— Присаживайся.
— Я не одета, — скептически отозвалась я, неуютно поежившись под этим пристальным обжигающим взглядом.
— На тебе халат, — спокойно заметил граф и сел за стол. — Ты серьезно думаешь, что хоть одна из этих аристократок умеет готовить? Даже будь испытание настоящим, я уверен, что твое блюдо понравилось бы мне больше других.
— Я помогала Леман готовить, — немного смущенно призналась, беря в руки бокал. Поднесла его к губам и пригубила. Сладкое… вино сладкое с терпкими нотками.
— Это ты зря, — усмехнулся граф, к моему удивлению. — Ты слишком добрая, Кара. Тебя легко использовать, не боишься, что твое блюдо испортят?
— Пусть портят, — загадочно улыбнулась в ответ и отсалютовала бокалом. Граф внезапно издал смешок.
— Добрая, но не глупая, — произнес он, делая вывод, и отпил вина. — Знаешь, будь отбор настоящим я бы выбрал тебя.
Изумленно поперхнулась и закашлялась.
— Зачем вы говорите такие вещи? — на глаза выступили слезы.
Граф услужливо похлопал меня по спине.
— Из тебя получится хорошая жена, Кара.
— А из вас вдовец, — мстительно отозвалась, наконец, откашлявшись. — В чем заключается моя помощь? Мы можем уже приступить? У меня есть еще одно незаконченное дело…
Граф смерил меня долгим внимательным взглядом и произнес.
— Ложитесь.
Моя бровь медленно выгнулась.
— Серьезно?
Граф невозмутимо кивнул.
— Может, мне еще раздеться? — поинтересовалась язвительно, вставая из-за стола.
— Не обязательно, — усмехнулся он.
Поднялся следом, на ходу расстегивая камзол, и только сейчас я заметила насколько граф выглядит уставшим. Лица коснулась нездоровая бледность, губы покрылись сухой корочкой, под глазами глубокие тени…
Послушно легла на кровать, пытаясь прикрыть поломи махрового халата ноги.
Граф избавился от одежды, оставшись в одних тонких хлопковых нательных штанах и лег под одеяло.
— Просто полежите рядом, — устало произнес он, устраиваясь на подушке удобнее. Мой взгляд был прикован к его обнаженным сильным плечам и груди. — Можете что-нибудь рассказывать, неважно что.
Он прикрыл глаза, позволяя мне без зазрения совести облизывать жадным взглядом тугие рельефные мышцы…
— Когда Ирида капризничала и не могла заснуть, мама гладила ее по волосам и рассказывала сказку о далекой волшебной стране…
— Тогда гладь и рассказывай, — не открывая глаз, велел этот невероятный мужчина, вызывая мою улыбку.
Несмело коснулась тонких шелковистых волос с удивительными серебряными прожилками, словно их коснулась седина, и бережно провела по ним.
Граф едва заметно вздрогнул, медленно выдыхая.
— В одной волшебной стране жил маленьких храбрый гном…
Мои прикосновения стали увереннее. С особым наслаждением зарылась пальцами в мягкие волосы, рассказывая детскую сказу с улыбкой, как рассказывала бы мама.
…через десять минут грудь инквизитора мерно вздымалась.
Он точно спал. Сладко и безмятежно. Но стоило мне попытаться встать, ухватил за руку и прижал к себе. Неосознанно. Не просыпаясь.
Я замерла, обреченно выдыхая, ощущая, как жар тела инквизитора проникает мне под кожу.
Мне же еще пирог готовить…
В объятьях графа оказалось слишком уютно. Я позволила себе слабость и задремала. Не знаю, что именно между нами происходит, но мне кажется, наши отношения выходят за рамки договора. Не знаю, осознает ли это Адриан, но мне тревожно.
Не хочу впускать в сердце чувства и ошибиться. Не хочу рисковать жизнью Ириды, даже если она не заслуживает спасения. Я обещала маме, что уберегу ее от опасностей, обещала отцу, но не справляюсь…
Сон казался тревожным. Не покидало ощущение, что за нами наблюдают. Взгляд, пропитанный ненавистью, жег изнутри…
Осторожно выбралась, ощущая горьковатый вкус сожаления, и подложила графу под руку подушку, сбрасывая с себя странное наваждение. Пускай отдыхает. Я искренне рада, если смогла помочь.
Оделась и отправилась в кухню. Как и ожидалось, там никого не было. Только стража по дороге немного допросила меня, но после объяснений, про то, кто я и почему блуждаю по ночам, меня отпустили. Видимо, им приказано не трогать невест инквизитора. Тем лучше.
Приготовление волшебного маминого пирога занимает много времени, но к рассвету должна успеть. А салат можно выкинуть, наверняка, его уже испортили или даже отравили…
Глава двадцать девятая
* * *
Адриан чувствовал, что Сивила наблюдает. Ведьма снова пыталась проникнуть в сон, но не смогла. Как и предполагалось присутствие другой ведьмы не позволило этого сделать. У Кары мощная энергетика, усиленная защитными амулетами, которыми она обвешена. Сережки… браслет на руке, кольцо.
Кара боится ведьм. Боится их влияния, способности проникать в подсознание. Она знает куда больше, чем показывает.
«Поэтому, я выбрал ее… поэтому доверяю. Поэтому уснул рядом»
Но Сивила притаилась с «изнанки» мира, не жалея сил на такое опасное «путешествие». Наглая гадина…
Адриан перевернулся, опуская руку на место, где еще недавно лежала Кара. Одеяло все еще хранило ее тепло и запах…
Адриан на секунду прикрыл глаза, глубоко втягивая воздух носом.
«Вкусная…» — странная мысль заставила усмехнуться.
Перевернулся на спину и подложил руку под голову.
Охарактеризовать ведьму вкусной… надо же. Но похоже, так и есть. Адриан закладывал свой смысл в это слово: тепло и уют, что дарует присутствие ведьмы рядом. Аромат ее духов, спокойствие и желания, которые пробуждаются рядом с ней.
Кара не просто «вкусная»… невероятная. Рассказывать инквизитору сказку…
Адриан сел и усмехнулся, закрывая лицо ладонями.
— Кажется, я схожу с ума… — пробормотал он и поднялся, сожалея, что ведьма ушла еще до рассвета.
Адриан не привык полагаться на кого-то. Зависеть от кого-то, но сейчас…
«Я, кажется, серьезно начинаю зависеть от этой ведьмы. Если так пойдет… я и уснуть без нее не смогу…»
Но действительно странно то, что этот факт нисколько не беспокоил. Адриан не чувствовал угрозы. Кара не станет посягать на его свободу, не придет сама, не вторгнется в его личное пространство…
Адриан поморщился, оделся и вернулся в свои покои, где после недолгих раздумий достал заветную шкатулку. Будить болтливого кота не хотелось, но похоже, без его помощи не обойтись.
Погладил фигурку, пробуждая дух и поставил ее на стол, а сам стал потихоньку приводить себя в порядок. Собираться.
Пират появился рядом буквально через минуту. Закружил возле уха и нагло устроился на плече, демонстративно зевая.
— И с какой проблемой не может справиться великий инквизитор? Или просто поговорить захотелось?
Адриан невозмутимо достал чистую рубашку и стал переодеваться.
— Ты можешь сделать так, чтобы Сивила не могла наблюдать за мной с «изнанки»? Ее пристальное внимание раздражает…
— А-а… — разочарованно протянул кот. — А я уж решил, что ты попросишь совета в делах любовных. Спросишь, что делать с твоими внезапно проснувшимися чув…
Адриан смахнул наглого духа с плеча, не дав тому договорить.
— Ладно, понял, — смиренно произнес Пират, когда перестал кубарем крутиться в воздухе. — Тему твоих чувств к Каре больше не затрагиваю.
Адриан сжал челюсти, бросив на кота предостерегающий взгляд, но тот лишь махнул хвостом и снова устроился на плече.
— Почему ты не поставишь на стражу своего пса? — озадаченно спросил он.
Адриан застегнул последнюю пуговицу и снял с вешалки брюки.
— Я не могу контролировать слугу Хороса во сне. Защитнику, призванному с мира мертвых нужна магическая подпитка, а если я буду использовать магию смерти, то дело может закончиться плохо.
— Ты же некромант, точно… — разочарованно вздохнул кот. — С магией смерти не шутят, да… — он прошелся по плечу и выгнул дугой спину, потягиваясь.
Адриан стал надевать брюки, просто смирившись.
— У меня точно не хватит сил тягаться с Сивилой и прогнать ее с изнанки, — заключил Пират, наклонив морду. — Но я могу присмотреть за твоим псом, и, если магия смерти вдруг вздумает чудить, я разбужу тебя. Буду на страже твоего спокойствия и сна. А зовут его как?
