снова мы с Янкой одни, но теперь я не буду бессмысленно бегать по миру, в поисках защиты.
В одном маленькая девочка внутри меня права, нужно попытаться уснуть, потому что в ближайшее время мне будет не до отдыха.
Странно, но сон пришёл практически мгновенно, стоило мне лечь на кровать и обнять дочь. А утром меня разбудил стук в дверь.
Оказалось, Владимир прислал ко мне тётю Клаву в помощь. И Потапа.
Хмурый пожилой мужчина кивнул не то здороваясь, не то сочувствуя, и прошёл в спальню мамы. Ему следовало измерить тело, чтобы сколотить гроб.
— Ох, бедная-бедная девочка, — запричитала тётя Клава, обнимая меня. — Но ничего, мы сейчас с тобой всё сделаем.
А дальше начался мой персональный ад…
Янку я отправила к Фоньке и попросила до ночи не возвращаться, сама заберу. Потап перенёс маму на кухонный стол, укрытый простынью, а сам ушёл, пообещав, что к вечеру всё будет готово.
Я же нашла в мамином сундуке мешок с нетронутой, новой одеждой и парой туфель, вероятно отложенных именно на этот случай. Обычное платье, расшитое красивыми цветами, платок…
Тётя Клава, заметив моё бледное лицо и дрожащие руки, только махнула рукой… Да отправила за своей невесткой. Дескать, с тобой, милочка, мы каши не сварим.
Я была ей благодарна за такой поступок. Вроде как ничего не должный мне человек заботится.
Меня же наоборот отправили в дом тёти Клавы, готовить еду.
В этом мире не ждали три дня, прежде чем похоронить, так что завтра всё закончится, лишь бы пережить.
Когда я думала, что самое худшее будет днём, я и не ожидала, что судьба приподнесёт другой “подарок”.
На следующий день действительно всё прошло более менее.
Маленькое кладбище с покосившимися крестами встретило нас тишиной и холодом. Мужчины уже выкопали яму и теперь терпеливо ждали, пока надо будет закапывать. Проститься с травницей пришла вся деревня. И это вполне нормально, учитывая, что помогла она здесь каждому.
Тихие причитания, всхлипы… За неимением батюшки, маму никто не отпевал, так что пара слов от старосты, несколько фраз из разряда “Как же так”.
Я молчала. Смотрела на то, как опускают деревянный ящик абсолютно сухими глазами. Было больно, настолько, что дышать не хотелось, но надо.
А дальше начался цирк….
Любые поминки, где бы они не были, сопровождаются алкоголем. Алкоголь в деревне — зло в чистом виде. Начали со слёз, закончили смехом и плясками. Противно… Радовало, что всё это происходило у тёти Клавы, а не у нас. Поэтому недолго думая, я тихо выскользнула из дома, забрала Янку, которая всё это время былас Фонькой, и вернулась домой.
— Бабушка умерла? — тихо спросила Яна, как только мы вошли домой.
— Да, милая. Так бывает.
— Я знаю, — Янка, как и все дети, не понимала ужас потери родного человека. Да и не надо ей этого. Пока для неё смерть это что-то вроде далёкой поездки. Да, грустно, но не повод заканчивать игру.
— Давай спать, маленькая, — я уложила Янку, поцеловала в лоб и легла рядом, прям так, не раздеваясь.
А внутри пустота и боль. Я смотрела в потолок и краем уха слышала, как через дом от нас не то поминают, не то празднуют. Уже не понять.
Я задремала, казалось всего на минуту, а проснулась от запаха дыма.
Распахнув глаза, я закашлялась. Вся комната в дыму! Быстро распахнув окно, я хотела было начать будить Яну, но тут услышала то, чего слышать не должна была.
— Сейчас посильнее разгорится, потом на помощь позовём.
Завистливые, ревнивые идиотки! Убить мало!
Но это потом, сейчас главное выбраться.
— Яна, просыпайся, — шепнула я дочери, поспешно стягивая одеяло.
Кричать или звать на помощь я не видела смысла. Тот, кто может услышать, на помощь не придут, а остальные скорее всего либо разошлись по домам, либо ещё на поминках.
Пока дочь надевала шубку, я надела первое, что попалось под руку. Локи порыкивал, не понимая, что происходит.
— Мама, что происходит? — испуганно хныкнула дочь. — Откуда так не вкусно пахнет.
— Это дым, родная, — ответила я и вылила воду из кружки на платок. — Прижми к лицу и дыши через него.
Кое-как завязав на Яне шубку, я вытолкнула её из окна.
— Яна, слушай внимательно, далеко не убегай, я сейчас выйду. Хорошо? И бога ради, не кричи! И не бойся, Локи пойдёт с тобой. Сядь за будку Барбоса и сиди там, чтобы тебя не видели.
На что пойдут две озлобленные твари, а женщинами их назвать язык не поворачивается, я не знала. Может испугаются, а может и добить решат. — Локи, охраняй Яну, — отдала я приказ волчонку и указала на окно.
Волк без раздумий сиганул на улицу, следом за Яной. Теперь моя дочь в безопасности. Локи и близко к ней никого не подпустит.
А вот мне следует поторопиться, дышать становится всё сложнее и сложнее. Убежать вот так, не забрав самое ценное, я не могу.
Открыв дверь комнаты, я облегчённо выдохнула. Дом не вспыхнул, как факел, он тлел. Видимо пропитан каким-то раствором, иначе дома не было бы спустя минут десять.
Пригнувшись к полу, насколько это возможно, приложила мокрую тряпку к лицу и поползла к маме в комнату. Оставить мамин травник и те самые, жутко дорогие корешки, рука не поднимется. А ещё, надо забрать с кухни тот сундук с заготовками. Не абы что, но всякое может пригодиться.
Может это и глупо, буквально ползать по полу горящего дома, но… Но сейчас именно таким способом я душила панику. Я не боялась не выбраться, нет. Я боялась думать, что же делать дальше. Вот я заберу всё что надо, и? И куда дальше? К старосте? Естественно, в первую очередь к нему. Именно ему разбираться и наказывать виновных. А ещё у него вероятно есть связи с дознавателями, а мне очень хочется, чтобы женщины ответили за то, что совершили.
Велисса, Авдотья и Мирка… Кто бы мог подумать, что эти завистницы решатся на такое. Это же убийство! Я понимаю, почему они злятся. И одна, и вторая неплохо получили за свои поступки. Одна чуть мужа без ноги не оставила и серьёзно так потрепала семейный бюджет из-за вызова лекаря. Вторая же из-за гонора оставила больного ребёнка без помощи. Не знаю, как они поплатились дома за свои поступки, но явно по головке их не погладили. Третья… Ну тут понятно, из-за меня муж умер.
А тут алкоголь… Женщина, которая могла на них повлиять,
