а алтарь, который концентрировал в себе всю магию. Оказавшись на этом «чудо – алтаре», я почувствовал эту силу и решил, что самым верным решением было исчезнуть и оказаться в другом месте. Я подумал, что если я убью Самюэля, то неизвестно, как на это отреагирует безумная толпа, пившая человеческую кровь.
– Мы что? Телепортировались?
– Ну, как-то так. И мы попали в место, о котором ты думала.
– Не знала, что ты так умеешь!
– Я тоже, – сказал Алекс, и, взглянув на голую и испачканную кровью девушку, улыбнувшись, добавил. – А теперь нам нужно отмыться и одеться, пока нас в полицию не забрали.
Осмотрев себя и Алекса, Мария не смутилась своей наготы, а испытала отвращение к прилипшей крови.
– Я хочу немедленно всё это с себя смыть! – решительно завила она, и направилась к ближайшей двери.
Комната, в которую они попали, оказалась спальней. На комоде стоял таз с кувшином, наполненным водой. Экономно расходуя воду, чтобы хватило на двоих, Мария умылась. Тело пришлось обтереть мокрыми полотенцами. Пока Алекс приводил себя в порядок, девушка нашла старый сундук с одеждой. Мария выбрала платье из тёмно-зелёного сукна с отделкой кружевами. Широкая и гладкая юбка подчёркивала её тонкую талию, а огромный чепец скрыл не только волосы, но и половину лица.
– Я выгляжу, как достойная горожанка, – сказала девушка, разглядывая себя в зеркале. – Надеюсь, что смотрители музея не сильно на меня рассердятся, если я позаимствую платье?
– Я не стал бы общаться со смотрителями музея и даже с полицией. Ты видела эту безумную толпу на шабаше? Они были в масках, но не удивлюсь, если там была половина города. Сейчас праздник, поэтому все на улицах будут в костюмах. Нам легко будет затеряться и исчезнуть.
– Наверное, ты прав. Смотри! Я и тебе нашла костюм!
Взглянув на широкие панталоны, Алекс сморщился.
– Ты уверена, что это мужская одежда? – спросил он с сомнением.
– Думаю, да! Это же семнадцатый век, посмотри на картины! Там все мужчины так одеты.
Покопавшись в сундуке, он нашёл ещё широкую рубашку с накрахмаленными кружевными манжетами и камзол, который придавал вид солидности и богатства.
– Не хотелось бы выглядеть ультрамодным, – заявил он, подойдя к зеркалу, и ужаснулся.
На него смотрел уставший, с недельной щетиной на лице чужой мужчина. Заметив его взгляд, Мария подошла и обняла его.
– Мы справимся!
27.
На улице начало светать. Осторожно, так, чтобы не попасться кому-нибудь на глаза, парочка пробежала по длинным коридорам и, спустившись по парадной лестнице, устремилась к выходу.
Было тёплое весеннее утро. На фахверковых домах были плотно затворены ставни. Улицы были пусты. Им встретились двое мужчин, одетых почти, как Алекс и одна женщина в одежде крестьянки и большой корзиной, наполненной яйцами. Она несла их осторожно, но это не мешало ей разглядывать всё по сторонам.
– Странно! – удивилась Мария.
– Что?
– Я думала, что на улицах будет гораздо больше людей, пьяной молодёжи. Может все разошлись засветло и отсыпаются.
– Возможно, – задумчиво произнёс Алекс. – В любом случае нам нужно как можно скорее покинуть город. Уверен, что Самюэль нас повсюду разыскивает. Думаю, что выбираться поездом или автобусом для нас будет слишком опасно. Придётся ловить попутную машину.
– Подождите! – обратилась Мария к крестьянке. – Вы не подскажите, мог ли кто-нибудь из жителей подвести нас до Берлина.
– Вам бы, фройляйн, обратиться к бургомистру, – испуганно озираясь, сказала женщина и быстро пошла прочь.
– Бургомистр – это, кажется, мэр? – переспросила девушка, обернувшись к Алексу. – Неужели такая должность ещё сохранилась?
– Ха! Она назвала тебя «фройляйн»?
– Кажется, да.
– Так уже давно не говорят.
– Возможно, это была ирония. Посмотри на наши костюмы!
– Ты права! – согласился Алекс.
Пробираясь по мощеным улочкам, они обратили внимание на то, что ставни на всех окнах были плотно закрыты, а яркие вывески на кафе и ресторанчиках куда-то подевались. Исчезли даже яркие цветочные кашпо с балконов. Улицы выглядели уже не так привлекательно. Незаметно для себя, они вышли на рыночную площадь.
– Роланд!
– Кто? Где?
– Алекс, посмотри! – с испугом произнесла Мария. – Статуя Роланда…. Рядом с ратушей…. Её нет.
– А пару недель назад была?
– Конечно, была! Мы же здесь фотографировались! Я читала о ней в путеводителе. Она была воздвигнута в пятнадцатом веке, но потом разрушена. Её восстановили только 1869 году.
– Ты хочешь сказать, что каменного великана опять кто-то сломал? Не удивлюсь, та ещё ночка была!
– Алекс, оглянись! Город другой, дома другие…. Что-то поменялось!
– Ты преувеличиваешь, – попытался успокоить он её, оглядываясь по сторонам. – Мы всё ещё в Кведлинбурге. Ты же не думаешь, что когда мы переместились, то нарушили какое-то равновесие? Наступили на какую-нибудь бабочку.
– Я не знаю. Не могу объяснить свои страхи и предчувствия.
– Я думаю, что выпить по чашке кофе нам сейчас будет очень кстати. Идём, я видел вывеску какой-то таверны.
На Рыночной площади на самом деле уже появлялись люди, одетые в костюмы крестьян или горожан семнадцатого века. Поспешив скрыться от назойливых глаз, молодые люди скрылись за дверьми таверны.
– Милостивые государи, чем могу служить в столь ранний час? – спросил пожилой мужчина в широкой рубахе, неопрятно заправленной в широкие штаны.
На ходу одевая безрукавку, доходящую до колен, он протёр заспанные глаза и жестом пригласил войти. В таверне было несколько сколоченных из широких досок столов, к которым были приставлены скамейки по обе стороны. В центре был большой дровяной камин. На столах стояли миски с оплавленными свечами. Мария присела за один из столиков, а хозяин услужливо протёр его своим рукавом.
– Мы хотели бы позавтракать, – сказал Алекс хозяину таверны.
– Конечно! Яичница с поджаренными колбасками Вас устроит, господин?
– Да, пожалуй.
Хозяин таверны расторопно поспешил выполнять заказ.
– Алекс! – позвала Мария. – Свечи.
– Я вижу.
– Это не просто свечи. Посмотри, здесь нет электричества, а на улице нет фонарей. А все эти люди не в костюмах. Это их повседневная одежда.
– Но ты же понимаешь, что это невозможно! Я не мог переместить нас в прошлое. Я не мог, потому что я не умею, не знаю как. Нет! Ты ошибаешься!
– Мы оба знаем, что нет, – улыбнувшись, сказала Мария. – Но есть в этом что-то хорошее.
– И что же?
– Судя по одежде, мы где-то в семнадцатом веке, а это значит, что Самюэля здесь нет и, нам ничего не угрожает.
– Люблю тебя, моя оптимистка! – сказал он, глядя ей в глаза. – Вот только, что мы теперь будем делать?
– Завтракать! – заявила девушка, заметив, как им уже нес еду хозяин таверны.
Колбаски были необычайно вкусными и натуральными, поэтому на тарелках очень скоро стало пусто. Вместо чая
