Оливия старалась, она уже вся взмокла. Кто бы мог подумать, что танцевать любовные танцы может быть так утомительно и жарко.
- Звучит так, будто вы видели императора, - произнесла Оливия, старательно повторяя движения за танцовщицей.
Та заулыбалась и стала выглядеть совсем как утреннее солнышко, у Оливии мелькнула мысль, что, наверное, такой искренней улыбке девушка тоже училась.
Танцовщица кивнула.
- Однажды, - сказала она. – Три гада назад на ежегодном императорском балу я и еще трое девушек исполняли для него танец страсти.
- Оу… - смутилась Оливия. Видя, как изящно двигается танцовщица, не сложно догадаться, насколько откровенным мог быть тот танец.
Но девушку это, похоже, не смущало совершенно. Даже наоборот.
- О, да, - отозвалась она с энтузиазмом и показала движение, при котором пришлось быстро колыхать бедрами, что у Оливии получалось с большим трудом. – Танец ставила ученица лорда лок Ловера. Она такая юная, но очень талантливая.
При упоминании о танцовщице, которую демон самолично куда-то увез, даже не познакомив с ней, снова уколола. Да что же это опять такое? Ревность? Серьезно? Какая глупость. Это ведь совершенно безосновательно. Да и прав на это чувство у нее нет. Демону она безразлична. К тому же, нет уверенности, что ее собственная тяга к лорду не исчезнет, как только он уйдет из поля зрения.
И пускай сейчас его нет рядом и она все равно немного будоражится от одной только мысли о нем, это ничего не меняет. Все дело в его магии. Иначе быть не может.
- И императору понравилось? – поинтересовалась Оливия, стараясь повторить тряску бедрами за танцовщицей, но пока выходило комично.
- О, да, - расплылась в улыбке девушка. – Он даже наградил каждую из нас за мастерство.
- Он красив? – неожиданно для себя спросила Оливия. В конце концов, ей предстоит стать наложницей правителя, хотелось бы знать, как он выглядит заранее. И понимать, к чему готовиться.
Танцовщица обошла Оливия и, положив ладони ей на бедра, стала направлять движения, они сразу стали получаться гораздо лучше.
- Вот так, - довольно проговорила она и продолжила: - Красив. Хотя понятия красоты такие разные. Вот, например, моей подруге Дороти нравятся крупные лысые мужчины. Чтоб обязательно в широких штанах и туфлях с загнутыми носками. А мне нравятся стройные и высокие.
Оливия хмыкнула. Танцовщица в чем-то права, наверное, даже Бройн кому-то кажется красавчиком. Но в том, что демон лок Ловер нравится всем, Оливия даже не сомневалась. Он ведь инкуб.
Но кое-какой вывод из слов танцовщицы она все-таки сделала.
- Значит, император высокий и стройный? – уточнила она.
Девушка кивнула.
- Высокий, стройный, с хорошими мышцами. Но вы ведь его и сами увидите. Я в курсе, для чего вас готовят.
При этих словах она подмигнула, а Оливия испытала двойственное чувство: неизвестность и надежду.
Возможно, императору она будет нужнее, чем демону-инкубу?
Часть 32
Часть 32 /Демон Джемис лок Ловер/
После того, что случилось на озере, Джемис не могу успокоиться. Ему поручили в целом стандартное и довольно простое задание – подготовить девушку для императора. Но он даже представить не могу, что столкнутся со сложностями, в первую очередь, внутри себя.
Как она смогла довести его до такого исступления?
Как невинная и, вообще-то, не опытная девчонка распалила в нем настоящий костер, который не угасает даже сейчас, когда он так далеко от нее?
Одно за другим она пил зелья, которые выдал ему Берингарлок Травин, демон-лекарь, но они помогали лишь частично – желать Оливию Джемис не прекращал ни на минуту.
Какое-то помешательство.
Так не бывает.
Он ведь инкуб.
Это на нем должны помешиваться.
Для убеждения в этом Джемис, отвезя Оливию обратно в замок, снова оставил ее там и уехал в Робург, где двое суток без перерыва кутил, соблазнял девушек и упивался эмоциями. К концу второго дня демон так объелся ими, что его шатало, когда садился на своего верного вороного коня.
Но легче не стало.
И теперь Джемис, с трудом удерживаясь в седле, покачиваясь ехал к демону-лекарю, чтобы стребовать с него объяснений.
Почему зелья не помогают? Точнее помогают, не так слабо? Почему он даже лаская других женщин думает только об Оливии, о ее умопомрачительном запахе, ее нежной, как ариванский шелк, коже? Почему эта малышка поселилась в его голове, завладела членом, и поработила чувства?
Он болен? Спятил? Все-таки подхватил какую-то инкубскую простуду?
Это срочно нужно выяснить. Иначе он просто перестанет себя уважать.
Дорога до демона-лекаря прошла как в тумане. Состояние Джемиса колыхалось между мыслями об Оливии и необходимостью держаться за седло, чтобы не рухнуть с коня в пыльную грунтовку.
Конь время от времени выворачивал шею и тревожно поглядывал, мол, хозяин, все хорошо? С тобой все в порядке?
Но лок Ловер только и мог, что похлопывать верного друга по холке. Конь фыркал, и вез его дальше.
Когда лесная дорожка стала уже, а потом и вовсе превратилась в тропинку, петляя между деревьями и поднимаясь все выше, Джемису стало немного легче – когда приближался дом демона-лекаря, он почему-то всегда испытывал облегчение.
Видимо из-за того, что он тоже демон, а это хоть небольшая, но ниточка с его родиной – Анхароном, огромным и далеким материком демонов, которого он почти не помнит.
Буквально спустя минут десять, он наконец, выехал в подножью небольшого холма, на вершине которого дом из черного камня.
Демоны-лекари по всей Эрэнии селились именно в таких, говорили, что этот камень хорошо впитывает магические потоки. Джемис сам часто замечал, что процессы исцеления в доме лекарей происходят быстрее, чем вне его.
Стены помогают.
Поднявшись на холм, демон спрыгнул с коня и, привязав к коновязи, поднялся на крыльцо и постучал.
Дверь открылась сама и моментально.
- Так и думал, что снова приедешь, - донеслось хриплое из глубины темной комнаты.
Едва Джемис во шел, его окутал полумрак и густые запахи трав, смешанным с озоном – вечным спутником всех демонов-лекарей.
- Пришлось, - отозвался Джемис.
Где-то слева скрипнули половицы, послышалось глухое цоканье, а через пару мгновений в бледный луч света из окна выступил демон-лекарь.
Наверное, люди сочли бы его опасным и грозным, ведь перед самим Джемисом трепетали, когда он переходил в истинную форму. Но лок Ловеру лекарь всегда казался немного аляповатым: слишком большие, завернутые в кренделя рога, широкий нос, крупные миндалевидные глаза. По комплекции он напоминал Джемиса, но на две головы выше, поэтому выглядел щупловато. Еще и копыта вместо стоп, которые он упорно не желал убирать из человеческого облика.
Дополнялось все это зеленой мантией и целой гирляндой амулетов, талисманов и всяких подвесок на груди.
- Стоит думать, - начал лекарь, проходя по комнате и садясь в деревянное кресло у камина, - что зелья тебе не помогают.
Джемис, пошатываясь от поглощенных эмоций, проковылял к свободному креслу и плюхнулся на него, кресло жалобно заскрипело, но устояло.
- Да пламя его знает… - прохрипел он. – Частично. Они будто блокируют часть моего желания. Но сама страсть никуда не уходит.
- А по сколько пьешь?
- Честно?
- Конечно.
- За три дня выпил половину твоего запаса…
Глаза демона-лекаря Берингара выпучились, он присвистнул.
- Ого! И как тебя еще не сморило. То-то смотрю, шатает тебя.
Джемис поморщился.
- Это от эмоций, - сказал он, - перебрал.
Берингар понимающе закивал и произнес:
- Попытка забыться, как один из способов вернуть себе контроль.
Джемису очень хотелось дать в морду этому лекарю за самонадеянность. С какой стати он так уверенно рассуждает о его состоянии, если ни одно из его снадобий нормально толком не помогло?
Но сделать это – значит лишиться одного из немногих собратьев с Анхарона, а этого Джемису не хотелось.
