вспомнить, – засмеявшись, я вышел из комнаты.
Илва не врала, и не похоже, чтобы она шутила. Вряд ли перед смертью кто-то шутит. Выходит, что мои мечты о семье начинают осуществляться? Чувство собственности пробирало до костей, сдерживать эмоции не собирался.
– Тиона, девочка моя, я просто обязан тебя найти. Раз, два, три, четыре, пять … я иду искать …
– Тиона, – раздался стук в дверь. – Можно войти?
– Заходи, Стейн.
– Прости, если разбудил.
– Я ещё не спала.
– Забыл тебя предупредить, рано утром я уеду, ненадолго. Это займёт пару дней. Ты же не сбежишь? – улыбнулся.
– Нет, конечно, нет. Я буду тебя ждать, папа.
– Спасибо, что приняла меня. Никогда раньше я и мечтать не мог о семье, детях. Сейчас это всё у меня есть. Я счастлив.
– Всё будет хорошо.
– Доброй ночи, моя девочка, – Стейн поцеловал меня и вышел из комнаты.
Впервые за долгое время я уснула с улыбкой. Мне было так легко, спокойно, в моей маленькой душе пели птички.
Утром меня никто не будил. Хозяйка сказала, что мне надо выспаться, что все мои недомогания от недосыпания и стресса. Проснулась в хорошем настроении, встала не сразу, решила ещё немного понежиться в тёплой кровати. Правда, ощущение, что в комнате кто-то есть, мне мешало. Приподнялась на локтях.
– Доброе утро, принцесса.
Не ошиблась, в комнате я была не одна. Разряды тока прошли по спине. Нашёл. Как давно он здесь? Тошнота подкатила к горлу, потемнело в глазах. Мне никто не поможет, Стейна нет.
– Попей воды, тошнота пройдёт, – он подошёл ко мне со стаканом и сел на край кровати.
Как всегда, красив, идеально одет и эта обезоруживающая улыбка. Как ему это удаётся? Им можно восхищаться, если не знать истинной натуры. Словно сам дьявол меня посетил! В его глазах горит пламя ада, сжигающее, стирающее все границы. После него всё выжжено, мертво. Я перед ним совершенно беспомощна, бессильна, безвольна. Он чётко знает, как один только его взгляд действует на меня.
– Как … как вы нашли меня?
– Как и Стейн – по запаху. Вижу, вы с ним подружились. Быстро же он нашёл к тебе подход. Я совершил ошибку, когда рассказал ему о тебе, было бы всё намного проще. Сейчас он тебя и у смерти выгрызет. Не страшно, трудности я люблю.
– Он скоро придёт, и ему не понравится, что вы здесь.
– Не утруждайся, я знаю, что он уехал.
Я сидела под одеялом, но меня знобило так сильно, как будто я голая на морозе. Он знает, что препятствовать ему никто не будет. Поэтому никуда не спешит, смакуя каждую мою эмоцию.
– Моя девочка, я скучал, – провёл большим пальцем по скуле.
– Отпустите меня, Рон.
Ненавижу себя. С ним я теряю над собой контроль. Возбуждение тугим узлом скапливается внизу живота, расползается по всему телу. Он же всё это видит, наслаждается победой, чувствует себя хищником, загнавший свою добычу в угол.
– Ты ушла без разрешения. Не люблю, когда меня не слушаются. Заставила меня понервничать, – он говорил со мной, как с провинившимся ребёнком.
– Вы накажите меня?
– Илву уже наказал, – сказал спокойно, непринуждённо.
– Что вы с ней сделали? – моё сердце сильно забилось.
– Вот мы вместе поедем и посмотрим.
– Я никуда с вами не поеду.
– Мы не будем ссориться. Правда, Тиона? Ты будешь послушной девочкой. Иначе Илва так и будет там висеть, дожидаясь свою подругу.
– Что? Висеть?
– Ты же знаешь, она предала. Для меня она уже мертва. Видимо она сейчас изливает душу одной из горгулий, на шее которой висит.
Я уже знал, что после того как с Илвой позабавились все желающие из моей охраны, её полуживую повесили на шею горгульи. Предварительно связали её руки и протянули через голову чудовища. Иногда я дарю такие праздники своим ребятам. Знаю, я – монстр, но им же надо как-то развлекаться.
– Но, она девочка, она ошиблась, оступилась. За это не наказывают, – мои руки тряслись, меня охватила паника.
Конечно же, я понимаю, что доказывать ему что-то бесполезно. По поводу предательства у этого чудовища есть свой пунктик, и он от него не отступает. Всегда один и тот же вердикт – смерть, ничего больше.
– Это ты её наказала, Тиона.
– Неправда, – с горечью в голосе возразила я.
– Правда, принцесса. Правда.
– Что будет со мной?
– Ты станешь моей женой и родишь мне ребёнка, которого носишь.
– Что? Сумасшедший.
– Ты ещё не догадалась о причине своего недомогания?
– Я не понимаю.
– Ты моя девочка, только моя, не сопротивляйся.
– Стейн этого не допустит. Вы пожалеете обо всём, что со мной сделали.
– К тому времени, когда он вернется, мы уже поженимся.
– Я буду кричать.
– Попробуй. Посмотрим, кого ты сегодня накажешь.
– Я не вернусь к вам.
– Одевайся, мы уезжаем. Вещи брать не надо.
– Рон, я сказала, нет. Уходите.
В дверь начали настойчиво стучать.
– Тиона, просыпайся. Нам нужна помощь. Я не уйду, пока ты не откроешь, имей совесть. Ты и так сегодня долго спишь, – это была Виви.
Я не отвечала ей. Смотрела на Рона, не понимая, о чём он думает, какие мысли сейчас у него в голове. Он улыбался, так улыбается только победитель, таковым он себя считал. Моя подруга продолжала стучать в дверь. Неожиданно для меня Рон встал и пошёл к двери.
– Доброе утро, милая барышня, – очень любезно поздоровался он.
– И вам доброе утро. Тиона, я не знала, что ты не одна, – засмущалась девушка.
– Уходи, пожалуйста, – я ощущала запах, только не понимала с чем его можно сравнить.
– Ну, что же ты дорогая, так нельзя с подругами. Проходите, милая барышня.
– Меня зовут Виви.
– Вы как раз вовремя, Виви.
– Да? – робко опустила глаза в пол девушка.
– Вы же составите нам компанию? Мы собирались позавтракать.
– Конечно. Тиона, ты столько от нас скрывала.
– А что именно она от вас скрыла, мне как её жениху очень интересно, – Рон поддерживал беседу, мило улыбаясь.
– Ну как же, мы думали, что она сирота. Оказывается, у Тионы есть отец, есть жених. Почему ты ничего не рассказывала?
– Она очень стеснительная. Правда, Тиона?
Рон подошёл ко мне, наклонился и поцеловал в губы. Поцелуй был долгим, настоящим, убивающим мою волю. Задыхалась, но не посмела сопротивляться, после его вопроса.
– Хочешь, я её убью? – спросил улыбаясь.
– Виви, тебе пора, – грубо сказала я.
– Наверное, ты думаешь, что я пошутил? – Рон пристально посмотрел в мои глаза.
– Пусть она уйдёт.
– Она уйдёт. Уже скоро.
– Сейчас, – я настаивала.
– Одевайся.
– Нет.
– Как скажешь, она
