Сорок минут спустя мы полностью обошли зал. Старый Рафаэль был экспертом в светской беседе. Он говорил с мужчинами о бизнесе, делал женщинам тонкие комплименты, и все его любили. Новый Рафаэль рядом со мной казался мрачным и совсем не склонным к болтовне. Несмотря на то, что он нависал надо мной, как темная, но великолепная тень, нам все же удалось узнать месторасположение офиса от наивной пожилой пары, которую приглашали туда ранее. Роковое логово Анапы находилось на втором этаже в южной части особняка. По счастливому совпадению одна из ванных комнат на первом этаже как раз находилась на южной стороне, что я обнаружила, когда ходила поправлять волосы.
Музыка стала громче. Пары начали танцевать посреди зала, двигаясь вперед и назад. Алкоголь исчезал с той же скоростью, что и появлялся на подносах официантов. Несколько с иголочки выглядевших джентльменов уже изрядно набрались превосходными напитками Анапы. Светская беседа перешла от погоды и безобидных сплетен к более острым темам и многозначительным взглядам, когда выпивка повысила градус.
Рафаэль взял меня за руку и повел на середину зала.
— Что делаешь? — спросила я сквозь улыбку.
— Если мне придется выслушивать еще хоть один рассказ о том, как Малиша из бухгалтерии познакомилась с Клейтоном из юридического отдела, я сойду с ума. — Он повернул меня, все еще держа за руку, поставив в классическую танцевальную позу. Его рука обвилась вокруг моей талии, и я вздрогнула.
— И ты подумал, что танец будет лучшим решением?
— Да. — Он начал покачиваться в такт музыке. — Сделай вид, что тебе это нравится.
— Красивый мужчина, отличная вечеринка, прекрасная еда. Что может не нравиться? Ой, подожди, мужчина это же ты. — Я тоже начала покачиваться. И я, действительно, была хороша в этом. Он ещё пожалеет, что затащил меня на этот танцпол. — Тебе же нравится насиловать мой мозг, не так ли?
— Ну, раз уж мы решили не спать друг с другом, нужно же мне как-то развлекаться.
Решил поиграть в эту игру?. . Я наклонила к нему лицо и томно посмотрела на него с любовью и тоской.
— Собираешься чихнуть? — спросил он.
— Тише. Я притворяюсь, что мне нравится твоя компания, как ты и просил.
— Смотри не перенапрягись.
— О, я не буду. Я очень хорошо умею притворяться.
Последнее заставило его замолчать.
Мы продолжали двигаться в танце. Стоять рядом с ним вот так, почти утонув в его объятиях, было настоящей пыткой. Я прислонилась к нему ближе и издала слабый звук, не совсем рычание, не совсем мурлыканье, нечто исходящее от желания и похоти. Рафаэль сосредоточился на мне, как голодный кот на мышке.
— Тебе следует отвести меня в ванную, чтобы мы остались наедине, — тихо произнесла я.
Вспышка рубинового света мелькнула в его радужках и растаяла. Он крепче прижал меня к себе и наклонился ближе:
— Что?
— Ты должен отвести меня в ванную, чтобы мы остались наедине, — повторила я ему на ухо. — Мы не сможем подняться по этой лестнице. Нам придется использовать окно ванной, чтобы попасть на второй этаж.
Рука Рафаэля соскользнула с талии, чтобы обхватить мои ягодицы. Меня пронзил легкий электрический разряд.
— Ух ты, а ты времени не теряешь, да?
— Не могу же я без разогрева. — Улыбка Рафаэля была чистым злом.
Мы продолжали покачиваться в такт музыке.
Рафаэль настойчивей сжал мои ягодицы.
— Серьезно?
Он слегка пожал плечами.
— Помнишь, милая, мы притворяемся.
Я обняла его за шею, потянулась к нему, как ленивая кошка, желающая поглаживания.
На другом конце комнаты кто-то разбил стеклянный бокал. Все находившиеся в комнате повернулись на звук. Рафаэль схватил меня за руку, и мы тихо ускользнули в коридор слева. Там было почти безлюдно. Двое парней слонялись у стены, увлеченные дискуссией, из которой доносились такие фразы, как «придурок» и «будто он управляет этим чертовым местом». Они не обратили на нас внимания.
Маленькая табличка на двери справа гласила: «ВАННАЯ КОМНАТА».
Рафаэль попытался открыть дверь, но ручка не поворачивалась. Занято.
Из комнаты по коридору вышел охранник — строгий неулыбчивый громила в чёрном костюме и с наушником в ухе.
Рафаэль прислонил мое тело к стене накрыв его своим, поймал мою правую руку, и, приподнял ее над моей головой, прижимая своей левой рукой. Старейшее клише всех бульварных романов.
Какую-то крошечную долю секунды он изучал мое лицо, а затем наклонился… Его губы коснулись моего рта.
Я желала этого поцелуя. Я так сильно его хотела, что эта потребность блокировала все остальное. И почему, черт возьми, я не могу его поцеловать? Ну и что, если у него есть будущая невеста? Я ей ничего не должна. Хорошее поведение переоценивают.
Рафаэль облизнул мои губы, требовательно, соблазнительно. Его зубы слегка потянули за мою нижнюю губу. Он был моим целиком. В этот момент он был полностью моим.
Я поддалась порыву и разжала губы.
Он неторопливо начал целовать их, медленно, уверенно, как будто у нас было все время на свете и не было необходимости спешить. Крошечные электрические разряды пронеслись от моего сердца до кончиков пальцев.
Его язык скользнул в мой рот и коснулся краешка языка. Вкус Рафаэля напоминал пряность, огонь и желание в одном флаконе. Я ответила на его поцелуй, разрешая двигаться дальше. Мы продолжали целоваться, и каждое прикосновение его языка, каждое движение его рук по моему телу усиливалось до почти болезненного, сильного ощущения. Тепло разливалось по всему телу, и оно требовало большего. Я хотела, чтобы он трогал меня. Хотела, почувствовать его ладони на своей груди. Я хотела стянуть с него всю одежду и провести пальцами по твердым мышцам его пресса. Я дразнила его: соблазняла, а затем отстранялась, позволяя ему думать, что он может вернуть мои губы, но вместо этого целовала его сама.
Было ощущение, что я вернулась домой. Это было похоже на лекарство, успокаивающее свежую рану. Я так его любила, и я целовала его, выпивая коктейль сладких воспоминаний и горького будущего.
Дверь ванной открылась рядом с нами, звук оказался слишком громким для моих ушей.
Я остановилась, и Рафаэль мгновенно выпрямился. Невысокий мужчина, вышедший из ванной комнаты, показал ему большой палец вверх со словами:
— Твоя очередь, приятель! — Подмигнул ему и направился дальше по коридору. Охранника нигде не было видно.
Поцелуй просверлил во мне зияющую дыру. Я хотела Рафаэля. Я хотела обнять его и почувствовать, что он весь мой. Я хотела заняться с ним любовью. Мне срочно необходимо остыть.
Пришло время взять себя в руки и решить, насколько плохой я собираюсь быть, потому что заниматься с ним любовью в этой комнатке прямо сейчас было бы очень, очень плохой идеей.
Рафаэль открыл для меня дверь ванной. Я вошла внутрь. Он последовал за мной и запер ее.
Соберись. Ты можешь это сделать. В любом случае, все это была лишь глупая уловка.
На его лице было самое самодовольное выражение на свете. Он хотел заставить меня тут же растаять и теперь злорадствовал, потому что смог проникнуть мне под кожу. Будто я была какой-то игрушкой.
Сволочь. Хорошо, давай посмотрим, как тебе понравится это.
Я с силой прижала его к двери и снова поцеловала, плавно двигаясь и касаясь его тела своим. Я покусывала, облизывала его губы мурчала в его руках. И он клюнул на это: крючок, леска и грузило. Я позволила ему начать снимать свой пиджак и выскользнула из его объятий.
— Мне кажется, в решетках на окне есть серебро, как думаешь?
Он остановился, его смокинг был наполовину спущен с плеч.
— Хорошо, что я захватила перчатки.
— Андреа!
— Что? А, ты про поцелуй? Извини, не хотела оставлять незаконченным. Теперь все готово, не беспокойся. — Я похлопала его по плечу. — Твоя добродетель не пострадала. Тебе не нужно ни в чем признаваться Ребекке. Это был всего лишь один поцелуй. Он ничего не значил.
Слабое рычание, возникшее в его груди, стало усладой для моих ушей.
