Тэссе, от горячего желания понравиться ей, сделать для нее что-то классное. Такое, чтобы она захотела и дальше смотреть прямо на него, трогать его и целовать.
Она инквизитор, напоминал он себе строго, и привыкла иметь дело с монстрами. По сравнению с теми, кого ей приходилось истреблять, он жалкий цыпленок.
Не надо так восторгаться тем, что она тебя не боится.
Но он не мог перестать.
Так бывает, когда из тюремного ада ты попадаешь в место, где тебя принимают.
Рушится броня.
Ты становишься беззащитным.
Потому что не от кого защищаться.
Тэсса пошевелилась, вытянула руку из его джинсов, поднесла ее к своему рту и лизнула пальцы, самодовольно улыбаясь.
— Господи, — простонал Фрэнк.
— Тебе пора к Сэму Вуттону, — легко произнесла она, проворно поднимаясь. — Скажи ему, что ты готов работать на устричной ферме. А я, пожалуй, снова искупаюсь и потом пойду в управление.
И она с разбега ворвалась в море.
А Фрэнк смотрел на нее и совершенно не хотел шевелиться, как пригревшаяся на солнце ящерица.
В управлении Тэссу уже ждала Камила Фрост — в темных очках и без обычной вычурной прически. Она полулежала на диване, и добрейшая Фанни массировала ей виски.
Кажется, вчерашние поминки по несостоявшемуся покойнику прошли куда более бурно, чем Тэсса предполагала.
Иногда она мечтала стать алкоголиком — но инквизиторский организм перемалывал отраву, и опьянеть ни в какую не получалось. Однако теперь у нее был Холли Лонгли и его рисунки, и это было куда больше, чем Тэсса когда-либо рассчитывала.
— Общественность, — слабым голосом произнесла Камила Фрост, — требует объяснений. По какой причине были отменены похороны?
— По причине несанкционированного воскресения покойника, — сообщила Тэсса, смирившись с неизбежным. Камила была естественным злом Нью-Ньюлина.
— Что за чушь, — простонала редактор «Расследований». — Этой истории более двух тысяч лет, и она давно потеряла свою оригинальность.
— И тем не менее, — весело возразила Фанни, — у нас два библейских чуда: воскресение и ребенок от святого духа.
Камила выпрямилась и внимательно посмотрела на них.
— Да вы издеваетесь, — произнесла она ледяным голосом.
Новую корову для Бренды Тэсса нашла на ферме всего в шестидесяти милях от Нью-Ньюлина. По телефону ее заверили, что это отличная молодая телочка с кротким нравом, а в довесок можно забрать чудную породистую козу — по специальной цене.
Выслушав это заманчивое предложение, Тэсса позвонила Бренде.
— А коза вам нужна? — спросила она.
— Коза, — едко ответила Бренда, — в данный момент уничтожает мою лазанью. Как это вам в голову пришло прислать мне в помощницы эту бестолковую девчонку? Вы решили, что у меня тут приют? Сиротский дом? Богадельня?
— В интернете пишут, что козье молоко очень полезно для детей, — пропустив эту тираду мимо ушей, невозмутимо заметила Тэсса.
— Еще и коза! — сердито воскликнула Бренда. — По-вашему, мне делать больше нечего?
— Значит, козу вычеркиваем, — легко согласилась Тэсса.
— Только посмейте, — окончательно рассвирепела старуха.
— Значит, завтра поедем на ферму?
Тут Бренда замялась.
— Послушайте, — сказала она, — я не думаю, что смогу оставить Жасмин одну на несколько часов кряду. А тащить ее за границы Нью-Ньюлина кажется неразумным. Вы не могли бы съездить на ферму сами?
— Сама, — повторила Тэсса, — чтобы потом вы мне всю плешь проели: корова не так мычит, не так доится.
— Просто проследите, чтобы она не превращалась в невидимку, не завывала на всю округу, не воскресала из мертвых и не предсказывала будущее. Это ведь не так уж и сложно?
— Как знать, — иронично откликнулась Тэсса, — Джеймс ведь тоже выглядел обычным жмуриком, а теперь что?
— Что? — заинтересовалась Бренда.
— Никому нельзя верить, — вздохнула Тэсса, — вот что.
Холли Лонгли, казалось, даже не пошевелился за весь день. Он все так же сидел на веранде и увлеченно, скрупулезно прорисовывал крохотные линии.
Тэсса остановилась рядом, глядя вовсе не на рисунок, а на сосредоточенное, отрешенное лицо.
Выразительный нос с небольшой горбинкой, изящные капризные губы, точеные скулы.
— Как долго, — спросила Тэсса, — ты сможешь прожить на одном месте?
— Месяц? — предположил Холли. — Ну, может, два. Не знаю. Я не люблю однообразия.
Он отложил карандаш и с наслаждением потянулся.
— Я назначила тебе арест на три месяца, — напомнила Тэсса.
Холли повернул к ней безмятежное лицо с лукавой улыбкой:
— Значит, тебе придется позаботиться о том, чтобы я не заскучал.
— Этим утром тебе определенно было не скучно.
— Определенно.
И Тэсса поняла, что улыбается тоже.
Это был удивительно интимный момент, куда интимнее возни с Фрэнком на пляже, потому что сейчас речь шла о более тонких материях. Фантазиях, может быть, желаниях, которым не суждено сбыться, а только такие и имеют значение.
Тэсса потянулась и положила ладонь на залитую солнцем щеку Холли, вглядываясь в обращенные к ней глаза, в золотистые переливы на ресницах.
— Тебе нравится проживать чужие жизни, оставляя свою только на творчество, да? — прошептала Тэсса, склоняясь еще ниже. — Смотреть, но не делать. Живопись — вот что важно, правда? Но нельзя быть хорошим художником, не познав весь спектр человеческих эмоций — от ненависти до любви. И ты берешь взаймы, не расплескивая себя понапрасну. Хитрая тактика.
— Считаешь меня шарлатаном? — спросил Холли.
— Ты сказал, а не я, — Тэсса вздохнула, отстраняясь, — не мне размахивать ярлыками.
Холли качнулся вперед, будто следуя за ее ладонью, а потом моргнул и посмотрел на небо.
— Уже вечер, — удивился он.
Холли объявил, что приготовит невиданный ужин, пусть Тэсса зовет соседей, он поразит их своей изысканной кулинарией.
— Спятил? — спросила она с опаской, поскольку до этого вечера никто в Нью-Ньюлине не устраивал званых ужинов на пустом месте. Иногда они чинно собирались в «Кудрявой овечке», чтобы разрезать торт и задуть свечи, но не более того.
— А может, нам устроить бал-маскарад? — вдохновенно задумался Холли, уже успев с ног до головы перемазаться мукой.
— На кладбище, — ехидно подсказала Тэсса и, к своему ужасу, увидела, как его глаза зажглись инфернальным огнем.
— Да, — закричал Холли, размахивая венчиком, как волшебной палочкой, — поднимем всех мертвецов из могил! Это будет ночь единения двух миров. Фантастически!
Опешив от столь дикой задумки, Тэсса замешкалась с ответом — что за чушь, хотела сказать она, прекрати немедленно, я запрещаю как шериф, мэр и смотритель кладбища.
Но в последнее мгновение она удержала эти слова на кончике языка.
Ей нужно было, чтобы этот чокнутый гений не заскучал в Нью-Ньюлине, и если для этого потребуется поднять из могил всех обитателей кладбища Вечного утешения, то так тому и быть.
Сто пятьдесят покойников против сорока шести живых.
О, это будет весьма специфическое мероприятие.
— Тэсса, — прервал ее размышления голос Фрэнка от порога, — ты дома?
— Мы на
