на свою сердцевину.
Мне нужно что-нибудь, чтобы снять напряжение. Что угодно, чтобы унять тоску в моей киске.
Но жалкий оргазм почти ничего не дает мне.
Не тогда, когда я знаю, что источник чего-то гораздо более мощного находится в другой комнате.
Побежденная, я намыливаю тело, мою волосы и тщательно вытираюсь.
Когда я выхожу из ванной, завернутая в пушистое полотенце, их ароматы такие же мучительные.
Я должна это проигнорировать.
Что бы они подумали обо мне, если бы я вышла туда и попросила Винсента уйти, чтобы Лэндон мог прикоснуться ко мне?
Или даже хуже…
Что, если я попрошу Лэндона присоединиться ко мне в спальне на глазах у Винсента?
Осудил бы он меня? Подумал бы он, что я какая-то отчаявшаяся, нуждающаяся Омега, которая не может мыслить здраво, пока не испытает оргазм?
Мы почти не целовались, и это было сладко и целомудренно.
Но то, что я хочу сделать сейчас, совсем не целомудренно.
Мне нужно кончить. Отчаянно.
Я быстро одеваюсь в бледно-розовую ночную рубашку без рукавов, такую прозрачную, что просвечивают мои соски. Я заворачиваюсь в пушистый халат, туго завязываю его, затем сажусь на край кровати.
Скользкое пятно скользит по моему влагалищу на внутреннюю сторону бедер.
Я решаю прислушаться к своему телу. Я решаю, что после всего ада, через который я прошла, я заслуживаю получать то, что хочу.
СКАЙЛАР
Их голоса стихают, пока я иду по коридору. Когда я вижу, что они делают, у меня отвисает челюсть.
Они оба выглядят такими расслабленными.
Винсент в кресле, а Лэндон сидит на диване. Вместо того, чтобы застегнуться на все пуговицы, Лэндон одет только в белую майку и джинсы, а его обычно идеальная прическа немного растрепана. Винсент одет в темно-серую толстовку и черные спортивные брюки, которые идеально облегают его мускулистые бедра.
Я жадно смотрю на них обоих из коридора, наблюдая, как они пристально разглядывают белую плитку на кофейном столике.
Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что происходит.
Они обнаружили одну из моих словесных игр и ведут напряженный поединок.
Винсент смотрит на кремовые плитки, что-то бормоча под подбородком, пока Лэндон переставляет их.
— Пятнадцать очков, — гордо заявляет Лэндон, в то время как Винсент ворчит.
Я этого не ожидала. Особенно учитывая то, что я знаю об их прошлом, я не могла представить, что этот сценарий будет разыгрываться у меня на глазах.
Их ароматы превратились в нечто более сильное и пряное, чем раньше. Это то, что заставляет меня вывести несколько штук в гостиную, чтобы заявить о себе.
Винсент замечает меня первым, его ледяные глаза смотрят на меня с голодом. Его ноздри раздуваются, и я понимаю, что он чувствует мое возбуждение.
Лэндон поворачивается со своего места на диване и одаривает меня застенчивой улыбкой, демонстрируя ямочки на щеках. — Привет, милая, — говорит он ровным и низким голосом. — Ты хорошо спала?
Но Винсент только смотрит на меня, храня молчание.
Это разжигает огонь в моей сердцевине.
Нет, я плохо спала, хочу я сказать ему. Я комок беспокойства и нервов, и мне нужно, чтобы ты отвлек меня от всего этого хаоса в моей голове.
Но мне не нужно ничего говорить, потому что на лице Лэндона появляется узнавание, и он тихо чертыхается.
Винсент не говорит ни слова, просто слегка кивает мне в знак понимания.
Это подтверждение, в котором я нуждаюсь, и затем я стою перед ним, мое дыхание прерывается. Он такой высокий, что даже когда он сидит, мы почти на уровне глаз.
— Я не могу снова заснуть, — выдыхаю я, сосредоточив все свое внимание на Винсенте. Если бы я сократила расстояние между нами, я могла бы сидеть верхом на его коленях и тереться о явные очертания его члена сквозь спортивные штаны.
Его ледяной взгляд опускается с моего лица на грудь. — Знаешь, я выбрал эту пижаму для тебя, — понимающе бормочет он. — Я всегда надеялся увидеть, как ты ее наденешь.
Моя внутренняя Омега кричит от восторга.
Он выбрал эту ночную пижаму.
Я тяжело выдыхаю, мое тело кричит об освобождении.
— Скажи мне, что тебе нужно, — просто говорит Винсент. — Скажи мне, что тебе нужно, и я могу дать это тебе.
Простой ответ напрашивается сам собой. Но дело не только в этом.
Мне нужно, чтобы буря в моей голове утихла.
Мне просто нужно, чтобы кто-то другой взял все это под контроль на минутку.
Винсент наклоняет голову, и его глаза горят.
— Это все? — мрачно спрашивает он. — Я могу сделать это для тебя.
Я с ужасом осознаю, что произнесла это вслух.
Лэндон стонет позади меня. — Хотел бы я на это посмотреть, — бормочет он, и мое влагалище трепещет.
Но я все равно не отрываю глаз от Винсента и его понимающего, ледяного взгляда.
Он садится прямее, кладет руки на бедра и кривит губы. — Это зависит от тебя, Скайлар, — говорит он. — Если тебе нужен кто-то другой, чтобы взять управление на себя… то я был бы более чем счастлив.
Доверяй Альфе, говорит мой внутренний голос.
— Скажи мне, что делать, — выдыхаю я. — Я не хочу думать сегодня вечером. Мне просто нужно чувствовать.
Мой голос срывается на последнем слове.
Лэндон молчит позади меня, пока Винсент удерживает мой взгляд.
Обычно я была бы в шоке от того, как пристально Винсент просто наблюдает за мной. Если бы это был любой другой мужчина, я бы удивилась, почему он всегда так пристально смотрит, но с Винсентом мы как будто разговариваем без слов.
Он оценивает меня. Анализирует меня в каждый момент, ищет в моих глазах то, что я не могу сказать.
Он сделал это, когда мы встретились в кафе, и я помню, как была застигнута врасплох тем, как легко он мог меня разгадать.
Но сейчас я это приветствую.
И, стоя перед ним, я более чем счастлива отказаться от контроля.
Малейшее подергивание его руки — единственный признак того, что он так же обеспокоен этим, как и я.
— Развяжи свой халат, — говорит он низким голосом, от его тембра у меня по спине пробегает холодок.
Я просто знаю, что когда он, наконец, будет говорить со мной непристойности, это будет изысканно.
Я смотрю вниз на веревку из ткани, которая удерживает халат обернутым вокруг меня. Мне требуется всего секунда, чтобы развязать узел и позволить одежде распахнуться, обнажая еще большую часть моего тела, прикрытого только прозрачной тканью ночной рубашки.
Мои соски болят и требуют внимания, когда я чувствую на себе взгляд Винсента.
Но я не могу снова посмотреть на него. Я не уверена, что смогу справиться с тем, что я там увижу.
— Сними
