Ингвильд ответила ему плотоядно-сальной улыбкой, какая обычно встречалась у развратных мужчин после сорока. И Нэйвиру стоило огромных сил не заржать в тот момент, потому что выглядела его пара до ужасного комично в ту секунду.
Даже попыталась скорчить взгляд, будто пожирает его глазами, но похоже было на то, что она мысленно убивает с особой жестокостью.
Нэйвир лучисто улыбнулся, подмигнув ей. Ингвильд это определенно не понравилось, она отвернулась, закрыв щеки ладонями и слишком хорошо изобразила смущение, чуть опустив глаза и отведя взгляд.
— Не смотри так пристально, ты меня смущаешь. — буркнула она, ускоряя шаг.
Чего вылупился на нее так, словно влюбился? Знает она этих драконов, не умеют они врать! И обмануть этот Нэйвир ее больше не сможет!
Хватило же смелости у Варлана подослать к ней собственного сына, видать у вождя есть запасной наследник, раз этого решил пустить под нож Чистильщику!
— А мы ведь пока одеты. — насмешливо шепнул красный дракон, наклонившись к ней, — Или без одежды ты куда смелее? — охотница, вопреки его ожиданиям, не вспыхнула и не ударила шутливо. Перевела медленный взгляд, кричащий “Ты совсем дебил?”.
Ингвильд на мгновение усомнилась в выбранной стратегии. Захотелось не дожидаться вечера, а прибить этого отвратительного дракона прямо тут! Но ведь она первая начала этот разговор, так что глупый сын вождя не более, чем жертва обстоятельств.
Ах, мир так несправедлив, но что поделать? Убить красного дракона все равно придется, даже если он туп, как пень.
Девушка шаловливо огладила его торс, будто бы мягко отталкивая Нэйвира от себя, и убрала руку, когда пальцы показательно небрежно задели пряжку ремня.
О, отец хорошо научил ее, как нужно обращаться с надоедливыми парнями! Как говорить, что говорить, даже улыбку тренировать заставил.
И Ингвильд хорошо умела отыгрывать этот банальный сценарий — заманить дракона в дом и избить. Обычно выбиванием дерьма из несостоявшихся ухажёров занимался Гривель, а девушка лениво наблюдала за перевоспитанием.
Сегодня придется разбираться самой. Но ничего, она справится!
— Смотрю, тебе уже не терпится, да? — ухмыльнулся Нэйвир. Она лапала его с такими злющими глазами, словно примерялась, куда бы всадить кинжал.
Мда, а у него, дурака, ещё сомнения какие-то были, хах.
— Конечно. Я сгораю от нетерпения. — проскрипела она, неосознанно сжимая рукоять меча.
Нэйвир глухо хохотнул. Не терпится, как же. Не может дождаться, когда кишки ему выпустит.
— После того как мы проведем ночь вместе, скажешь мне свое имя? — игриво спросил он, целуя кончик ее косы. Девушка посмотрела так, словно не могла понять, чего хочет больше: отрезать ему руку, которой он ее коснулся, или обрезать волосы, которые Нэйвир поцеловал.
Ингвильд острожно увеличила дистанцию, помешкав буквально пару мгновений и сделав вид, будто поправляет ножны.
Имя он захотел, разбежался-то как! У нее аж зубы свело от неестественной улыбки.
Она не верила драконам и не хотела делиться с ними ничем, что принадлежит ей, будь то имя, еда или вещи.
— Конечно. — пообещала драконица, потому что спать с ним не собиралась, — Клянусь честью Чистильщика. — и твердо кивнула.
Нэйвир снова уверился, что все эти ее намеки — сплошное надувательство.
— Дальше мне нельзя, иди прямо, там будет раздевалка, а за ней купальня. — кивнул парень, махнув рукой на песчаную тропинку в высокой траве. Ингвильд напоследок оглянулась и буркнула неискреннее:
— Спасибо. — запоздало вспомнила, что она сегодня вроде как коварная искусительница, и выдавила из себя ослепительно-отвращенную улыбку, — Не забудь, я буду ждать тебя ночью. — и торопливо скрылась из виду. Буэ, ее чуть не стошнило от этих слов.
Отдышалась и осторожно посмотрела назад — макушка красного дракона ещё мелькала у входа, значит не ушел. Небось гоняет грязные мыслишки в своей пустой голове и представляет эту ночь!
Ингвильд передернуло, до чего противно!
Она прошла до небольшого деревянного домика — внутри стояли лавки, на стене висело несколько полок, справа возле окна — шесть кабинок с тонкими плетеными перегородками и занавесками из соломенной циновки.
Девушка неуверенно оглянулась и прошмыгнула в пустую кабинку, нервно прокручивая на пальце пространственное кольцо. Стоило задернуть за собой шторку, как в домике послышались женские голоса. Ингвильд почему-то чувствовала себя крайне неловко, бесшумно прижалась к стене и замерла.
Она не любила чисто-женское общество, потому что совершенно не могла с ними тягаться — на этом поле боя аргументом были не меч и сила, а красота, наличие мужа, детей и семейного счастья.
И охотница их совершенно не понимала, у Ингвильд были другие ценности, но ставя себя рядом с нормальными драконицами, она ощущала себя какой-то… дефектной.
Возможно дело было в том, что ее слишком сильно смущали взгляды, прикованные к ней, когда она была нагой. Или ей была непонятна их жалость, смешанная с отвращением и презрением.
Ингвильд… просто не любила все это.
Шумно выдохнула, собирая волю в кулак. Чистильщики не трусы! Все ради здоровья, просто не будет обращать на других внимание!
И завозилась, стягивая сначала ботинки.
Кто-то из дракониц попытался проверить, свободна ли кабинка, отдернув занавеску.
Ингвильд мертвой хваткой вцепилась в циновку, рявкнув:
— Занято! — недовольное бурчание, мол, в тебя, что, Шинара вселилась, было упрямо проигнорировано.
Девушка вдумчиво раздевалась, убирая все вещи в пространственное хранилище. И ощущала себя до ужаса неуютно, впрочем, как и всегда, когда выходила без брони.
Прикрылась полотенцем и с опаской приоткрыла занавеску, когда голоса стихли — они же уже ушли, да?
— Ой, ты тоже тут! — радостно прощебетала Лилиэн, сидя голышом на лавке и расплетая длинные косы, — Я слышала, что после местного источника волосы мягкие-мягкие и послушные станут, вот, буду проверять.
Ингвильд осторожно вышла босиком из кабинки, намертво вцепившись в полотенце на груди. И неосознанно оглядела эльфийку.
Кожа Лилиэн была светлой, бархатной, без единого шрама или синяка, ни одного следа увечий, мягкие изгибы придавали ей ещё больше изысканной нежности, делая округлое детское личико до странного очаровательным.
Драконица перевела взгляд на свои руки, покрытые застаревшими шрамами и рубцами, в синяках и ожогах. Она выглядела безобразно рядом с утонченной хрупкой Лилиэн, хотя они были одной комплекции. И даже волосы Ингвильд не выглядели такими красивыми и мягкими.
— Ох, ты наверно стесняешься, да? — глупо хохотнула эльфийка, перекинув волосы на плечи и прикрыв ими свою грудь, — Прости, у нас на острове для женщин только общие купальни, я привыкла как-то. — и тоже прикрылась широким куском ткани.
— А у нас… — драконица замялась, подбирая слова, — не принято снимать броню при чужаках. — что было чистейшей правдой. Обычно Чистильщики мылись либо ночью в лесу, если находили пруд, либо сторожили друг друга, но не у всех ведь есть напарник.
— Понимаю. — кивнула Лилиэн, — Мы когда с мамой на Ашарх переехали только, она тоже долго к общим купальням привыкнуть не могла, до этого одна всегда мылась, а тут столько взглядов. И все вокруг голые. — качнула головой, смущенно хихикнув.
Ингвильд заторможено моргнула, хорошо, что она встретила Лилиэн, а не кого из местных женщин.
— А ещё, я слышала, что здесь магический источник и даже от шрамов избавить может! — восторженно вздохнула эльфийка, — У меня вот тут, под бровью, маленький шрам. Он меня так раздражает! Наконец-то смогу от него избавиться! А ещё вот здесь, на пятке, видишь? Это я на гвоздь наступила, так больно было! — драконица вяло кивнула, искренне не понимая всей глубины трагедии Лилиэн.
Эльфийка пожаловалась на жестокую жизнь еще пару секунд и встала, мягко подхватив новую подругу под локоть и потащив за собой.
Ингвильд сама не заметила, как они вышли из домика и оказались у входа в купальни, огороженного высоким деревянным забором. Открытые купальни драконица недолюбливала — в водоеме, под открытым небом, и неизвестно, из каких кустов стрела прилетит. А ты сидишь в горячей воде, голенький и разомлевший.
