по всему эфиру фото никуда волшебным образом не денется.
– Никакой он мне не дружок!
Винсента забавляло мое раздражение. А меня это ещё сильнее бесило. Разве так ведёт себя ревнивый парень? Чего он так лыбится, и в глазах задорные черти.
– Ты ведь не убил его? Чего довольный-то такой?
– Смешная. Оправдываешься, переживаешь. Мило так.
– Ты на вопрос не ответил! О Музы, ты уже под арестом и напоследок решил меня поцеловать!
Вестерхольт уже не сдерживал смех.
– Тебе на литературный факультет поступать надо было, ну и фантазия, Нана! Все с Неметом в порядке, ну почти… – он задумчиво осмотрел костяшки пальцев правой руки, и я заметила, что кожа на них была болезненно красной.
– И кому ты вломил? Ласло и Адриану?
– Обоим, – равнодушно ответил Винс. – Ласло я при тебе ушатал ещё. А потом ты дёру дала.
– А ты не сильно-то догнать меня пытался, – я скрестила руки на груди.
– Твой отец сразу же мне позвонил, сказал, что ты едешь домой. Он просил спокойно уладить все в Клостер-ам-Зее. Я уладил. Немет уже записал извинение и опровержение.
Как-то все просто. Или нет? Я вновь посмотрела на руку Винсента, переваривая случившееся. Дрался за меня. Даже барабанщика выгнал. Ласло, конечно, повел себя как кретин, но это уже перебор. Хотя мне все равно жутко приятно. Главное — не привыкать к такому.
– И чем же Немет помог нашим отношениям? Что за идея?
– Я увидел, что ты не отключилась от поцелуя с ним. Я подумал, что мы можем поцеловаться в необычном месте, при необычных обстоятельствах, и все получится, – он ткнул себя пальцем в губу без серьги.
И правда. В наш первый поцелуй у него был пирсинг. А в остальные?
– Ты не снимал ее до этого! – воскликнула я, и Винни кивнул.
Нетрудно догадаться, что в кабинете моего отца мы тоже никогда не целовались.
– Хитро, – похвалила его, и тут же добавила: – К Адриану у меня нет чувств, если что...
– Я знаю, – быстро сказал Винсент. – Не оправдывайся. Ты вообще ни в чем не виновата. Тем более, Немет извинился.
– А если Ласло извинится, простишь его?
Мне не хотелось даже думать, что я стала причиной раскола Парамнезии. Ласло неплохой парень, он, как мог заступался, за честь друга и немного перегнул. Я посмотрела на свой порез на руке. Ладно, сильное перегнул.
– Это твоя группа, ты решай. С самого начала все это было твоей мечтой и идеей. Я не просто так переименовал Парамнезию, когда ты стала играть с нами. Можешь распустить и сняться с конкурса, – равнодушно ответил Винс.
– Не верю, что ты так легко откажешься от того, чем жил все эти годы, – хмыкнула я, но мой парень лишь пожал плечами.
– Мне нужна только ты, Нана. Я всегда всё делал только ради тебя.
А вот это меня вдруг разозлило, потому что я не забыла, как он отдал Виктории мою песню. Но прямо сейчас я не хотела ссориться. Винсент здесь, заехал по морде двум моим обидчикам, поцеловал меня и даже группу свою музыкальную подарил.
– Раз так, я хочу, чтобы ты и ради себя что-то сделал.
Он улыбнулся и снова поцеловал меня. В этот раз слишком быстро и мало, только раздразнил.
– Тогда я хочу поесть, помыться и поспать. Я с нашего выступления на ногах. Пойдем?
Винсент помог мне слезть со стола и со знанием дела повел в обеденную, словно в моем же дома лучше меня ориентировался. И как часто он бывал в нашем поместье? Шла за ним, наслаждалась теплом разливающимся от его крепкой руки и мечтала, чтобы он никогда меня не отпускал. Вестерхольт даже моего отца не смутился и продолжал держать меня.
За ужином ни о чем серьёзном мы не говорили. Эти двое словно нарочно выбирали какие-то безобидные темы. Ручаюсь, все важное они обсудили пока я спала. В итоге я слушала какую-то бестолковую полусветскую беседу о погоде в Зель-ам-Зее. Как можно быстрее запихнула в себя сочнейший стейк. В жизни не была такой голодной. Увести бы Винни обратно наверх. Интересно, где ему постелют. Надеюсь, не в гостевом домике.
– А где Винсент будет спать? – прервала их, когда они начали обсуждать какой-то званый вечер у Хапсбергеров, Винс как-то слишком легко с моим отцом общий язык нашел, да и ведет себя как аристократ, а не рокер.
– Как обычно. В своей комнате, – ответил папа, но понятнее мне не стало, повернулась к Вестерхольту.
– У тебя есть своя комната здесь? Да что происходит-то?
Отец и Винни переглянулись, видимо, решая, кто из них будет отвечать на мой вопрос. Видимо, начала очередь папы.
– Винсент часто гостил у нас, до того как… Ну ты понимаешь.
– До того как я стерла воспоминания? – догадалась я. Какой-то идиоткой я была. Отец явно одобрял мои отношения с Вестерхольтом, не удивлюсь, если мы вообще помолвлены были, как я умудрилась от всего этого отказаться.
– Что с ним не так тогда? – спросила папу, указав пальцем на Винсента.
– Все так. Он хороший парень, – только и сказал отец, а Вестерхольт самодовольно улыбнулся.
– Как же вы меня сейчас раздражаете. Чувствую себя идиоткой, – буркнула я и отодвинула от себя тарелку с недоеденным стейком.
– Ты не идиотка, Лена, – мягко сказал папа. – Я поступил неправильно. Это я позволил Амадеусу провести тут процедуру в первый раз, я показал тебе легкий способ решения проблемы. Возможно, поступи я иначе, все сложилось бы по-другому.
Отец последний, кого я хочу в чем-то обвинять. Да и Винсент тоже. Эти двое виноваты лишь в том, что когда-то решили за меня, как мне будет лучше, и теперь мы оказались в ловушке из моих же утерянных воспоминаний.
– То есть Винсента ты одобряешь? Я могу и дальше играть в нашей группе? – спросила папу, и он кивнул.
– Могу встречаться с ним, могу замуж за него выйти?
Винсент подавился стейком и теперь бил себя кулаком в грудь, а отец продолжал кивать, отчего мой парень неслабо охренел. Видимо, даже он не рассчитывал на такую благосклонность господина Аделя. Я определённо при смерти, раз любой каприз сию секунду исполняют.
– А сегодня ночью я могу спать в его комнате? –
