Я прислушалась. Потом кивнула чему-то большому и теплому, что поселилось глубоко внутри, послушно обмотала нитью палец, прочитала нужные слова и убрала улику в карман сумки.
Все же не давал мне покоя этот синий оттенок. Я совершенно точно видела на ком-то одежду такого цвета. Причем, совсем недавно. Но вспомнить никак не удавалось.
Наверное, Мура права, и ответы придут именно тогда, когда я сильнее всего буду в них нуждаться.
— Ладно, подождем, — согласилась я с книгой.
— Вот и хорошо, вот и ладненько… — тут же скрипуче запела она.
— Но не забудь, ты должна рассказать мне об Эшах.
Послышался сдавленный кашель, бормотание, и вслед за этим наступила тишина.
— Мур… Мура, — позвала раз… другой… Но ответа не дождалась.
Что ж, раз беседа и ритуалы закончены, будем считать, что я заслужила отдых.
Убрала гримуар и, не раздеваясь, легла поверх покрывала. Собиралась подремать немного до прихода Наташки, но, видимо, события долгого и трудного дня так меня утомили, что я, не успев донести голову до подушки, тут же провалилась в глубокий сон.
Разбудило меня солнце, пробившееся сквозь неплотно задернутые занавески. Хотя, нет. Солнце я уже потом почувствовала, когда проснулась от грохота. Какой-то добрый человек не стеснялся и барабанил в дверь так, что, скорее всего, перебудил весь женский этаж.
— Кто? — крикнула, блаженно потягиваясь.
Несмотря на то, что ощущала я себя отдохнувшей, бодрой и выспавшейся, вскакивать и бежать открывать не хотелось. Надо же, даже суставы не ломило после того, как меня обманом заставили половину Темного леса перекопать. Кстати, виновница этого спокойно лежала на тумбочке. Там, где я ее и оставила.
— У нее наглости хватает еще и спрашивать. Воронцова, немедленно впусти меня, пока я все эти зачарованные замки не взломала! — возмущенно завопили из коридора голосом Зиминой.
Тут любой бы поверил, даже Станиславский. Пришлось вставать с кровати и идти к двери — во избежание порчи магического имущества.
— Ты где была? Мы с Гавриком тебя весь день разыскивали, весь вечер, всю ночь… Нет, ночью я спала… Но все равно беспокоилась, даже во сне. И сегодня утром тоже.
Подруга, бесцеремонно отодвинув меня плечом, протиснулась в комнату и с подозрением ее оглядела.
— Утром?.. — охнула я.
— Утром, Воронцова! Утром!
Как утром? Как утром-то? А вечер? А ужин?
Я с укором покосилась на книгу.
— А чего сразу я? — тут же запротестовала Мура. — Ведьме апосля инициации отдых надобен, и прерывать его, между прочим, нельзя. Ни в коем случае. Ну… убавила я громкость входящих звуков, каюсь. Так ведь тебе же на пользу.
Получается, я просто не слышала стука, поскольку гримуар решил дать мне возможность… нет, заставил меня выспаться. И теперь утро, а не вечер, как я предполагала.
— Эй, Воронцова, у тебя все хорошо? — как-то тихо и непривычно робко поинтересовалась Зимина.
— Хорошо… Н-наверное, — с сомнением протянула я. — Понимаешь, Нат, вчера пришел Марвелл и забрал меня с собой. На место магического преступления. Мы пропустили обед, он накормил меня в таверне, а потом… Потом я стучалась к тебе, но, видимо, не застала дома. Пришла к себе, на минутку прилегла и… И все.
А что я еще могла ей рассказать? В общем-то, это была чистая правда. Без подробностей, конечно, но правда.
— Ну ты и горазда спать, — покачала головой подруга. — Мертвый бы проснулся от моего стука.
— Ха! Мертвый… Бери выше, деточка. Не мертвый, а зачарованный, — самодовольно прокомментировала ее слова Мура. Но Зимина, разумеется, этого не услышала.
— Извини, — виновато улыбнулась я. — Устала, наверное. Последний месяц перед дипломом был очень нелегкий.
— Ладно уж… Надевай униформу и пошли завтракать. Опаздывать в первый день занятий — признак дурного тона.
— Можно подумать, во второй или десятый раз — признак хорошего, — пробормотала я, с любопытством разглядывая стопку одежды, оставленную домовыми.
— Фасончик и цвет так себе, — хмыкнула Наташка, — но удобно. Пойду я Гаврика задержу, а вот ты не задерживайся.
Она ушла, а я…
— Прежде, чем что-то сделать, советуйся, — строго произнесла, обращаясь к книге.
— Не серчай понапрасну. Лучше меня уменьши, как вчера, да с собой взять не забудь.
Похоже, Мура не собиралась раскаиваться. Ну, если так…
— Даже не знаю, что тебе сказать, — демонстративно покачала я головой и… ушла в душ.
Воду включила на полную мощность, еще и песню начала напевать. А все потому, что только так можно было заглушить негодующие вопли «подельницы».
— Если возьмешь с собой, расскажу про Эшей, — попробовала она применить новую тактику.
Правильный подход выбрала, ничего не скажешь. Я бы обязательно прониклась и уступила, если бы не знала о скверном характере компаньонки.
Нет, идти у нее на поводу нельзя, иначе вообще перестанет со мной считаться. А это опасно. Тут надо действовать осторожно, как с Гавриловым, перенаправляя разговор в нужное русло.
— Обойдусь. В крайнем случае, в библиотеке информацию поищу или у куратора спрошу, — сухо отрезала я, натягивая серое форменное платье.
Зря его хаяла Наташка. Зря. Может, в фасоне ничего необычного и не было, но ткань выбрали мягкую, добротную и, что немаловажно, натуральную. А уж кружева на воротничке и манжетах, точно плела искусная кружевница — в нашем мире такой хендмейд дорого ценится, очень популярен и востребован. Я в подобных вещах разбираюсь.
— Евушка, давай не будем ссориться. Что нам с тобой делить? — не оставляла надежды Мура.
— Что делить? Например, мое личное пространство. Если ведьме после ритуала положено отдыхать, ты должна, как мудрая наставница, предупредить об этом заранее. Скажи, тебе не стыдно? Древний мудрый гримуар, а ведешь себя, как дешевый блокнотик из уличного ларька.
В ответ послышалось обиженное сопение. Проняло. Значит, пора мириться и идти на уступки, выдвигая свои требования.
— И нечего дуться.
— А нечего меня с ширпотребом сравнивать.
— Не давай повода.
— Уважай старость.
— Лучше бы рассказала, кто мою новую силу может теперь заметить.
— Кто-кто… Ведьмы, разумеется.
До этого момента разговор шел напряженный, эмоциональный, а тут… Тут я прямо растерялась.
— Ведьмы? Так нет же их. Я последняя…
— То-то и оно, что последняя. Ежели показывать дар не будешь, то и не определит его никто.
Кажется, Мура тоже решила пойти на мировую.
Вот и хорошо, нам с ней бок о бок не один год вместе существовать и взаимодействовать. Но без взаимной притирки, без договоренностей и уважения — нет доверия. А без него никакие дела не делаются.
— Это сложно. Марвелл точно увидит изменения, — поделилась опасениями. — Может, сказать лорду директору, что я стала чувствовать мир немного иначе?
— Да уж… твой оборотень — большая хвостатая проблема. Придется намекнуть ему, что дар просыпается, — задумчиво хмыкнула книга. — А что? Бывает и такое, если ведьма изначально сильная. Мир словно подталкивает ее, сам помогает раскрыть суть колдовскую. Постепенно, с самого детства. У ведьм этих и до инициации кое-какие способности имеются. Истории известны подобные случаи. Правда, они единичные.
— Но у меня ж не с детства…
— У тебя уважительная причина имеется. Ты жила в немагическом мире.
— Значит, можно выдохнуть и не опасаться, что нашу тайну раскроют?
— Погоди выдыхать-то. Забыла я кой-чего на старости лет. У высших магов артефакты есть, редкие. Они способны любой дар определить. Вряд ли высшие станут такую уникальную вещицу к девчонке-полукровке применять, но, ты, Евка, все-таки осторожней будь. На всякий случай.
И Мура вздохнула — да так жалостливо, что совестно стало. В самом деле, что, мне сложно ее с собой захватить? Пользы от «подельницы» значительно больше, чем вреда.
