мы встретились. Вы спасли мою жизнь, а я даже не поблагодарила вас, как следует!
На ней был длинный плащ с широким капюшоном, почти полностью скрывающий и лицо, и фигуру. Странное облачение: обычно так одеваются, когда хотят остаться незамеченным для кого-то. Девица оказалась явно не так проста, как представлялось вначале.
— Вы сказали «спасибо» — этого вполне достаточно. Никакой другой благодарности мне не нужно, — отрезал Рейтон и собирался уже закрыть дверь, но девчонка вцепилась в нее тонкими пальцами, удерживая.
— Постойте, не гоните меня! — умоляюще заглянула ему в глаза. — Поверьте, я умею быть благодарной. Вам наверняка понравится!
— Не сомневаюсь в ваших талантах, но меня это не интересует, — не хотелось быть грубым, но терпения оставалось на исходе.
— Впереди еще долгая ночь, я помогу вам ее скоротать, — пообещала девчонка, лукаво улыбаясь. — Меня зовут Мириан, кстати.
— Уверен, на судне найдется множество желающих скоротать с вами эту ночь, — сухо бросил он в ответ. — Всего доброго, Мириан.
— Но вы же все равно направляетесь в Приют порока! И я туда же! — воскликнула девица, уже всерьез раздражая его. Вот так и помогай людям. Сделаешь добро — они тут же норовят сесть на шею.
— С чего вы взяли? — еще и догадливая оказалась. Да, он направлялся именно туда, но вовсе не за тем, что нафантазировала себе эта маленькая шлюшка.
— Ну, не за рабами же вы собрались! — продемонстрировала она верх сообразительности. — Их обычно покупают доверенные люди, а вот отдохнуть в Приюте порока можно только самостоятельно! Поэтому и предлагаю начать уже здесь, — девица рассмеялась, явно довольная собой.
Похоже, на отказ она совершенно не рассчитывала.
— Можете начинать, что угодно и где угодно. Но без меня. Я предпочитаю совсем других женщин.
Вернее, женщину. Одну-единственную. При мысли о Лиаль на сердце разлилось тепло, и он сильнее потянул дверь, желая, наконец, избавиться от назойливой гостьи. Но девчонка вдруг ухватилась за его руку. Запястья коснулся холодный металл, а в следующее мгновенье обожгло болью. Такой острой и нестерпимой, что потемнело в глазах. И внезапно навалилось беспамятство.
Сознание возвращалось медленно и болезненно. Все тело противно ныло, кости ломило, так, словно он угодил в капкан и сверху завалило тяжеленными бревнами. Шевелиться не хотелось — каждое новое движение лишь добавляло боли.
Морщась, мужчина все же осторожно ощупал себя: надо было убедиться, что кости целы. Медленно сел, качнувшись от накатившей слабости. И вспомнить не мог, когда в последний раз чувствовал себя так погано. Да и было ли такое вообще когда-нибудь.
Темнота перед глазами постепенно развеялась, пол перестал шататься, и оглядевшись, Рейтон понял, что находится уже не на корабле. Не было ни качки, ни криков птиц, волны не плескались поблизости. Зато пахло сыростью, и от окружающих его каменных стен тянуло холодом.
Он находился в каком-то подвале, прямо на полу. Из одежды остались лишь тонкие нижние брюки. Да еще браслет, тесным обручем стискивающий запястье.
Рядом раздался чей-то глухой кашель.
— Не угодил хозяйке, да, красавчик? — прозвучал насмешливый голос.
Рейтон обернулся, натыкаясь взглядом на скорчившегося неподалеку тоже полураздетого мужчину. Тот ежился от холода и был очевидно изнурен физически, однако, похоже, испытания не сломили его дух. Слегка раскосые глаза смотрели уверенно и даже с каким-то вызовом.
— О чем ты? — собственный вопрос прозвучал непривычно хрипло, слова царапали горло и во рту ощущалась горечь. Не иначе, как хитрая девица чем-то опоила его после того, как защелкнула браслет на руке.
— Брось, не притворяйся! — отозвался сосед. — В этой тюрьме держат рабов для сексуальных утех, не говори, что ты об этом не знал! Плохо ублажал свою госпожу, вот она и решила от тебя избавиться?
Мужчина кивнул на стальное украшение на руке.
— Ты красавчик! С этой штуковиной на торгах от желающих купить такого раба отбоя не будет.
Рейтон поднес руку к лицу, пытаясь рассмотреть в полумраке нанесенную на браслет надпись. И с другом сдержал ругательство, узнавая древние символы, подобные тем, коими были исписаны стены в Приюте порока. Он слишком хорошо запомнил их, когда был там в последний раз. И сейчас Судьба будто насмехалась. Не позволяла добраться до места, где он мог бы решить множество проблем, но вместо этого сделала его пленником чужих страстей. Хуже всего было то, что вместе с остальными вещами у него забрали амулет. Тот самый, что вернула Лиаль, швырнув в портал и не пожелав увидеться лично. Как бы сейчас пригодилась эта вещица: он без труда выбрался бы, будь она в руках!
Зарычал, пытаясь выпустить на волю свою сущность, ту, в которой куда проще было бы разобраться с вставшими на пути преградами. Даже без магического амулета король Лунных волков легко одолел бы и засовы на двери, и справился бы с охраной. Вот только ничего не вышло. Собственное тело не подчинялось. Рейтон и человеком-то едва держался на ногах, а волка и вовсе не удалось выпустить на волю.
После нескольких безуспешных попыток, он рухнул обратно на каменный пол, едва не завыв от собственной безысходности.
— Эгей, да ты и правда, получается, случайно здесь? — присвистнул сосед. — Ну, тогда все еще хуже. И не трать понапрасну силы, пока на тебе этот браслет, обернуться не получится. Да и не снять его, разве что руку сам себе отгрызешь. Но такой исход тебя ведь вряд ли устроит, верно?
Его вообще не устроил бы никакой иной исход, кроме единственно желаемого. Рейтон прибыл на этот остров, чтобы вернуть жену, и не собирался становиться ни чьей собственностью. И, уже тем более, ублажать ненасытных дамочек, не сумевших получить желаемое в нормальных отношениях.
Но что он мог? Сейчас? Без денег, практически без одежды? Без амулета, без привычных сил, еще и взаперти? Не человеческими же зубами и пальцами было драть кованые пруты?
Уже хотел и правда броситься на них — ну, а вдруг? — как внезапно услышал за спиной грозное шипение.
— Да угомонись ты! — злобно прошептал его сосед. — Все, чего можешь добиться сейчас — что охранники рассвирепеют и решат проучить непокорного раба. Оно тебе надо? Побереги силы до утра, а когда окажешься на рынке, там и решишь, что делать. Бежать или искать покровительства. Но не раньше. Если не хочешь, конечно, и вправду остаться вечным пленником.
В этих словах была логика, в самом деле не стоило понапрасну тратить силы. Да только понял это Рейтон слишком поздно. Их услышали, и уже спустя несколько у решетки появился грузный и мрачный тип.
— Чего буянишь? —
