— Диана, а ваше?
Люблю понимать, с кем говорю.
— Эола, — мне снисходительно улыбнулись.
Это имя? Нет? Знакомое что-то… Откуда? Где слышала?
Эола…
Это не предводительница ли ведьм, из-за которых на меня каждый раз кидался Хэнтсворт? По виду похожа.
Вот ты какая — главная ведьма всея Эльсинора.
— Простите, я не местная, порядков не знаю. Мне следует поклониться или вежливого обращения достаточно?
Ведьма с некоторым одобрением улыбнулась.
— Достаточно. Мы непременно скоро увидимся, Диана.
Колкий взгляд напоследок вконец вогнал в ступор. Надо скорее отсюда сматываться, пока какой-нибудь вампир не решил узнать группу крови, дракон — температуру тела, оборотень — степень волосатости.
Эола скрылась за поворотом, а я уставилась на Редбронта. Он задумчиво-настороженно провожал ведьму взглядом.
— Поехали домой, — простонала удрученно.
Помощник активно закивал и заспешил следом.
Глава 17
Прошедший вечер выбил из головы мысли о Дайнеши и пропавшей картине. Есть над чем подумать. Хотя бы о непринятии Эльсинором загадочной любви Хэнтсворта. Я все еще не понимаю, как такое возможно. Об Эоле тоже. Прошла бы мимо, но нет: заострила внимание на отборе.
Обвинения Дарка в связях с ведьмами, заинтересованная главная ведьма. Не на одной ли лужайке скачут эти проблемные зайки?
— Ты случайно не в курсе сути конфликта Хэнтсворта и ведьм?
Карета проплывала над волшебным городом. Огни мерцали вплоть до горизонта, большая елка на площади — как венец всего сказочного и маяк в беспросветном неверии в чудо.
Окно транслировало отражение задумчивого Редбронта.
За время нашего недолгого знакомства я, как ни странно, не узнала об этом человеке ничего. Совершенно ничего важного. Чем он жил до начала отбора? К какой жизни вернется после? Есть ли семья и где она? Даже точный возраст не знаю. На вид лет сорок. Земных.
Вдруг в Эльсиноре старение тормозится? Надо выяснить.
Список вопросов ширится быстрее, чем находятся ответы.
— Это долгая история, — голос Редбронта обрел глубину рассказчика-мудреца, подводящего к эпической легенде. — Мало кто вспомнит, когда она началась. Не между Хэнтсвортом и ведьмами, а между демонами и ведьмами.
Суть, в общем-то, не меняется, но так даже лучше. Не стала перебивать ненужным комментарием, удержалась от вопросов. Вдруг не захочет дальше рассказывать?
Чтоб исключить полет моего словоблудия, достала из холодильника бутылку ежевичного лимонада.
— Чистокровная ведьма рождается только от союза ведьмы и обычного человека. Представителей людей обыкновенных в Эльсиноре всегда было меньшинство. Изначально все они попали сюда случайно — примерно как ты. Спокойно продолжали свой род. Сама понимаешь: когда множество рас, они рано или поздно смешаются. Сейчас практически в каждом есть часть от какого-нибудь пра-пра-пра дракона, оборотня, кого угодно. Даже маленького процента достаточно, чтобы родилась слабая ведьма или вовсе обычный ребенок, без способностей.
Пока вроде понятно, но… рано делать выводы. Рано.
— Ведьмы стали ходить в другие миры. С одного раза дети не всегда получаются, — Редбронт улыбнулся. — Нередко такие походы заканчивались нашествием безмерно влюбленных мужчин, только ведьмы редко выходят замуж.
А что? Удобно. Странно, но удобно. Наверно. Не знаю ведьминских приколов.
— Поначалу просто добавилась работа по устройству беглецов, их количество неуклонно росло. Эльсинор начал преобразовывать систему входа, ограничиваясь пропуском действительно нуждающихся. Те, кто уже попал сюда, отвергнутые, начали мстить: устраивали погромы, убивали. Другие пытались пробиться в Эльсинор силой. Ведьм это лишь забавляло.
Хорошенькое веселье.
Не нравятся мне эти дамы. Как будто с гнильцой.
— Тогда Хранитель грани решил ограничить возможность ведьмам покидать Эльсинор: до зачатия разрешен один переход в месяц, после рождения — раз в три года. Ведьмы взбунтовались. Решение принял сам Хранитель в обход Конгрегации. Это недопустимо, поскольку все правила принимаются на Совете путем голосования каждого представителя. Демоны поддержали Хранителя. Та Эола и тот Эш начали негласную войну. Ведьмы проиграли, но не смирились.
— Что происходит теперь?
Помощник покопался в бутылках, достал имбирный лимонад.
— Эта Эола вторая при Хэнтсворте. Прошлую он выгнал из Эльсинора и запечатал для нее проход.
— Подозреваю, так делать нельзя?
— Он изгнал представителя ведьм, члена Конгрегации. Его хотели судить. Ведьмы грозились провести самосуд.
— Не раскаялся?
— Нет. Доказал свою правоту, поднял положение Хранителя грани на небывалый прежде уровень, заставил считаться со своим мнением. Всех. Кроме ведьм. Они демонстративно лояльны, но желание мести не утратили, у них за жизнь Хэнтсворта высокая награда. Вернее, за его смерть. Желательно мучительную. Зрелищную.
— Зачем нынешней Эоле мстить? Нормальную должность заняла, сиди да радуйся.
Редбронт покачал головой, сделал несколько больших глотков.
— Эола, которую выгнал Хэнтсворт, ее мать. Ведьмы друг за друга готовы умереть, слишком они привязаны.
В каждом мире свои сумасшедшие. Хотя, наверно, можно понять. Они считают, что тут все против них, раз переходы ограничили. Демоны бесчинствуют, получается.
Вот почему Дарк без конца твердил о ведьмах. С таким фидбеком и у меня бы паранойя развилась.
Мы приземлились у входа в дом. Редбронт открыл дверь кареты, а сам выходить не собирался.
Куда это он? Без меня.
Прочитав вопрос во взгляде, пояснил:
— Надо искать Дайнеши. Мы ведь хотим найти картину?
Мы! По факту я сижу дома и… все!
— Хотим, — буркнула, вылезая на прохладный воздух. — Только меня списали, как балласт.
— Не преувеличивай. Поговори с Хэнтсвортом, он не зверь.
Дверца тихо хлопнула. Летающий транспорт сразу начал набирать высоту.
Не зверь, как же! Он сам мне приговор без обжалования вынес!
Мафа встретила стандартным кивком, что-то начала говорить в спину. Из всего уловила необходимое — Филлия пьет чай. Остальное я не слушала.
— Разрешите засыпать вас вопросами, — заговорила прежде, чем завернула в просторную столовую.
Хозяйка дома до моего появления смотрела в окно. Обернулась, элегантно стянула очки. Взгляд пробежался по мне, словно что-то могло измениться.
— Разрешаю, — женщина улыбнулась и закусила дужку очков.
— Странные дела, дорогая Филлия: я тут узнала, что ваш незабвенный Дарк вытолкал взашей прошлую Эолу, а нынешняя жаждет мести, — вода с мерным журчанием полилась в стакан. — Хотелось бы прояснить причину, не просто так же он людьми разбрасывается? Да, и еще…
Прохлада оросила, убивая сухость во рту.
— … любовь какая-то была, Эльсинор не принял. Меня в контексте устройства мира интересует: как это он может кого-то не принять? А! И вот что…
Подошла ближе к креслу. От крутящегося в мыслях вопроса подскочил пульс. Волнение вдруг помахало рукой.
— … глаза светились желтым, теперь красным, но другие девушки сказали "желтым". Я узнавала. А я ровно в то же время видела красный. Я дальтоник или сумасшедшая? Или все вокруг сумасшедшие, а я здоровая? Или все больны и мир обречен? Я предпочту второй вариант, но хотелось бы узнать правду.
Похоже именно таких вопросов Филлия не предполагала. Ее обескураженный взгляд сместился за меня и чуть левее.
Спиной почувствовала чье-то присутствие.
Редбронт вернулся? За мной, не иначе. Или Мафа подкралась?
Обернулась, и слегка покачнулась.
Хэнтсворт? Что он здесь…
Глупый вопрос. Филлия его тетя, визит не невероятен, но… нет, все же, что он здесь делает?
В данный момент прожигает меня взглядом. Красный огонек, если б мог, точно оставил бы несколько ожогов.
— Подселенца отправил за грань, больше шуметь не будет, — он обращался к Филлии, смотрел на нее же.
