дышал, обезумевшими глазами глядя на меня, а потом вновь принялся за
поцелуи. Это казалось совместным безумием, охватившим нас с головой.
— Что это…за…почему… — бессвязно спрашивала я, прижимаясь все ближе к
Джейсу, желая прочувствовать его всего.
— Светлячки…сегодня их ночь… — прошептал в губы он, после чего
подхватил на руки и прижал к стене, очередной разряд тока прошиб мое тело, в глазах потемнело, и я обмякла в руках мужчины, потеряв сознание.
*** ***
Я распахнула глаза, уставившись в потолок в собственной комнате. Это
был сон или не сон? Если сон, то безусловно приятный…Я застонала, обхватив руками подушку и перевернувшись на бок, как заметила стоящую
надо мной Киру, которая скрестив на грудь руки смотрела на меня сверху
вниз.
— Где ты была сегодняшней ночью?
Сердце заликовало. Это был не сон! Мозг же был совершенно не согласен с
доводами чувств, и пытался их образумить, а заодно и Киру.
— О чем ты? Я не понимаю.
— Не надо ломать комедию, — взмолилась девушка, — засыпала ты в пижаме, а
лежишь в черном плаще. Надеюсь, ты не додумалась выходить из комнаты в
период четырех запрещенных часов?
— Я выходила после четырех, — смущенно ответила я, покраснев и выбегая из
комнаты, дабы остудить пылающее лицо, но этому не удалось случиться, ибо
в дверях ванной я столкнулась с Джейсом, попав прямо ему в руки.
— Привет.
— Доброе утро, — ответила я, вырываясь из его объятий и запираясь в ванной
комнате.
— Что с ней? — спросила Кира у своего брата, — это не ты ей ночью показывал
светлячков? Ты же знаешь, как они дурно влияют на чувства, умножая их в
сотни раз.
— Это не я, — раздраженно ответил Джейс, видимо, оставив Киру в молчании
утреннего холла.
Я приняла утренний душ, который чуть успокоил меня, и пошла на уроки, единственное, в чем мне нереально повезло, так это в том, что сегодня не
было урока по телепатии, зато вечером меня ждала практика в башне пятой
секции.
*** ***
— Как день прошел? — спросил Джейс, встретив меня около лифта на
первом этаже.
— Скучно и однообразно, как еще может пройти лекционный день?
Сегодня косых взглядов было еще больше, чем вчера, — ответила я,
старательно пряча глаза, чтобы щеки вновь не покрылись красным румянцем, но, кажется, Даньелз не собирался вспоминать события сегодняшней ночи, так что можно было выдохнуть спокойно.
— Почему-то Кэтрин повышенное внимание никогда не доставляло
лишних хлопот, можно сказать, что ей это даже нравится, — ответил Джейс, но
его голос был безучастный, словно он это говорил, чтобы заполнить тишину
в лифте, но вот дверцы открылись, и мне нужно было срочно придумать
ответную фразу.
— Просто я привыкла в течении последних трех лет быть невидимой, не
привлекать к себе внимание. Чем меньше люди смотрят, тем меньше они
замечают во мне странностей.
— Как ты вообще жила все эти годы одна? Не подозревая о существовании
академии для медиумов, — нахмурился Джейсон, потирая подбородок, когда
вы направились по винтовой лестнице наверх.
— Я была не одна. Периодически в моей жизни появлялся мой сомбэ,
существа пограничья, а еще вечно надоедающий и портящий мне жизнь
барабашка. Кстати, интересно, как он там? Скучает?
— А ты по нему скучаешь? — усмехнулся профессор, приподняв бровь, а я
пожала плечами, в это время Джейсон достал из кармана ключ и стал
ковыряться в замке тяжелой двери, дерево на которой было всё в трещинах. –
Свет, а кто твой сомбэ? Почему он так сторонится других медиумов? Чего он
боится?
— Ты действительно считаешь, что я раскрою тебе его секреты? –
приподняла бровь я.
— Понятно, ты просто их не знаешь, — улыбнулся Джейс, наконец
справившись с замком, открыв дверь и пропуская меня внутрь.
— Обалдеть, — выдохнула я, застыв на пороге.
Передо мной были кучи хлама. Нет, не так. Передо мной была огромная
комната, площадью около двухсот квадратных метров и высотой метра
четыре, заполненная горами различного хлама. Я успела заметить одиноко
стоящие у стены зеркала, собранные друг на друге прялки, веретена, горшки, вазы, даже холодное оружие. Я прошла в середину, которая оказалась более-
менее свободной, и, присвистнув, оглянулась. Кажется, продление срока
отбывания моего наказания было целесообразным.
— Отец в этот раз был действительно слишком жесток, — вздохнул Джейс, а
потом кинул мне перчатки, которые я не смогла поймать, поэтому за ними
пришлось нагибаться. — Ты еще и криворукая. Маме действительно лучше не
впускать тебя в лабораторию. Кстати, она подала жалобу на отстранение тебя
от занятий.
— В этой академии же обучение является обязательным? — удивилась я, расстраиваясь, потому что смешивать всякие ингредиентики я любила, на
самом деле, это единственное, что я умела делать.
— Да, но практические занятие можно пройти и в теоретической форме, именно этого и добивается профессор Даньелз, — улыбнулся Джейс, а я
поняла, чего он добивается.
— Ты хочешь, чтобы я умоляла тебя попросить твою маму сжалиться надо
мной? — усмехнулась я, подходя к одной горе хлама, когда Джейс вносил
ведра с водой и тряпки.
— Ну можешь не прям умолять, а лишь вежливо попросить, или
предложить что-то взамен, — этот нахал даже не отрицал своих корыстных
целей!
— Даньелз!
— Ульянова! — в том мне ответил преподаватель, широко улыбаясь, а я
внезапно залюбовалась его улыбкой, поэтому решила поскорее
переключиться на работу.
— Не хочу с тобой разговаривать.
— Как хочешь. Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти, — пожал
плечами Джейс, отставляя какое-то зеркало с прежнего места.
— Ну да, тем более на ближайшие три часа мы вообще не изменим место
дислокации.
Джейс не ответил, видимо, очень увлекшись протиранием старого
позолоченного зеркала, а я пододвинула к себе стремянку и полезла наверх.
Взяв в руки огромную вазу, я принялась протирать её снаружи, а потом
заглянула внутрь и увидела там круглый и увесистый медальон. Красный
гладкий камень на нем засветился, привораживая меня, а я поспешила взять
вещицу в руки, только дотронувшись до медальона я закричала,
ошпарившись и выронив вазу из рук и сама начав клониться вниз. Медальон
вылетел из вазы, открыв на полу красный круговорот, в который я начала
