— Плевать на меня, нужно было защищать наследника любой ценой! — прорычал Рейн, ухватил девушку за предплечья и легонько встряхнул.
— Я не могла оставаться в стороне именно потому, что дело касалось моего ребенка! — запальчиво возразила Эльвира. — И тебя! Пусть я толком не помнила о нас, но чувство, что ты мне дорог, никуда не делось.
Признание вырвалось само собой, безо всякого смущения, словно она констатировала давно известный факт. Император замер, едва дыша. Его желание образумить ненормальную пару поугасло, взамен пришла бесконечная нежность и эйфория от обретения второй половинки.
— Я чуть было не потерял тебя. — прошептал Рейн едва слышно, очерчивая ее скулы и брови легкими порхающими движениями пальцев. — Ты представляешь, что я пережил, когда очнулся и узнал, что именно ты успела натворить за время моего беспамятства?
— Догадываюсь. — буркнула Эльвира, не желающая так просто завершить ссору.
Но мужчина умел гасить конфликты. Склонив голову, он осторожно поцеловал ее, заново пробуя на вкус и узнавая. Они не виделись считанные дни, но чувство, что прошло полжизни, и они оба безвозвратно изменились, не уходило. К счастью, перемены не затронули их взаимные чувства. В противном случае Рейн не представлял, что бы он делал. Добивался и завоевывал, а что же еще…
— Ты согласна стать императрицей и разделить со мной бремя власти и ответственности? — негромко спросил он, оторвавшись наконец от ее манящих губ. Эльвира облизнулась, смакуя его вкус, и провокационно подалась вперед, прижимаясь теснее.
— При условии, что ты распустишь гарем. — промурлыкала она. — Я не собираюсь делить тебя с другими даже символически.
Рейн недоуменно заморгал. Ему и в голову не приходило, что пара может быть против такого прекрасно организованного заведения.
— Но я же с ними не сплю! — возмутился он. — Там готовят будущих шпионок на благо государства, если ты еще не поняла.
— Ну и что? — уперлась Эльвира. — Переименуй его как-нибудь! При живой жене заводить гарем — верх неуважения. Пусть он и формальный. Плевать.
— И как мне его назвать? — не скрывая иронии, поинтересовался Рейн. — Сейчас у меня есть возможность набирать кадры со всего Перекрестка. Что мне прикажешь делать без этого прикрытия? Прямо всем объявить — ваши будущие жены и любовницы проходят здесь обучение всяческим хитростям, а после будут докладывать мне о каждом вашем шаге в благодарность за устройство в жизни?
— Назови его Институтом благородных девиц. — пожала плечами девушка, внутренне закипая. Ничего себе, еще жениться не успел, а уже показывает, что расставаться с вредными привычками не собирается! — Будешь главным меценатом и покровителем бедных дев на Перекрестке. А еще лучше, я этим займусь!
Эльвира предвкушающе усмехнулась, мысленно потирая руки. Ей было что предложить по поводу обучения кадров! В частности, боевую подготовку. Любой агент обязан уметь постоять за себя! Особенно если она слабая женщина.
Видя, что в голове любимой уже зреет очередной коварный план, Рейн довольно хмыкнул. Его пара оказалась не просто достойной партией. В каких-то вещах, как ни странно, она разбиралась даже лучше него. Очевидно, сказывалась жизнь в безмагическом мире — ритм более быстрый, соображать приходится активнее. Ему бы и в голову не пришло транслировать задержание менталиста по мобильным артефактам! Доклады Ренарда и главы стражей произвели на императора ошеломляющее впечатление. На что пошла его драгоценная будущая супруга, чтобы спасти его, лежащего без сознания! И это при условии, что она его практически не помнила. То есть ради постороннего существа! Ему безумно повезло, что судьба привела к нему эту немного странную, но совершенно потрясающую девушку.
И он собирается сделать все что в его силах, и немного больше, чтобы не упустить ее.
— Что-то ты слишком напряглась. — шепнул Рейн на ушко Эльвире, выдергивая ее из творческого транса. Она уже успела представить себе особняк, который выберет под новое обиталище для девушек в беде — не оставлять же этот цветник на территории дворца! Доверие доверием, но сам факт того, что рядом живут чужие женщины, формально принадлежащие ее мужчине, угнетал и раздражал. Ну их, пусть переезжают в город. Подальше от них с Рейном! — Надо бы тебе немного расслабиться.
До Эльвиры не сразу дошло, что именно он имеет в виду. Только когда комната сделала кульбит и девушка неожиданно оказалась на спине посреди стола, бумаги с которого вспорхнули вспугнутыми птицами и разлетелись по всему кабинету, до нее дошло, каким именно способом ее собираются расслаблять.
Халат на ней распахнулся будто бы сам собой. Знакомая картина — она почти обнажена, он полностью одет — пробудила желание мгновенно. Эльвира вцепилась в ворот рубашки Рейна и рванула его к себе так, что ткань затрещала.
— Я тоже соскучился! — выдохнул он ей в рот, целуя так, словно хотел впитать в себя, слиться с ней воедино во всех смыслах.
Она ерзала, силясь прижаться теснее, обняла его ногами за пояс, притягивая ближе к себе. Прохладная поверхность стола под ягодицами создавала яркий контраст с его горячими объятиями. Пуговицы рубашки не выдержали напора и прыснули горошинами во все стороны. Он не успел толком раздеться, она не вынула руки из рукавов халата, и тот висел на локтях, стесняя движения, но они не могли оторваться друг от друга даже на мгновение. Разделиться, отодвинуться было выше их сил. Языки сплетались в древнем танце любви, заново увлеченно исследуя друг друга.
Рейн оторвался от ее губ, тяжело дыша, прошелся горячим дыханием по груди, лизнул соски, которые и без того торчали острыми пиками, и спустился ниже, туда, где особенно отчетливо ощущалось биение пульса. Нижние губы покраснели и раскрылись, готовые принять его, смазка соблазнительно блестела в свете лампы. Разумеется, он не смог удержаться и приник к ней ртом.
Эльвира откинула голову назад и застонала, а после и вовсе откинулась на спину, разметавшись волосами по столешнице. Руки дрожали и подгибались, не в силах удержать ее вес.
Вкус и запах девичьего лона ударили в голову Рейну не хуже пузырьков шампанского. Еще ни одну женщину он не желал так же сильно, как эту. Неудивительно — она его пара, его вторая половина, утерянная и вновь обретенная часть его души. Логично, что ее вид и аромат вызывают в нем эйфорию…и тем не менее восхитительно, неожиданно и ново.
Он провел языком по влажной расщелине, намеренно задев кончиком самую чувствительную точку, и с удовлетворением услышал сорвавшийся с ее губ судорожный вздох. Раздвинув складки пошире пальцами, Рейн увлечённо принялся выливать, покусывать, изучать малейшие оттенки ее реакций. Эльвира металась по столу в полубессознательном состоянии, то пытаясь безуспешно сжать ноги, то наоборот, раскрываясь и притягивая голову невыносимо пытающего ее мужчины ближе. Оргазм маячил где-то в пределах досягаемости, на грани, но преодолеть эту грань у нее никак не получалось.
Когда он отстранился, Эльвира протестующе вскрикнула. Ответом ей стал самодовольный смешок — ему понравилось водить ее по самому краю, и сейчас он собирался довести начатое до конца.
Вместе.
Твердый раскаленный стержень коснулся ее лона, и девушка нетерпеливо застонала, подаваясь вперед. Рейн проник в нее одним движением, заполняя до предела, и задвигался рвано, нетерпеливо, подгоняя обоих все ближе к ослепительному краю.
Кабинет заполнили стоны и вскрики, шлепки влажной плоти о плоть и протестующий скрип стола, не привыкшего к подобному обращению.
Несмотря на нарастающее напряжение и желание проникнуть как можно глубже, Рейн сдерживался, не позволяя себе излишней грубости. Ему хотелось заклеймить, полностью присвоить себе эту восхитительную женщину, но пока что, ближайшие полгода, придется сдерживаться изо всех сил.
Эльвира вскрикнула, запрокидывая голову, подставляя беззащитное горло под его жадные ласки. Он бережно поцеловал торчащую косточку ключицы, и задвигался снова, медленно и неторопливо, продлевая их обоюдное удовольствие.
