорошая женщина. Особенно после того, чем закончилась наша предыдущая встреча.
— Предыдущая встреча?
Адмирал поднял глаза, когда в кабинет бесшумно вошел его помощник на «Беринге» и постучал пальцем по своему запястью. Напомнив ему, что он опаздывает на очередную встречу. Уильям в ответ лишь покачал головой. Это был давно выработанный безмолвный сигнал о том, что все остальное может подождать. Сейчас они с Джотэмом разговаривали так откровенно, как не разговаривали с тех пор, как несколько циклов после окончания Академии вместе служили на флоте. С тех пор, как Джотэм стал королем, а ему пришлось пробивать себе путь наверх по служебной лестнице. Ничто, кроме атакующих мятежников, не окажется сейчас в приоритете и не отвлечет его от их беседы.
— На прошлой неделе я пригласил Джасинду во дворец. У меня была ситуация, в которой, как я думал, она могла бы мне помочь.
— И как? Помогла? — Уильям был заинтригован уклончивым пояснением.
— Нет. Вместо этого она разозлилась. И, если честно, разозлилась по-королевски. Она встала прямо передо мной, Уилл, и заявила, что я допустил серьезную ошибку. Я не могу припомнить, когда в последний раз кто-то вел себя со мной подобным образом. Чтобы кто-то общался со мной, как с обычным человеком… Ну, если только это не была Кассандра… или Синди Чемберлен.
— Да, Синди немного вспыльчива, — согласился Уильям. — Особенно теперь, когда она начала поправляться. Надеюсь, она всегда будет такой же.
— А есть проблемы? — Джотэм услышал прозвучавшую в голосе друга тревогу.
— Пока нет. Просто она еще не такая большая, чтобы Синди позволила своей семье догадаться о ней. Но, к сожалению, она все же продолжает расти.
— Я могу чем-то помочь?
— Я сразу же сообщу тебе. А теперь вернемся к Джасинде. Что ты ей сказал, Джотэм? Ты не… сделал ей предложение?
— О, предки, нет! — Джотэм вскочил со стула. — Я же впервые увидел эту
