нами были чувства. Но она угасала. С каждым месяцем беременность протекала, все сложнее. Макса она не доносила полтора до конца срока, начались преждевременные роды. Он родился слабым, но выжил. Как же наверное удивился Поляев и вся его команда, когда со временем выяснилось, что зверя у Макса нет. Он чистый человек.
Клим замолчал, задумавшись. Затем продолжил.
— я не буду долго рассказывать о том какими байками был забит мозг моего сына и как пытались этого несуществующего зверя разбудить. Но когда он вырос и встретился с Юлией, то распознал в ней истинную пару, а это уже от обишей.
— от чего умерла твоя жена?
— она была слишком молодой и слабой для родов. Старшинский и на ней делал свои опыты. А Поляев добавил. Ее почки не выдержали, а может что-то ещё, чего мы не знаем.
— ты сильно переживал тогда?
— сильно. Но у меня на руках был маленький сын и я не смел долго поддаваться своему горю. Потом я принял у отца стаю. Стал заниматься бизнесом, думаю мне помогали основатели проекта. Позволяли мне расширять производства, убирали своевременно от меня бандитов, сделали мэром. Сам по себе я мог бы всего этого и не добиться.
— тоже мне печаль. Человеку так много может и не надо. Могу предложить тебе переехать в мою двушку. Там и для Макса с Юлькой места хватит. В темноте да не в обиде.
Клим усмехнулся и поцеловал меня в лоб. Как святую или юродивую.
— только одно Поляев не знал и это всё изменило. Обиш давно выбрал тебя своей истинной, а встреча Юлии и Максима сделало нашу встречу неизбежной.
К сожалению я вел себя с тобой грубо в начале, думая, что ты принимаешь волчий отвар, о котором мне поведал Богомир.
— почему же он не использовал вновь морок на тебе и мне, чтобы мы друг друга забыли
— слишком поздно он понял, что обиш вдохнув запах истинной не может её забыть ни под каким веществом и навязать ему, что либо невозможно. Обрабатывать тебя тоже бессмысленно. Я бы все равно не отстал бы от тебя, с памятью ты или без. Убить тебя тоже было нельзя. А позже у них родился, вывести меня из второй формы в третью. Мы с Каем уже знали об этой части плана, но пошли на это. Больше не было шанса схватить их за зад. Дальше ты стала невестой обиша.
— и что теперь будем делать?
— будем жить, растить нашего малыша. Обиш почуял другого обиша.
— ты хочешь сказать, что я на старости лет могу стать мамой, — не веряще произнесла я, отсаживаясь от него
— ты уже носишь моего сына. Обиш его чувствует.
— я тебя убью, — в сердцах произнесла я, хватаясь рукой за лоб.
Прошло три месяца. Я переехала жить в особняк. Клим настоял на росписи, но я уговорила на простых семейных посиделках, без гуляний всем поселком. Нина Ивановна была так счастлива за нас, что пустила слезу. Лариска, крутилась поблизости выискивая свою жертву, вёрткого, словно уж Кая. Не знаю как, но она умудрилась затащить его в койку и пыталась строить отношения, но Кай исчезал при любой возможности.
Мой животик слегка округлился, а первое УЗИ показало нам двух малышей. Мой муж был на седьмом небе от счастья и даже обнял врача.
— Я тебя убью! — в отчаянии взвыла я.
Со здоровьем проблем не было, а беременность протекала настолько хорошо, что иногда мне и вовсе не верилось, что я сново стану матерью. Врачи конечно недоумевали, как я в таком возрасте решилась, но посмотрев мои медицинские показатели говорили, что я просто создана для того, чтобы рожать.
Клим отказался баллотироваться в губернаторы, решив больше времени уделять семье. Мы съездили с ним в Венецию, о которой я мечтала всю жизнь. Отыскали могилу моей матери. Проводили много времени с детьми и внучкой. И конечно же друг с другом. Мы не могли наговориться.
Я была самой счастливой женщиной на земле и думала, что это будет безгранично долго. Желательно — вечно.
Однажды мы гуляли с Климом перед сном, так прописал мне врач. Зашли довольно далеко в густой парк и уже собирались возвращаться, как вдруг муж замер и словно заледенел. Я его звала, трясла за руки, пыталась привести его в себя, начиная потихоньку паниковать, видя как тщетны мои попытки. И вдруг увидела в десяти метрах над головой мерцающий шар. Он становился больше и светлее. Страх парализовал меня полностью. От шара отделился луч, чем то схожий с лунной дорожкой. По ней спускались существа, очень похожих на оборотней, только шерсть у них была темной. Дикий страх, холодным потом прокатился по мне. Я узнала этих существ. Это были обиши! Оборотни третьего реестра. Такие же, как Клим в ночь праздника лета. Их было двое. Высокие, мускулистые покрытые шерстью. Без одежды. Они подошли к Климу и что то сказали на непонятном глухом языке. Из всей речи я поняла только одно слово —"Татуш". Они развернулись и пошли обратно, а Клим, как зомбированный пошел за ними следом. Я стала звать, кричать, не в силах двинуться с места. Но они продолжили путь не реагируя на мои вопли. Пройдясь по лунной дорожке, через минуту скрылись в огненном шаре. Он стал тускнеть. Дорожка исчезла. Я поняла что моего мужа забрали свои. И они его увезут в другую галактику и я никогда его не увижу. Рыдая я закричала, что есть мочи:
— Не оставляйте меня здесь одну. Я нашу его детей!
Затем упала коленями а прохладную траву и заплакала в глубоком отчаянии, закрыв лицо руками.
Сквозь рыдания, я вдруг услышала звон самого нежного колокольчика и открыла лицо. В небе, закрывая собой, почти потухший шар висел белый ангел. Белоснежные длинные локоны танцевали вокруг него. Многослойные белые с расшитыми серебром одежды развевались.
— Цесса, — пробормотал я садясь на пятую точку, переставая плакать
А он заулыбался и протянул мне руку, пропев самым приятным в мире голосом.
— Я же сказал тебе, что присмотрю и не оставлю тебя в беде, мой ангел. Почему так расстроена?
Я показала на исчезающий корабль.
— Они забрали моего мужа и увезли. Мы истинная пара и не можем друг без друга, к тому же я совсем не знаю как растить маленьких обишей.
— Не плачь, давай ручку. Мы их догоним и всё объясним. Но тебе придется оставить всё и всех здесь навсегда и следовать за мужем.
