возобновил свою работу как ни в чем не бывало.
Руки Рекоша сжались в кулаки. Он стоял, склонив голову, погруженный в нехарактерное для него молчание, переполняющие его эмоции вытекали из него с большей готовностью, чем кровь из ран.
— Сядь, — сказал Кетан, ударив передней ногой по одной из ног Рекоша. — Я осмотрю твои раны.
С молчаливой неохотой Рекош подошел ближе к разбросанным припасам и опустился на землю.
— Ансет, Телок, — Кетан посмотрел на них. — Мы должны остаться здесь на ночь, но запах крови силен. Позаботьтесь о нашей защите.
С тихими словами согласия они принялись за работу, используя ветки и колючие кусты, чтобы перекрыть подходы к пещере.
— Лейси, давай, сними повязку Айви, — сказал Диего. — Обработай ее раны.
Кетан сделал глубокий, обжигающий вдох и застыл совершенно неподвижно. Эти люди не причинили бы вреда его паре. Они помогали.
Они помогали.
Ничего хорошего не выйдет, если он ворвется в пещеру и оттеснит Лейси в сторону. Ничего хорошего не выйдет, если он будет настаивать на том, чтобы помочь Айви в одиночку.
Двое мужчин-людей, стоявших снаружи пещеры, смотрели на раненых женщин. Уилл, казалось, был в состоянии испуга, но выражение лица Коула было более жестким — мрачным и решительным, хотя и немного бледным. У него было лицо человека, который переносил трудности, который заставил себя пройти через страдания и боль, но который не привык видеть невинных, страдающих от жестокости жизни.
— Коул, Уилл, — сказал Кетан, привлекая их внимание к себе. — Разведите огонь. Маленькое пламя, — он несколько раз прошелся вдоль входа в пещеру, прежде чем постучать передней ногой по каменному полу. — Здесь.
Уилл моргнул и сглотнул.
— Огонь? Да. Хорошо, — он кивнул сам себе. — Огонь. Мы можем это сделать.
Коул несколько мгновений хмурился, глядя на Уилла, прежде чем его взгляд ненадолго переместился на Ахмью.
— Да. Без проблем. Давай, э-э… посмотрим, есть ли там что-нибудь достаточно сухое.
Когда двое мужчин начали свои поиски, Кетан почувствовал знакомое и настоятельное желание приблизиться к Айви. Другое влечение, более глубокое и свирепое, побудило его очистить окружающие джунгли от угроз, напитать корни кровью всего, что было хотя бы немного опасно для его пары. Его ярость не утихала с момента столкновения с Зурваши несколько дней назад. Битва с Когтями и Клыками на Острие Иглы не утолила его ярости; она требовала дальнейшего выхода.
По крайней мере, в этом вриксы и люди мало чем отличались друг от друга — они лучше переносили трудности и беспокойства, когда могли чем-то себя занять.
Ты скоро проснешься, моя Найлия, и я буду держать тебя в своих объятиях, пока не погаснет солнечный огонь.
Еще каких-то два полных восьмидня назад Кетан никогда бы не доверил безопасность своей пары никому, кроме себя. Ему было трудно сделать это даже сейчас, после того, как он прожил с этими людьми несколько дней, после того, как работал, охотился и выживал бок о бок с ними. Но он не мог игнорировать полученные уроки.
Он не мог сделать все в одиночку. Никто из них не мог сделать это в одиночку. И все же, когда дело доходило до пары, заявленной или нет… вриксы всегда были в состоянии войны со своими собственными инстинктами. Точно то же испытывал Кетан с того момента, как разбудил Айви и взял ее как свою.
Сталкивались ли люди когда-нибудь с подобной борьбой?
Кетан хмыкнул, потряс рукой, чтобы унять затяжное покалывание, вызванное ядом, и направился к Рекошу.
Рекош не поднял глаз, когда Кетан опустился рядом с ним. Одна из его нижних рук лежала на согнутых передних ногах, в то время как локти верхних рук опирались на верхние суставы ног. Его сгорбленная, напряженная поза делала его тело с длинными конечностями неестественно изогнутым.
— Тебе не нужно помогать мне, — прохрипел Рекош. — Скоро я позабочусь о себе сам.
С тихим щебетанием Кетан снял свою сумку и, перекинув ее через плечо, поставил на землю между передними ногами. Он открыл ее и порылся внутри в поисках бурдюка с водой и какой-нибудь ткани.
Слегка повернув голову, Рекош наблюдал за руками Кетана.
— Ты должен быть с ней. Ты должен ухаживать за ней.
— Я ничего так не хочу, — Кетан сложил кусок шелка и полил его водой. — Но я также хочу крови. Я хочу мести.
Просыпайся скорее, моя сердечная нить. Только ты можешь успокоить мою ярость.
Рекош снова посмотрел вперед.
— Огненной лозы больше нет. Мы свершили нашу месть.
Кетан использовал ткань, чтобы вытереть кровь с предплечья Рекоша. Шкура Рекоша натянулась, но он больше не подавал никаких признаков боли или дискомфорта.
— Ты не хуже меня знаешь, что этого недостаточно. Это не может насытить зверей, которые пробудились в нашей сердцевине, — сказал Кетан.
Жвалы Рекоша опустились, и он опустил голову вместе с ними.
— Нити и слова. Таков был мой мир, Кетан. Если бы не эта проклятая война, что бы я знал о зверях и жажде крови?
— Достаточно, чтобы знать, что я говорю правду. Когда-то мой мир был таким же, как твой.
Рекоша охватила тишина. Пока Кетан промывал его раны, он оставался неподвижным, за исключением нескольких беспорядочных подергиваний жвал. Когда он, наконец, заговорил снова, его голос был низким и хриплым.
— Ты доверился мне, Кетан, и твоей паре причинили вред под моей защитой.
Гнев клокотал в груди Кетана, горький и густой, как грязь.
— Неважно, как яростно мы боремся, Рекош, неважно, насколько пристально мы наблюдаем, мы не можем защитить от любого вреда. Огненные лозы не так-то просто обнаружить, даже для меня и Телока. Ты действовал достаточно быстро, чтобы спасти их. Это все, что имеет значение.
— Если бы не твоя Айви, мы бы уже сейчас ткали саван смерти. Одна из этих лоз схватила бы Ахмью за горло, но Айви утащила ее вниз как раз перед тем, как плеть смогла дотянуться, — Рекош вздрогнул, и в груди у него раздалось неровное жужжание.
Переполнявшая сердца Кетана гордость боролась с яростью и беспокойством. Он гордился быстрой реакцией своей женщины, ее самоотверженностью в попытке спасти Ахмью, несмотря на опасность для ее собственной жизни, но он предпочел бы, чтобы она никогда не попадала в такую ситуацию.
— Мне жаль, Кетан, — сказал Рекош.
Наклонив голову, Кетан по-новому взглянул на своего друга. То, как Рекош говорил, как он действовал после встречи с огненной лозой, было на него непохоже. В глубине души Рекош всегда обладал огнем, но он контролировал его — он управлялся с ним так же деликатно и точно, как с
