Я замерла на пороге. Бабушка сидела у камина, протянув к огню тонкие руки.
— Маргарита, ты топчешься как стадо лошадей!
Я только сейчас поняла, насколько она была стара. Седые волосы были уложены слишком небрежно для нее (не хватало любимой горничной), а платье было непривычно простым.
Но я даже обрадовалась, что она встретила меня знакомым поучением.
— Прошу прощения, ваша светлость! — весело сказала я. — Но я так спешила вас увидеть!
— Ни в какой ситуации не следует забывать о хороших манерах! — произнесла она с назиданием.
— Разумеется, ваша светлость! — послушно согласилась я.
Я подошла чуть ближе и только тут увидела слёзы в ее глазах. И взгляд ее был незнакомым, без обычной надменности.
Я опустилась на колени перед ее креслом, и бабушка обняла меня — неожиданно крепко. И всё-таки я почувствовала, как дрожали ее руки.
— Я очень рада тебя видеть, Маргарита! — она, наконец, сказала то, что я мечтала услышать от нее так много лет. — Но ты не должна была приезжать.
Я расположилась рядом на низенькой скамеечке и с деланной беспечностью спросила:
— Это почему же?
— Ты всё прекрасно понимаешь сама. Ты уже видела Лакруан, или вы объехали его стороной? Люди мрут как мухи — прямо на улицах. И голодают. Мы с Луизой отправляли продовольствие в город, пока могли. Но у нас самих почти ничего не осталось. Запасов хватит недели на две, не больше. И мы ждём, когда же они придут сюда сами.
— Кто придет? — не поняла я. — И где наши слуги?
— Горожане, — пояснила она. — Из Лакруана уже сбежали все, кто мог. Лавки давно разграблены. В нашей провинции не осталось ни одного доктора, который мог бы хоть как-то помочь больным. Месье Тьери лечил заразившихся кровопусканием и пиявками, но эффект это имело совсем не тот, на который он рассчитывал. И когда он заболел сам, то это признал, но было уже слишком поздно. А слуги… Некоторые умерли, другие ушли к своим семьям в деревню. Здесь остались только Луиза и конюх Жером. Да, ты, может быть, заметила уже — лошадей у нас не осталось. Их украл и продал наш бывший управляющий — он думал, мы не узнаем об этом. Нужно будет сказать Жерому, чтобы ваших он завел хотя бы в оружейную — там более прочные ворота.
— Неужели, всё настолько плохо? — ужаснулась я. — Прежние лакруанцы любили и почитали герцога.
Бабушка горько усмехнулась:
— Они еще не пришли в замок только потому, что думают, что твой отец наложил на ворота заклятие, и всякий, кто придет сюда не с миром, превратится в ледяной столб. Но однажды они поймут, что это — не более, чем легенда. Или голод будет сильнее страха. Но довольно о нас! Как дела в столице? Или болезнь добралась и туда?
Я поднялась и набросила на плечи такой же теплый плед, которым укутывалась бабушка. Даже у камина мне было не жарко.
— Въезд в Мериду закрыт. Туда не пустили даже Ану. Но не волнуйтесь — она сейчас в загородной резиденции Ангулемов.
— Она поступила правильно, Маргарита! — без тени сомнения заявила бабушка. — Она понимает свой статус и свое предназначение. А ты ведешь себя как взбалмошная девчонка.
— Вовсе нет! — возразила я. — Но согласитесь, ваша светлость, что вероятие умереть от чумы у меня вряд ли больше, чем от свадьбы с принцем.
— Не говори глупостей! — рассердилась она. — Месть колдуна — такая же сказка, как и та, что твой отец умеет превращать людей в ледяные столбы. И в любом случае, у тебя больше шансов на благополучное завершение первой брачной ночи с принцем, чем у любой другой невесты.
Я посмотрела на нее с изумлением.
— Я никогда не рассказывала тебе, Маргарита, но сейчас, пожалуй, расскажу. Быть может, другого случая уже не представится. Отец твоей матери был колдуном. А возможно, и дед, и прадед. Еще и поэтому я была против брака твоих родителей. У твоего деда хватало ума не показывать свои способности на людях, но это всё равно было опасно. Ты же знаешь, сколько неприятностей причинили колдуны Ангулемам — в любой момент могла начаться новая вражда, и что тогда? Я не хотела, чтобы мой сын хоть как-то был с ними связан.
Я была слишком ошарашена, чтобы сказать хоть слово.
— Надеюсь, ты понимаешь, что тоже должна об этом молчать? Ни его высочеству, ни его величеству, ни даже Анабель совершенно не нужно об этом знать.
Луиза принесла нам горячего молока, и бабушка спешно сменила тему:
— Думаю, будет лучше, если ты переночуешь в этой комнате. В твоей спальне слишком холодно. Солнца не было уже несколько дней.
Нянька подтвердила — да, так будет лучше.
— А завтра утром ты отправишься обратно! — тон бабушки не допускал возражений.
И всё-таки я не согласилась:
— Либо мы поедем вместе, либо я останусь здесь!
— Быть может, ты не заметила, Маргарита, но я больна! — резко сказала бабушка. — У меня уже несколько дней, как не спадает жар. И что я каркаю как простуженная ворона, надеюсь, ты услышала?
Нянька поставила пустые кружки на поднос и повернулась ко мне:
— У ее светлости отнюдь не чума. Уж я-то этих чумных повидала — они покрываются волдырями и чернеют. Вот выглянет солнце, воздух прогреется и высохнет, и ее светлости станет лучше.
Я была рада этой поддержке.
— А еще быстрее ей станет лучше, если мы, не мешкая, отправимся на юг, в Мериду.
— Не всё так просто, Маргарита! — покачала головой бабушка. — Повезло, что вы без происшествий добрались до Лакруа. На карету могли напасть. Народ сейчас обезумел от голода и болезни.
Луиза часто закивала, подтверждая слова хозяйки.
Но я не успела их даже обдумать — потому что в комнату вбежал старый Жером.
— Там, с другой стороны моста — всадники! Два десятка, не меньше.
Бабушка привстала, опираясь на руку няньки.
— Вы развели мост? Хотя о чем я говорю? Вас только двое, это непосильная задача.
— Нас пятеро! — возразила я.
Но я понимала — даже впятером мы не сможем запустить заржавевшие механизмы моста. К тому же, думать об этом нужно было гораздо раньше.
— Мы успели закрыть ворота, — сказал Жером. — Но вы же знаете — они давно требуют ремонта и развалятся после первого же сильного удара. С вашего позволения, ваша светлость, мы будем стрелять. Но, боюсь, их это только разозлит.
Даже в минуты опасности бабушка умела вести себя достойно.
— Луиза, выведи Маргариту из замка через потайной ход! — скомандовала она. — А я сейчас поднимусь в башню и спрошу, что нужно этим людям.
— За кого вы меня принимаете, ваша светлость? — возмутилась я. — Я не собираюсь бежать.
Но поспорить нам не удалось — на пороге появился лакей, с которым я сегодня прибыла из Мериды.
— Ваша светлость, они требуют открыть ворота именем короля! — в голосе его был слышен ужас.
Я выбежала из комнаты раньше, чем бабушка сумела меня остановить. Быстро преодолела несколько пролетов лестницы и поднялась в башню, что стояла у самых ворот. Лакей едва за мной поспевал.
— Кто вы, и что вам нужно? — закричала я в распахнутое окно.
Ответом мне сначала было ржание лошадей, и только спустя пару минут услышала я знакомый голос:
— Еще один необдуманный поступок с вашей стороны, Маргарита, и мне придется посадить вас под замок до самой свадьбы!
В свете факелов я увидела улыбку на уставшем, но всё-таки довольном лице его высочества.
Я без сил прислонилась к стене. Никогда еще я не испытывала большего облегчения. Наверно, если бы Лорэнс был не за воротами, а здесь, я бы его расцеловала.
Глава сорок восьмая, в которой почти ничего не происходит
К счастью, Луиза оказалась права, и молодой врач, осмотрев бабушку, подтвердил, что у нее — обычная простуда, которую не стоит недооценивать, но которая, тем не менее, путешествию не мешает. Возвращаться в Мериду было решено через день.
— Я оставлю в замке десяток своих людей, — сказал принц за завтраком. — Они будут охранять его до тех пор, пока вы не вернетесь из столицы. А в город я велю прислать несколько подвод с продовольствием.
