— Отпусти её, демон, — Серость взмахнула рукой, и я ощутила, как длинное платье струится по моему телу. Лукас нехотя убрал крылья, но руки оставил на талии, и тогда она продолжила: — Я принесла вас сюда не просто так, избранные. Именно отсюда начнётся ваш путь как будущих правителей империи, и я дарю вам источник серой магии как последним оставшимся в этом мире серым магам.
Она посмотрела на осколки взорвавшегося кристалла, и они, подчиняясь воле создательницы, принялись срастаться в новый, ещё затейливее и больше прежнего. Но Лукас не впечатлился, в отличие от меня.
— Серым? — голос инкуба в этой ипостаси звучал по-другому. Он был ниже и глубже, но высшую степень удивления передавал совершенно отчётливо. — Я — тёмный!
— Да. Пока. Но вскоре ты и твоя пара станете серыми магами. Моими магами. Моими творениями, такими же, как до вас были драконы, — величественно вещала Серость, стоя на фоне возрождённого источника. Смотрелось жутко. — Поэтому идите теперь, правьте империей, плодитесь и размножайтесь…
Ну тут уж и я не выдержала. Как у неё всё просто-то!
— Погодите, пожалуйста. Нельзя же так сразу, — взяла я на себя смелость прервать пафосные напутствия.
Серость задумалась, но не разгневалась, наоборот, как будто даже обрадовалась.
— Ты права, дитя моё! Я совсем забыла, что нужно вас одарить и исполнить желание! Старость не радость. Так… — не церемонясь и не объясняясь, она пустила мне в лоб искру своей магии, и я охнула от внезапно ужалившего кожу разряда, — …твои способности метаморфа теперь окрепнут и войдут в полную силу после брачного воссоединения с парой. Должна же императрица чем-то владеть! Светлым целительством ты похвастаться больше не сможешь — у тебя же чистого света не останется…
Хорошо, что Лукасгар меня держал, а то бы упала. А так лишь покачнулась от такой новости.
— Б-благодарю, — промямлила, просто не понимая пока: радоваться или плакать?
Тем временем Серость принялась за Лукасгара: пустила такой же импульс в его лоб и огласила вердикт:
— Ну а ты не потеряешь третью ипостась после брачной ночи, когда тёмная сила сольётся со светлой и станет серой. Станешь первым серым демоном. Грозным и уникальным. Точно! — Высшая разговаривала так, как будто вела беседу сама с собой, объясняя внезапно придуманные действия.
Мы точно для создателей букашки, и нашими жизнями высшие играют, как хотят. Меня это не слишком удивляло, а вот инкуб почему-то пытался спорить.
— Я не совсем понимаю, Великая, что происходит?
Ну как так-то? Всё ведь ясно! Я откинула голову Лукасу на грудь и шикнула, пытаясь призвать к молчанию. И тут… тут произошло страшное…
— Как тебя зовут, пара? — спросил он, нежно погладив когтем мою шею, и у меня мороз пробежал по коже от внезапной догадки…
— Че-го? — я развернулась в его руках и уставилась в такие красивые, любимые глаза. Глаза, в которых даже на донышке не теплилось капельки узнавания. — Ты меня забыл?
Нижняя губа затряслась. Тут уж ничего не поделать. Хоть я и понимала в тот момент, что он не виноват, ему-таки промыли мозги, но стало так горько и обидно, что даже слезы навернулись.
— Разве я мог знать тебя до ритуала, пара? — спросил демон с недоумением.
И вот что мне теперь делать? Но ломать голову над этим Серость мне не позволила.
— Дети мои, у вас будет бездна времени на выяснения отношений, а сейчас у меня полно дел, так что давайте покончим с важным, а потом перейдёте к своим мелким проблемкам. Оглашайте скорее свою просьбу, я по-быстрому её выполню да полечу…
— Шеллин. Меня зовут Шеллин, — прошептала я, заглядывая Лукасу в глаза. Но, не найдя в них прежнего тепла, повернулась к Серости и взмолилась: — Пусть он все вспомнит, прошу, Великая!
Она даже раздумывать не стала. Сразу отшила:
— Нет-нет, девочка. Этого я делать не буду. Хочешь своей паре совсем мозг повредить? Он твой, никуда теперь не денется, сам когда-нибудь вспомнит. Да и вообще, подумайте о глобальном как правители, чего вы всё о себе да о себе? Не надо мне сейчас намекать, что я в вас ошиблась. Ну же, дети!
Пока я не понимала, что она от нас хочет. Все мои мысли были заняты Лукасом и тем, как вернуть ему память, а вот он, благодаря амнезии, вообще не страдал от того, что меня не помнит, поэтому вновь вступил с Серостью в спор:
— Как мы должны стать правителями, Великая? Заявимся во дворец и скажем: так, мол, и так, теперь править будем мы, нам Серость велела? Кто нам поверит? Дай нам какие-нибудь подтверждения своей воли…
Он явно перегибал. Кто знает, может, ему в той чаше действительно мозг повредили, стирая воспоминания? Действительно, у нас будет время всё выяснить с ним позднее. Сейчас же я поспешила вмешаться:
— Погоди, Лукасгар. Пропали пять студентов, ты помнишь? Что ты вообще помнишь? — хоть сердце моё и ныло от печали, но мозг соображал, как ни странно, чётко, пытаясь найти самое важное.
— Помню, что нас с остальными инкубами вызвали в столицу и объявили новость про дурацкий отбор.
Ясно, из памяти исчезло все, что связано со мной. Стирали целенаправленно.
Убедившись, что от демона сейчас помощи никакой, я обратилась к Серости, внезапно поняв, что делать:
— Как почти правители империи мы обеспокоены судьбой её граждан, в частности — пятерых похищенных вашими твореньями — драконами — студентов, Великая, — расправив плечи, торжественно и официально обратилась я к высшей. — И в связи с этим вот наша просьба: верните их в родной мир, и когда мы прибудем все вместе в столицу, ни у кого из подданных не останется сомнений в законности нашей власти.
Глава 31
— Ай да молодец! Вот это я понимаю — истинная императрица! — умилилась моим словам Серость, но тут же вернулась к серьёзному тону: — студентов вернуть не могу. Драконы тоже мои создания, и они заслужили моё прощение, так что необходимую им свежую кровь я отнимать не стану, — я уже раскрыла рот, чтобы настоять, но она продолжила: — Да и студенты ваши сами возвращаться не захотят. Они там сейчас как сыр в масле катаются…
Я промолчала, не смея усомниться в словах высшей силы, но вместо меня вмешался демон.
— Так. Объясните мне, что, в конце концов, происходит? — руки Лукаса на моей талии напряглись, и я ощутила его злость и растерянность. — Я не могу принимать решения и мыслить здраво, когда чувствую, что важный кусок из моей жизни вырван и забыт!
Мне так жалко его стало. Всё-таки генерал-командору невыносимо стоять в сторонке и хлопать глазами, пока какая-то зелёная девчонка, пусть даже она и его пара, обсуждает с высшей силой мировые проблемы. Поэтому я обратилась к Серости:
— Пожалуйста, Великая, позвольте мне все ему объяснить, — взмолилась как можно проникновение.
И та смилостивилась:
— Только быстро, — кивнула Серость и занялась возрождённым источником, отвернувшись от нас.
Я развернулась, положила руки на грудь инкуба, заглянула в его глаза и принялась максимально доходчиво объяснять суть происходящих событий, уповая на то, что мы истинная пара, и на то, что если не донесу суть словами, он прочувствует на эмоциональном уровне.
— …Отбор состоялся, Лукас. Мы с тобой почти раскрыли заговор и предотвратили похищение почти всех студентов, но пятерых и драконов упустили. Ты был ранен, и твоя мать поместила тебя в чашу с тьмой. Ворожеи стёрли тебе память, потому что в ней ты меня любил. Дальше Тьма хотела сделать меня твоей вечной заряжалкой, но я её обманула и не отдала свет, она хотела меня уничтожить, но не успела. Зато, почувствовав смертельную опасность для пары, ты очнулся и обрёл третью ипостась самостоятельно, — ну я так поняла для себя ход событий. — Без участия Великой Тьмы. Память стёрли, а вот в сердце я осталась жива. Понимаешь?
Он смотрел на меня по-прежнему, не узнавая, но при этом очень нежно, даже, скорее, горячо. Так жарко, что у меня щеки запылали.
