Но где был Рангар?
Когда алкоголь начал действовать, Брин обнаружила, что танцует с Треем, удивляясь тому, какой он высокий и какие у него крепкие плечи, а в следующее мгновение ее передали Валендену. Откуда вообще взялся средний брат? Очевидно, средний принц пришел вечером, когда Брин не обратила на него внимания.
Волосы Валендена выглядели так, будто он уложил их перед праздником, но теперь, как обычно, разметались в беспорядке. Дьявольский огонек зажегся в его глазах, когда он схватил Брин за талию, перекинул через плечо и закружил, Брин смеялась и колотила его по спине, пока он, наконец, не швырнул ее в песок, а затем щелкнул пальцем по кончику ее носа.
— Вал, ты дьявол! — Она уже собиралась отчитать его, когда через костер ее взгляд остановился на группе солдат, рассказывающих истории за кувшином медовухи. Ее взгляд упал на темноволосого принца среди них.
Рангар.
Наконец-то он здесь. Он пришел на праздник. Рангар непринужденно стоял среди солдат, и в свете костра его лицо выглядело по-королевски… даже шрамы…. Он был одет в черную рубашку с закатанными рукавами, показывая магические знаки на предплечьях.
Брин коснулась не зажившейся еще раны на ухе и слегка вздрогнула. Их взгляды внезапно встретились. Он не пытался скрыть, что смотрит на нее с напряжением, граничащим с одержимостью.
Она провела рукой по своему платью, внезапно почувствовав себя очень обнаженной с глубоким вырезом. Танцующие рядом пары бросали на нее лукавые взгляды, и ее щеки покраснели.
Неужели все подозревали, что сегодня вечером Рангар может заявить на нее права? Была ли вся деревня замешана в этом?
— Танцы вслепую! — объявил один из рыбаков, и все зааплодировали и начали собираться вокруг костра. Брин растерянно оглядывалась по сторонам, не зная, что делать, пока рядом с ней не появилась Сарадж с черной атласной тканью в руках.
— Это игра, — объяснила Сарадж, ухмыляясь от выпитого спиртного. — Все одинокие танцоры должны быть с завязанными глазами, а те, у кого уже есть возлюбленные, направляют тебя, пока ты не найдешь другого партнера по танцу с завязанными глазами.
Прежде чем Брин успела возразить, Сарадж завязала ткань на ее глазах. Брин видела лишь небольшую полоску в нижней части повязки, из-под которой виднелись только песок и обувь. Она нерешительно вытянула руки перед собой.
— А что, если я упаду в огонь?
— Мы с Треем присмотрим за тобой, — заверила ее Сарадж.
Началась музыка. Брин почувствовала руки Сарадж на своей спине, она осторожно вела ее сквозь толпу. Пальцы других танцоров с завязанными глазами задевали ее, но Сарадж быстро уводила ее от всех. Наконец Сарадж резко толкнула ее, и Брин попала в чьи-то руки.
— Наслаждайся танцем, — прошептала Сарадж, прежде чем исчезнуть.
Брин услышала рядом голос Трея, которая шептал своему таинственному партнеру по танцам:
— Не будь ослом, брат.
Ну конечно, это был Рангар.
Не понадобилось много ума, чтобы разгадать задумку Сарадж и Трея, заставивших их танцевать вместе в Танце вслепую. Брин вздохнула… если быть честной, она надеялась, что именно с ним она и окажется.
Широкая ладонь Рангара обхватила ее плечо и опустилась по шелковому рукаву к обнаженной руке. Он должен был понять, что это она. На мгновение Брин подумала, не оттолкнет ли он ее и не найдет ли кого-нибудь другого для танца.
Но тут на них налетела другая пара с завязанными глазами, смеясь, и она чуть не споткнулась. Рангар тут же обхватил ее за талию и притянул к себе, чтобы она не упала. В тот момент, когда их тела соприкоснулись, ее пронзила молния. Рука Рангара крепко обхватила ее спину, словно он тоже это почувствовал.
Его рука скользнула вниз.
— Брин… — начал он.
— Тсс, — вздохнула она. — Разве мы не должны быть незнакомцами?
Он фыркнул.
— Поверь, даже если я не вижу тебя, мое тело точно знает, кто ты.
Она проглотила вздох, но не могла отрицать, что ее тело тоже это чувствовало. Они начали двигаться в медленном танце, когда Брин обняла его за плечи. Без зрения ее остальные чувства ожили. Она чувствовала запах дыма костра на волосах и коже Рангара, следы сладкого сидра на его губах.
Помимо этого пробивался отчетливый запах лошади… должно быть, он ездил на ней ранее в тот день. Мгновенно она вспомнила их путешествие в Берсладен, их тесное общение на его кобыле, его дыханию на ее шее.
— Я устала, — прошептала она. — Я больше не могу игнорировать тебя. Признаю, что, хотела себе магический знак, но мне нужно было сказать тебе.
Сильные пальцы Рангара погладили по спине, прижимая к себе. Ей хотелось бы видеть… выражение его лица? Злился ли он еще на нее?
— Рангар? — тихо спросила она. — Ты слышал, что я сказала? Мы можем перестать ссориться?
Он хмыкнул.
— Слава Святым, да. — Он наклонился к ней, и его губы коснулись ее уха, когда он прошептал: — Потому что я не мог оторвать глаз от тебя в этом платье всю ночь. Ты хотела помучать меня?
Она улыбнулась.
— Не я. Швея. Думаю, и вся деревня. Ты даже не представляешь, сколько людей намекало, что нам нужно помириться друг с другом.
— А разве нет? — ответил он. — Я слышу об этом каждый день. Куда бы ни пошел, люди спрашивают, когда я перестану рычать, как дикий зверь, и извинюсь перед тобой. — Сквозь щель в повязке Брин видела, как его сапоги ведут ее вдоль берега, подальше от огня. Даже не видя он знал эту землю наизусть.
— Я понимаю, что ты меня защищаешь, но, если твой народ чему-то и научил меня, так это тому, что женщина может и должна быть независимой.
Брин боялась, что он снова станет возражать, и они опять начнут спорить, но он лишь нехотя сказал:
— Я понимаю. С моей стороны было неправильно приказывать тебе. Твоя воля принадлежит тебе.
Его руки опустились на ее бедра. С завязанными глазами Брин почувствовала удивительную свободу. Как будто они были только вдвоем, в темноте, где можно совершать любые грехи без последствий. Ей пришлось напомнить себе, что у большинства жителей деревни глаза не завязаны, и они, вероятно, наблюдают за их танцем прямо сейчас и делают ставки на то, сделает ли наконец задумчивый младший королевский принц предложение своей принцессе Мира.
Лицо Рангара находилось так близко, его шершавая щека касалась ее гладкой щеки. Если бы он только слегка повернул голову, его губы коснулись бы ее скулы. Она почувствовала, что крепче обнимает его за плечи, пока они раскачивались в такт музыке и шуму волн.
Сарадж сказала, что во время сбора урожая многие пары объявляют о своем намерении пожениться. Брин никак не могла выбросить эти слова из головы. Сердце заколотилось быстрее, и она спросила:
— Как ты думаешь, Трей сделает предложение Сарадж сегодня вечером?
— Не сегодня, — ответил Рангар.
— Почему нет?
— Как только Сарадж обручится с принцем, ей придется отказаться от своих соколов. А я думаю, что она любит их больше всех на свете, даже Трея.
— Неужели они никогда не поженятся?
Она почувствовала, как он пожал плечами.
— Для нас брак не так важен, как для твоего народа. — Он медленно покрутил ее, отходя все дальше от костра. Ночной холод обдувал ее спину, но Рангар ее согревал.
— Но что, если у них появятся дети? Они будут незаконнорожденными.
— Трей никогда не откажет в наследстве ни одному из своих детей. Он примет их как наследников Берсладена, а Сарадж продолжит заниматься своими соколами. Кроме того… — Брин почувствовала, как его настроение изменилось, и он слегка занервничал. — Думаю, жители деревни потеряли надежду на пышную королевскую свадьбу старшего принца.
— О. Старшего принца, — повторила она.
Он хмыкнул, и щеки Брин порозовели еще больше. Слава богу, Рангар был с завязанными глазами и не видел, как подействовали на нее его слова. Было ясно, что в деревне нацелились на королевскую свадьбу, но если в ней не участвуют Трей или Валенден, то остается только один брат.
Брин вдруг поняла, что звук потрескивающего костра и шум толпы остались где-то позади. Сквозь узкую щель в повязке она увидела морскую траву и поняла, что Рангар повел их дальше по берегу, ближе к воде. Она потянулась, чтобы снять повязку, но он схватил ее за руку, останавливая.
