если умрет один ребенок, то и обмен энергией с ним прекратится, тогда
выживший становится абсолютно обычным. Именно это и является
проклятьем кошколаков, в котором они обвиняют волкодлаков, а те и
отпираться не собираются, продолжая проводить ежегодное
жертвоприношение, которое якобы и способствует этому проклятью.
— А это на самом деле так?
— Кто его знает, Свет, если только Оракул, но тут просто так раскрывать
секреты не привык.
— А бурелаки что?
— Что они? Живут себе спокойно, в дела других не вмешиваются, поэтому
и считаются самыми мудрыми. Мы практически прилетели.
— Всё это так печально, — вздохнула я, погладив коня по гриве. — Неужели
бурелаки и кошколаки не могут объединиться против того, чтобы волкодлаки
не проводили данный ритуал?
— Свет, это политика, думаешь, там всё так легко? Политические версии
происходящего сильно отличаются от тех, которые знает и видел народ.
Пегас начал спускаться по спирали, после чего присел на переднее
колено, чтобы мы смогли спокойно слезть с его спины. Я погладила и
поблагодарила животное, тоже самое сделал и Джейс. Пегасы по своей
натуре были альтруистами, они охраняли свой мир, поэтому всячески
содействовали медиумам, стоявшим на страже Пограничья.
— Спасительница наша вернулась! — дружно закричали лепреконы, а
Джейс от испуга аж отпрыгнул назад.
— Это они сейчас к тебе обратились?!
— Не ты один у нас мега-крутой медиум, — ответила я, еле сдерживая
победоносную улыбку и смотря на удивленного профессора, а потом
повернулась к своим друзьям в зеленых камзолах. — Привет! Как вы тут без
меня?
— Плохо.
— Очень плохо.
— Если быть точным, то все очень-очень плохо, — закончил третий
лепрекон, а я посмотрела на шокированного Джейса.
— Что? Это ты "спасительница наша", вот и спасай их сама! — ответил
Даньелз,
— Может, еще не поздно попросить помощи у кого-нибудь другого, у
русалок, например? — прошептала я, а преподаватель усмехнулся, помотав
головой, тогда я насупилась и повернулась к своим маленьким друзьям. — Ну
рассказывайте, что у вас тут произошло, — смилостивилась я, вздохнув, а
лепреконы начали наперебой рассказывать бессвязные вещи, — стоп! А теперь
давайте все по порядку и по одному.
— Утро началось обычно.
— Обычное яркое утро.
— Рори как всегда взял ведро с краской, чтобы покрасить свой любимый
забор.
— Рори как всегда опрокинув ведро с краской и пошел за новым.
— Новое ведро с краской он как всегда по неуклюжести вылил на свои
рыжие волосы, сделав их синими.
— Рори смог…
— Ближе к сути вопроса, — поторопила я лепреконов, которые
переглянулись и решили выдать мне необходимую информацию.
— Рори обиделся на Фили и убежал в Прямой мир.
— И что? Он не может вызвать радугу? — недоумевал Джейсон, а
лепреконы опустила вниз головы, переглянувшись и выставил вперед одного
из своих собратьев.
— Я…я не закрыл за собой радугу, — виновата ответил, видимо, тот самый
Рори.
— Только не говорите мне, что кто-то пробрался в Прямой мир через этот
проход, — прошептал я, а лепреконы молчаливо опустила головы.
— А они это и не говорят, — вздохнул Джейс, взъерошив свои волосы. –
Свет, почему с тобой никогда ничего просто не бывает?
— Чтобы скучно не было, — пожала плечами я, а потом скомандовала своим
маленьким друзьям, — показывайте открытый проход!
— Так точно! — ответили лепреконы и разбежались в разные стороны,
потом вновь собрались, стукнувшись лбами, и повели нас в нужном
направлении.
— Они всегда казались мне немного странными, но в твоем присутствии
они становятся вовсе бесбашенными. Нужно ограничить общение с тобой, вдруг это заразно? — прошептал Джейс, пытаясь отодвинуться, но я фыркнула
и начала спрашивать у «маленьких еврейчиков» об их зеленой и
меркантильной жизни.
Лепреконы проводили нас до радуги, по которой мы и спустились,
ступив в нашем мире на мокрый асфальт, я поняла, что здесь довольно
прохладно, так что, кажется, простуды не избежать.
— И в какой стороне искать опасность? — серьезно посмотрел на меня
Джейс, — что? Это ты тут спец по лепреконам, а не я.
— Профессор Даньелз, раскиньте мозгами, тем более вы ирландец, а так
плохо знаете свой фольклор. Что больше всего на свете любят «маленькие
еврейчики», кроме золота? — Джейс приподнял одну бровь, тогда я кивнула в
сторону огромного старого паба, — пинту, профессор, пинту!
В этот момент дверь этого здания сорвало с петель, и она отлетела к
противоположной витрине, выбив в той стекло. Мы переглянулись, а потом
рванули в сторону, где, судя по всему, таилась угроза.
— У тебя есть с собой какие-нибудь снадобья или эликсиры?!
— Каждый день их с собой ношу! — пафосно ответил Джейс, а я вовремя
успела увернуться от летящего в мою сторону тела человека, а потом вбежала
в паб.
Люди вокруг, естественно, ничего не видели и оттого не понимали, их
просто отбрасывало невидимой силой, за которую они решили принять своих
пьяных товарищей, и оттого сейчас здесь творилась потасовка, которую даже
не пытались разнять официанты, бармен и администраторы. Последние
просто ушли за прилавок и уже оттуда аккуратно выглядывали на дебоширов, но самого главного нарушителя спокойствия они не видели. Это была
мантикора. Огромная тварь с туловищем красного льва, хвостом скорпиона, выпускающего своё смертельное жало, и лицом человека, только с более
смертоносными тремя зубами. Я посмотрела на Джейса, который был
образцом собранности и спокойствия.
— Свет, иди-ка приготовь чего-нибудь «вкусненького» для нашей
красавицы, — повернулся ко мне профессор, а потом посмотрел в глаза
чудищу, которое тут же закричало, мотаясь из стороны в сторону, как от
головной боли.
Я подбежала к прилавку, краем глаза следя за Джейсом, который с
помощью телекинеза удерживал смертоносное жало подальше от невинных
посетителей, и начала миролюбиво общаться с барменом:
— Дай мне соль, мяту, корень мандрагоры и стебель бамбука!
— Простите? — похлопал глазами парень, уворачиваясь от летящего в него
стула, отчего бутылки со спиртным, стоящие на стеллаже позади него, разбились, как и драгоценная жидкость, налитая в них.
