— 80 это смерть? — поинтересовалась Нека.
— Да.
— Но здесь хоть какой-то шанс. — улыбнулся Дориан.
— Что делать надо? — спросила Нека.
— Нужно будет полностью переплести узоры двух сущностей: Дориана и Бога.
— Но…
— Бог находится в «спящем состоянии», в нём же и останется. Личность Мори не потеряется. Зато, если всё пойдет правильно, Мори, прожив свой срок, уйдёт не один, но и сущность Бога навсегда из этого мира захватит. — не обращая внимания на возражения, продолжил Бриан. — Эту операцию может провести только маг жизни, потому что только они видят нити и могут на них воздействовать, но у тебя, де Мирт, — принц посмотрел прямо в глаза девушки. — не хватит резерва.
— Но ты говорил у нас 20 процентов на успех! — возразила Нека.
— Если ты используешь мой. — пояснил принц.
— Это же невозможно… — совсем сникла девушка.
— Возможно, но только между близкими родственниками.
— То есть, невозможно.
— Де Мирт, — ухмыльнулся принц. — это необязательно родственники по крови. Это могут быть родственные души…
— Ну, точно невозможно!
— Или эмоциональное родство. Чувства порой так связывают людей, что не поймёшь, где заканчивается один, а начинается второй.
— О качестве эмоций говорится? — опять проснулся энтузиазм Неки.
— Нет. — покачал головой Бриан.
— Вот и отлично! — обрадовалась девушка.
И потянусь подготовительные работы… Попытки понять, как плести, куда плести… Тренировка с неодушевленными объектами…
Но Мужчины тоже не скучали(О, да. Ничто не заставляет так быстро взрослеть, как грань, край… Теперь у Неки язык бы не повернулся обозвать Дориана юношей или парнем, перед ней был хоть и молодой, но мужчина). Они подготавливали инсценировку «уничтожение оболочки», которая впрочем могла стать вполне реальной, если операция по изменению узоров провалится…
И вот, постановку сыграли, Дориана Тайно вывезли — и наступила время операции.
Если бы девушку спросили, что она делала. Она бы не ответила или сказала, что забыла…
И это была правдой.
В сознании Неки отложилось только три вещи: небывалая сосредоточенность, пульсация нитей и ожидание около Дориана… Очнётся, не очнётся.
Очнулся.
Правда, встал вопрос, как Дориану Мори жить дальше, ведь для всех он мёрт. И даже, если бы это было иначе, «домой» он не рвался. И за это его нельзя было винить.
* * *
Камилла снова отвернулась и опять смотрела куда-то вдаль.
— Знаешь, я всегда считала Бриана отражением того общества, в котором он родился, рос, живёт. Всегда считала, что в нём отражаются самые яркие черты. Как достоинства, так и недостатки. Но то, что он помог найти выход… То, что жертвовал своим резервом… Ведь это больно и опустошающе, как любое постороннее вмешательство. Но он терпел, не упрекал, не жаловался. Наравне со мной сидел у твоей кровати… А потом, когда всё кончилось, помог тебе получить новые документы. Всё, что бы ты смог начать новую жизнь, поступить в консерваторию. Это поразило…
— А ты? — спросил Дориан.
— Он мне дал свободу. То о чём, я уже не мечтала, похоронила и не вспоминала. Это, вообще, перечеркнуло и то, что было, и то, что будет.
* * *
Нека смотрела на друга. Боги, как он был счастлив! Жив, здоров, независим! Весь мир у его ног. Вот-вот будут готовы документы — и он сможет выпорхнуть, осуществить мечты. Ждать осталось всего-ничего: лишь несколько дней.
Была ли зависть? Возможно, но лишь самую малость. Гораздо больше было радости. Радости, что хоть кто-то выпутался из липкой паутины чужых игр, несчастий, рока. Это уже многого стоило, а то, что это произошло с близким тебе человеком…
Нека всматривалась в черты Дориана, стараясь запомнить. Вряд ли, она когда-нибудь его снова увидит, а запомнить надо… Ведь необходимо же иметь что-то, чтобы не свихнуться, не жалеть себя. Так пусть это будет радость друга, получившего её не без помощи Неки…
— Де Мирт, ко мне в кабинет. — раздался призыв принца. Они снова были в Шато Бриан. Его Высочество принял решение не светиться, пока не будут решены все вопросы с Дорианом.
— Есть, сэр. — насмешливо отсалютовала девушка.
Бриан сидел за своим рабочим столом. Гордый, холодный, величественный.
— Ты можешь уехать со своим дружком. — сказал принц вместо приветствия.
— Правда? — чуть запинаясь, не веря, переспросила девушка.
— Какой вид родственной связи отметить у вас в документах.
— Кузены. — не сомневаясь, ответила Нека. А что? Между собой Дориан и Нека обращались друг к другу не иначе, как братишка и сестрёнка.
— Хорошо. Значит, Дориан и Нека Дорсэ. — отметил в своих бумагах Бриан.
— Камилла. — поправила его Нека.
— Что? — изумился принц.
— Можно сменить имя? Если можно, то Камилла.
— Но почему?
— Из жизни Неки я хочу взять только один период. Время, когда жила Камилла Дести, моя мама. Остальное хочу забыть. Слишком много горечи, которая может отравить будущее. Может это и глупо, но я хочу поменять имя. Для меня это своеобразная гарантия.
— Хорошо. Пусть будет так. Ты свободна.
— Спасибо. — поблагодарила Нека, никуда не торопясь. Её глаза, лицо излучали восторг. Она вся светилась.
— Уйди!!! — крикнул принц — и Нека поспешила, но ничто, ничто не могло испортить ей настроение.
И ничто, и никогда не могло изгладить из памяти Его императорского Высочества младшего принца Бриана улыбку абсолютно счастливого человека. Улыбку Неки де Мирт.
Несколько дней — бумаги готовы. К радости, Камиллы там, среди документов, был ещё и диплом целителя, а также несколько рекомендаций.
Ещё ей выплатили жалование за срок службы Неки де Мирт у его Императорского Высочества. Сумма была таковой, что на первое время денег хватило бы и Дориану, и Камилле.
Вроде, все точки расставлены — и новоиспеченные родственники поспешили в порт, где их ожидал один из рейсовых кораблей.
Вроде, всё хорошо, всё правильно, но Камиллу после ослепительного счастья захлестнула новая волна. Волна сомнений и чувство непоправимости. Чувство ошибки.
Почему? Откуда? Как?
* * *
— Камилла, ты что к нему чувствуешь? — осторожно спросил Дориан.
— Что-то. — спокойно ответила девушка.
— Камилла! — призывая сестру к порядку, повысил голос брат.
— Дориан, не тирань. — отмахнулась она. — Всё, что я знаю: он мне небезразличен. А что, хотелось бы понять самой.
