– Нет. Я уже поел.
– Где?
– Заходил к Джамиле, – целую ее в шею, тянусь к краю платья, чтобы снять. Аиша уворачивается.
– То есть. Ты оставил меня, чтобы поужинать с ней?
– Она мать моего наследника.
– Ха! Ха! И ещё раз ха!
Он был с ней, в то время, когда я ждала его здесь, места себе не находила. Мучилась от чувства вины, что слишком давлю на него. Он, итак, отказался от гарема. Я хочу слишком многого.
С императором нужно действовать как сапер. Тихо, осторожно. А то того и гляди рванёт, и костей не соберешь.
Но Джамиля – она предательница. Изменила ему и хочет, чтобы Сэт считал ребенка Аида своим. Я не могу больше об этом молчать. Сколько еще раз он вот так же будет ходить к ней?
– Что смешного, Аиша?
– Знаю, что должна была рассказать тебе раньше, как только узнала. Но я боялась за судьбу Джамили, да и сейчас боюсь, но молчать больше не могу. Дай мне слово, что с ней ничего не случится? Что ты не отправишь ее в темницу, не казнишь?
– Почему я должен это делать? – он сузил глаза и поджал губы. Меня насторожил его недоверчивый взгляд, но я продолжила.
– Я видела Джамилю и Аида вместе, на территории дворца. Они целовались. И… – семь потов с меня сейчас сойдет. Не думала, что говорить правду так сложно. Чувствую себя стукачкой. – Она говорила, что это его ребенок. А он называл ее «моя красавица».
– Да неужели?
– Я тебе говорю. Они целовались! Я хотела уйти, они меня услышали. А так дело бы зашло дальше.
Сэт отвернулся, потер лицо руками.
– Не думал, что ты такая. А Джамиля ведь предупреждала.
– Я не понимаю. Ты не веришь мне?
– Столько молчала и тут решила признаться, после того, как я ужинал у Джамили. Мне конечно приятно, что ты меня ревнуешь. Но методы какими ты устраняешь конкурентку ни чем не лучше, чем это делали другие. Даже хуже. Ты хочешь, чтобы я отказался от собственного ребёнка?
– Не ровняй меня с убийцами. Он не твой! Сам подумай, столько лет ни одна из наложниц не могла забеременеть. И о чудо! Стоило тебе уехать в поход, как сразу беременеет Джамиля. Есть вероятность того, что Джамиля ошибается и ребенок твой, но тогда зачем ей с такой уверенностью говорить, что он Аида? – Сэт соскакивает с места, и начинает нервно расхаживать по комнате.
– Я не понимаю, чего тебе не хватает? Что побудило тебя пасть так низко и наговаривать на нее? Я за долгое время, впервые проведал мать моего ребёнка и ты решила облить ее помоями.
– Я говорю правду, – опустила голову, давясь комком слез.
Нет. Он их не увидит. Я не буду реветь при нем.
– Не хватает такой малости. Доверия. Ей ты веришь больше, чем мне, – не стоило давать понять Джамиле, что всё знаю. Мне ужасно больно от его недоверия. – Доверие – самое важное, что есть в отношениях. И ничто это не заменит. Я не понимаю, зачем тогда я тебе нужна? Ты хочешь обманываться? Обманывайся на здоровье. Хочешь верить ей? Пожалуйста! Но раз так, я не хочу здесь больше оставаться.
– Что это значит?
– Я возвращаюсь в свою комнату.
– Аиша, прекрати! Это может быть опасным.
– Не больше чем здесь, – складываю принесенные вещи в сундук.
Сэт обнимает меня со спины. Нежно целует в шею. Взгляд мутнеет от непролитых слез.
– Пусти! – отталкиваю его.
– Нет.
– Тогда я уйду без вещей.
Выбегаю из покоев, бегу к себе, стирая с щек слезы. Зайти не успеваю. Из соседней выходит Джамиля. Рассмотрев мои красные глаза, довольно улыбается.
– Дай угадаю. Сэт тебя выгнал. Или нет. Ты захотела рассказать сказки обо мне и Аиде, и он тебе не поверил, – я шумно сглотнула. – Я права! – Джамиля подходит ко мне.
– Запомни, девочка. Когда ты, жила своей мирной и спокойной жизнью на Земле, и еще в школе училась, я здесь боролась с интригами, подставами. Выживала. Я знаю об этом всё. Так что ни тебе, милочка, было тягаться со мной.
– До поры, до времени. Но как только родится ребенок, Сэт всё поймёт.
– Когда родится ребенок, меня уже здесь не будет. Сэт мне, как своей любимой наложнице, пожалует дворец в Серпии. И я буду со своим мужчиной. Как же я устала притворяться, врать. Бояться, что обман будет раскрыт. А тебе советую валить из этого гадюшника. Это сейчас Сэт влюблен, но этот ненадолго. Когда это чувство пройдет, ты уже будешь не нужна, и тебя легко заменят другой. Выкинут как мусор.
Мне столько нужно было ему рассказать. О моем даре, о том, что я могу делать с растениями. Я никогда не слышала, что у кого-то на Земле был такой.
Можно предположить, что он появился у меня потому что этот мир так влияет на меня. Но как тогда объяснить тот случай на реке, когда я тонула и водоросли тянулись ко мне как живые? И после мне казалось, что они как-то странно реагируют на мое приближение.
В Мирвенте я узнала только об Антии с похожим даром. Мне стало интересно. Был ли в истории еще кто-то такой, как я и она. Оказалось, что было целое государство. Жители были очень миролюбивы, что не сказать об их соотечественниках.
Люди, включая Амона, захватили народ Антии, пытались увести для своих целей. Чтобы зацвела пустыня, чтобы люди не знали голода. Но правивший в то время король, решил дать отпор. И их уничижили.
В истории Мирвенте строятся предположения, что спаслись дочери короля с редким даром. Две. Одна Антия, как я понимаю. А вторая? И откуда дар у меня?
О всем этом я и хотела рассказать Сэту, но он не поверил про Джамилю.
С одной стороны я его понимаю. Империя давит на него, требует наследника. И он так хочет ребенка. Что просто отказывается верить, что Джамиля беременна не от него.
Слова Джамили не выходит из головы. Император подарит дворец любимой наложнице. Эти мысли не дают мне покоя. Я ложусь на кровать, подтянув колени. Вспоминаю его улыбку, поцелуи, наши волшебные ночи. Я думала, что он такой только со мной. Что только я знаю настоящего Сэта. А что если он и с Джамилей такой? Что если ребенок и вправду его? Она и сама не знает от кого малыш.
Меня бьет как при лихорадке. Не думала, что любовь так жестока. Лишает воли, что от нее бывает так больно. И я как маленькая девочка хочу домой, к маме. Просто положить голову ей на колени. Конечно она все поймет без слов. Не будет устраивать допрос. Просто погладит и скажет, что всё будет хорошо. И мне наверняка стало бы легче. Она могла бы дать мне совет, как поступить. Стоило ли вмешиваться и рассказывать Сэту о Джамиле и Аиде.
Как она там? Я боюсь даже думать о том, что ее уже нет в живых.
Браслет в виде змеи засветился и передо мной появился Аид.
– Только тебя мне не хватало, – застонала, зарывшись в подушку.
– И я безумно счастлив видеть тебя. Ты вообще думаешь возвращаться на Землю? Или тебя вполне устроила судьба фаворитки императора?
– Собираюсь. Но для этого ты мне не нужен! – сажусь на кровать. – Мне поможет вернуться Сэт. Как только появится ледяной дракон, так он меня сразу вернет.
– Погоди. Сэт тебе сказал, что дракон пропал?
– Он улетел. Но обязательно вернется. Ты же знаешь, что драконы спокойно ходят между мирами?
– Это я знаю. То есть ты думаешь, что дракон и император это разные люди? – Аид рассмеялся. – И он тебе сказал, что как только вернется дракон, то сразу отправит тебя на Землю?
– Да, – ответила запинаясь, чувствуя подвох.
– Он никогда не позволит тебе вернуться! Ты навсегда останешься с ним! Он тебя не отпустит. И ему плевать на твою больную мать! Он просто дурит тебе голову.
– Думаешь я тебе поверю? Сэт обещал…
– Он император. Дал слово, забрал. Кто ему запретит?
– Он искал способ просто обстоятельства так сложились. Он же не виноват, что дракон решил прогуляться.
– Очнись, Аня! Дракон всегда был во дворце.
– Ложь!
– Он не улетал, потому что Сэт и есть ледяной дракон. Он с самого начала знал способ. И он не вернет тебя домой. Потому что ты его рабыня. И он увлекся тобой. Поиграет какое-то время. А когда наскучишь, он тебя вернет, но будет уже поздно. Все что тебе останется, это посетить могилку мамы. Он такой же лживый, как и его папочка, – скулы Аида напряглись, он уставился слепым взглядом вперёд.
