вырвалось у меня, потому что ни на что больше я не была способна.
Всё внутри сжалось от ужаса. Я не могла даже пошевелиться, чтобы отойти от каменного края. Ещё шаг — и я окажусь там, где принц Интарс. Можно ли там выжить? Выжил ли он?
— Как трогательно, — вздохнул рядом Мелнс.
Я шарахнулась, но он перехватил меня за талию, не давая рухнуть вниз.
— Убийца! — взвизгнула я. — Ненавижу! Вы его убили!
Заколотила кулачками по доспехам, но никакого вреда это не принесло.
— Какой темперамент, — философски заметил Мелнс. — Неплохо. Хочу, чтобы мой сын унаследовал это. Кстати, в постели ты тоже такая же?
Я даже перестала его колотить.
— Что? Какая постель?
Мелнс захохотал и закинул меня на плечо. Я вскрикнула от ужаса и вцепилась в него.
— Сейчас узнаешь, красавица. Сейчас ты всё узнаешь.
И понес меня прочь из зала, не давая вырваться и не слушая моих криков.
/Илмар Орбас/
— Лекарь должен нас пустить, — произнес я, приближаясь к двухэтажному бело-зеленому зданию.
Кристап молча кивнул, шагая рядом. Он с утра удивительно неразговорчив, что, в общем-то, можно понять. Не спим которую ночь. Ничего не клеится. Волнение за Ядвигу не дает нормально есть. Мне. Не Кристапу. Впрочем, он тоже себя чувствует весьма неловко.
Мы зашли в просторный холл, подошли к стойке регистратуры. Худенькая приятная целительница улыбнулась и сказала:
— Я сейчас вас провожу. Главный лекарь сообщил, что вы хотите поговорить с пациенткой Ауштрой Вестес.
— Как она? — осторожно спросил я.
— Её жизни ничего не угрожает, — ответила девушка. — Ещё пару дней полежит у нас, чтобы восстановиться и выпишем.
— Это хорошо, — пробормотал под нос Кристап.
Я с ним не мог не согласиться. Хорошо, что девушка серьёзно не пострадала. Поотму что сейчас такое творится, что ничего не скажешь.
Мы подошли к белой двери, на которой висела зеленая веточка с светящимися листочками.
— Это метка-артефакт, — пояснила целительница. — Она показывает состояние пациента. Видите, что тут такие оттенки весенней травы? Это значит, что панна Вестес идет на поправку.
— Хвала и уважение нашим коллегам, — улыбнулся Кристап.
Молодцы, хорошо придумали. Медицинская артефакторика развивается очень приличными темпами. Это просто замечательно, потому что такими Латрия выйдет в лидеры Янтарного союза.
Я тут же чуть не покачал головой. О Ловкорукий, о чем я вообще думаю?
Мы вошли в палату Ауштры. Здесь светло и свежо. Из открытого окошка тянет свежескошенной травой и ароматом цветом, потому что по периметру всей лекарни высажены специальные цветы. Они выбраны так, чтоб ароматерапия была частью лечения.
Ауштра Вестес была худенькая, изрядно бледной, но однозначно очень хорошенькой. Придет в себя после нападения, будет и вовсе красавицей.
— Я вас оставляю, — сообщила целительница и вышла.
— Добрый день, панна Вестес, — мягко произнес я. — Мы из управления. Хотели бы задать вам несколько вопросов.
Она приподнялась на постели, подоткнув подушку под спину. Я отметил, что рыжина её волос значительно отличается от Ядвиги. Если у последней было настоящее пламя, то волнистые пряди Ауштры скорее напоминали солнечное золото. Кожа белая, на лице есть едва заметная россыпь веснушек. Вздернутый носик, чуть раскосые светло-карие глаза. Что в ней есть от лисички. Только не от хитрой хищницы, которая легко оторвет голову птице, а, скорее от сказочной, которая помогала красавицам и славным парням отыскать клад в зачарованном лесу.
— Добрый день, — поздоровалась она. — Я слушаю.
Мы поставили стулья возле кровати, чтобы не переговариваться через всю палату и сели. Ауштра сложила руки на одеяле. Пальцы длинные, тонкие. Ногти короткие. Интересно, связано с её работой? Насколько я сумел изучить её дело, там говорилось, что владеет маленькой лавочкой и продает цветы. И сама же их выращивает. Имеет слабенький магический потенциал, из-за чего не смогла закончить академию. Но при этом репутация у девушки среди соседей и коллег хорошая, клиенты тоже не жалуются.
— Расскажите, пожалуйста, с самого начала всё о нападении, а также про всё, что вам кажется подозрительным.
— То, что происходило до нападения, — уточнил Кристап.
Ауштра внимательно посмотрела на него и кивнула. Кажется, её вниманием завладел именно он. Вот как.
Некоторое время она молчала, но потом начала рассказ:
— Знаете, я — всего лишь торгую цветами. Вряд ли кому-то придет в голову пытаться делить со мной доход. Моя лавочка находится на окраине Ридзене, там обычно покупают местные. На праздники я выезжаю на рынок, но таких, как я, много, поэтому не могу даже предположить, чем именно я вызвала слежку.
— Слежку? — переспросил я. — Можно с этого момента подробнее?
— Да, конечно, — кивнула Ауштра. — Наверное, недели две назад я заметила, что за мной наблюдает мужчина.
— Это был нападавший? — уточнил Кристап.
— Да, — подтвердила она. — Он ничего не говорил, не подходил, просто смотрел на меня и на цветы. Никаких агрессивных действий тоже не было, поэтому я просто предпочитала его не замечать.
— Вам было совсем не страшно? — изогнул бровь Кристап.
Ауштра даже задумалась.
— Я немного напрягалась, но потом дела закручивали так, что просто вылетало из головы.
— И в итоге невнимательность привела к беде, — прозвучали слова Кристапа.
Повисла неловкая тишина. Он что сегодня, не с той ноги встал?
Ауштра сейчас вспыхнет от возмущения и будет права. Она — жертва. Однако девушка удивила, вместо того, чтобы выместить праведный гнев, она аккуратно расправила одеяло, подняла на Кристапа свои светло-карие глаза и ровным тоном спросила:
— А разве правоохранители существуют не для того, чтобы беречь своих граждан? Мы все честно платим за это налоги.
Кристап потерял дар речи. Кажется, не ждал, что ему дадут ответ. Он уже набрал было воздуха, чтоб сказать что-то, но я ловко ткнул его в бок.
— Да, панна Вестес, вы правы.
Не хватало ещё тут начать спорить, кто и что должен!
Кристап явно был не в восторге, но сумел промолчать. Только бросил быстрый взгляд на Ауштру. При этом совершенно непонятно, с какой эмоциональной окраской.
Дальнейшую беседу с девушкой вел я. Получалось, что за ней наблюдали, потом пропали, а потом — нападение. Не было ни разговоров, ни запугивания, ни требований. То есть Неман Гринюс с Ауштрой Вестес знакомы не были.
— Знаете, — под конец всё же произнесла она. — Единственное, что я запомнила, когда он вжал меня в стену, это «замку ты понравишься».
— Замку? — нахмурился я.
Она кивнула:
— Тогда я об этом не думала, но здесь уже вспомнила. Звучит как какой-то бред, но… он действительно это сказал.
— Значит, к нему будет ещё много вопросов, — произнес Кристап, сложив руки на груди
