Лиат. Сожженная льдом - Ульяна Соболева

раз проиграла ему. Снова. В очередной раз получилось всё так, как запланировал икуб…какая же жалкая…и чувство омерзения к самой себе, ставшее почти родным, вновь охватило каждую клетку тела.

— Тогда перестань играть, — скрипучий голос старой ведьмы раздался над моей головой, и я подняла голову к ней, — чёрт, а я ведь даже не заметила, что она не пошла за демоном…как и того, что я вслух думала?

— Не понимаю, о чём ты, ведьма.

Она усмехнулась, протягивая мне руку и помогая вставать.

— А они правы: т, действительно, дочь Аша. И в тебе гораздо больше от отца, чем от матери. Смотри, не будь как Аш, не позволяй разуму взять вверх над сердцем.

Засмеялась, откинув её руку:

— Что ты знаешь, старуха? Именно, потому что я в своё время позволила управлять этому чёртовому сердцу, — ударила себя кулаком по груди…и ещё раз…и ещё, пока не стало больно, пока она не перехватила мои пальцы, недовольно нахмурившись, — именно поэтому мы оказались в этом аду! Я недостойна зваться дочерью Аша…я стану его погибелью. Погибелью его империи. А ты, старая, иди к своему господину. Иди и прислуживай ему, как прислуживаешь все сильным этого мира. А меня оставь в покое!

Глава 14. Лиат.

— Небо Мендемая признало нового короля эльфов.

Леодор, появившийся неожиданно за моей спиной, прислонился животом к кованой решетке балкона, с которого я наблюдала за собиравшимся внизу народом. Подняла голову кверху: красное небо то и дело вспыхивало голубоватыми прожилками, словно сотни молний нежно-синего оттенка загорались и тут же погасали на алом своде над нами.

— Ты говоришь так, будто оно живое существо.

— А оно и есть живое существо, или принцесса не знала об этом?

Мужчина развернулся ко мне полубоком и удивлённо приподнял правую бровь:

— Вы, правда, не знали! Неужели отец не рассказывал вам, что наш мир — весь словно огромное живое чудовище, наполненное сотнями видов различных паразитов? Оно питается нашими жизнями, точнее, душами, а мы питаемся всем тем, что произрастает или проживает в нём.

Покачала головой, сморщившись невольно от очередных громких визгов, донёсшихся снизу.

— Интересная теория.

— Но это не теория! Это чистейшая правда. Мендемай питается нашей кровью и нашими душами. И чем кровопролитнее война, тем ярче, тем алее небо над нашими головами. Вот почему здесь невозможно долгое перемирие между расами. Сам Мендемай не позволит этому произойти.

Он замолчал после очередной синей вспышки наверху.

— Смена власти у нашего народа — очень редкое явление. Хотя, благодаря вам, — Леодор усмехнулся, — можно говорить о том, что статистика поменялась. Правда, к сожалению, не сказать, что к лучшему…

— Что они здесь все делают?

Я кивнула на существ, заполнявших всю придворцовую территорию, которую только охватывал взгляд.

— Сколько их? Сотни? Тысячи?

— Они явились, чтобы выказать своё почтение новоиспеченному королю.

На мой нервный смешок мужчина отвернулся, поджав губы, но спустя минуту продолжил:

— Да, вы правы, их было бы достаточно для того, чтобы пойти войной на Ариса и его людей и скинуть их с трона. Если бы только именно это было целью всех этих существ.

— А какова их цель? Сменить одного демона Мендемая на троне на другого? Более обозлённого, молодого и жадного до власти?

— Вы слишком строги к простым людям, королева.

— Я объективна. Посмотри, у каждого четвертого за плечами мешок — наверняка, это подарки их новому господину. Каждый пятый из собравшихся здесь — эльф. Тот, кто должен сейчас ненавидеть Ариса, тот, кто должен мечтать скинуть его с незаконно занятого трона, осквернённого демоном трона! Но их лица…инкуб опоил их? Прислушайся: они рассуждают о пире и грядущем походе на Аша…как же они ничтожны. Жалкие, мерзкие твари.

— Они всего лишь хотят жить.

— И ты обманул меня…ты обещал мне помощь, обещал, что, если я не сдамся, я смогу освободиться сама от инкуба и освободить свой народ от него. А в итоге? В итоге я сделала лишь хуже: одарила его ещё большей властью. Теперь эльфы, вместо того, чтобы объявить ему бой, склонились перед ним в поклонах.

— Я всего лишь не позволил вам опустить руки. Поверьте, было бы гораздо хуже, если бы…

— Если бы что? Если бы я осталась там, в пещерах? О, поверь, это был бы лучший исход. Гораздо лучший, чем стоять сейчас здесь и смотреть, как одна за другой сотни мужчин и женщин приносят клятву этому…

— Леодор, оставь нас!

Твёрдый приказ, отданный ровным мужским голосом заставил эльфа вздрогнуть и отступить, прежде низко поклонившись вышедшему на балкон инкубу.

— Глупо обвинять его в том, что он цепляется за жизнь всеми возможными способами.

Отвернулась, не желая смотреть на него, в его лицо. Точно не сейчас. Наверное, когда-нибудь я смогу делать это спокойно. Без того, чтобы ощущать эту дрожь от его присутствия. Когда-нибудь ведь этот день настанет?

— Или же ты правда готова была…как ты там сказала? Остаться там, в пещерах?

И вновь этот хриплый низкий голос за моей спиной заставляет напрячься, впиться пальцами в железную перекладину спереди

— Что ты хотела, Лиат? Сбежать? Спрятаться? От меня? Ты правда думаешь, я позволил бы тебе это сде…

— Умереть.

И со всей дури в железо под пальцами, стискивая его так, что, кажется, еще немного — и согну.

— Я хотела умереть, только чтобы больше не видеть тебя. Не слышать твой голос…не чувствовать, как раздирает лёгкие, — и собственными ногтями скрести по своей груди, обтянутой полупрозрачной шёлковой тканью, — как дотла сжигает их эта проклятая любовь. А он, — засмеялась, закрывая глаза, с силой сжимая веки, чтобы не позволить выкатиться непрошеным слезам, — он не позволил. Знаешь, инкуб, — не поворачивая к нему головы, но ощущая, как напряглось тело сбоку от меня…или мне так кажется? — мне кажется, я его за это ненавижу даже больше, чем тебя. Ещё несколько дней назад я думала, что такое невозможно — ненавидеть кого-то больше тебя.

И развернуться, чтобы оставить его на этом треклятом балконе одного. Он хотел власти, пусть наслаждается этим.

— Ты так сильно мечтал об этом, так ведь? Сегодня твой звездный час. Все они пришли поприветствовать тебя. Взмахни рукой, и вся эта толпа опустится на колено перед вчерашним рабом. Перед тем, кого ещё несколько месяцев назад считали самым низшим, самым бесправным существом на свете. Наслаждайся своей властью над этими подлыми трусливыми тварями. Ты достоин своего трона.

— Арис.

Его рука успевает перехватить мою раньше, чем я выйду. Повернулась, выразительно глядя на мужские пальцы. Он и так получил всё,