В гостиную я вошла, полностью погруженная в свои мысли, и даже не сразу заметила Патрика. Он стоял у окна и при моем появлении резво выдвинулся на середину комнаты.
— Маргарита, добрый день. Не слишком вы похожи на счастливую невесту. Нет, выглядите вы, конечно, прекрасно, как всегда, но эта грусть в глазах, бледность на лице… Не поторопились ли с помолвкой?
— Может, ее просто тошнит от вас? — нелюбезно предположила Каролина. — Как можно быть таким навязчивым? Ведь и слепому понятно, что мой брат куда лучше!
— Разве что слепому… — Гость выразительно на нее посмотрел. — А вот тому, у кого на месте глаза…
— Добрый день, Патрик, — прервала я их обмен любезностями. — Чем обязана вашему приходу? Я была уверена, что после того, как вы наябедничали на меня Венсану, вам будет стыдно здесь появиться.
— Я наябедничал? — Патрик посмотрел неодобрительно. — Как вы можете так говорить? Я просто сказал, чтобы он не беспокоился об увезенном котенке: тот оказался в прекрасных руках и теперь ему ничего не грозит.
— Положим, Себастьен говорил совсем в других выражениях.
— Не могу же я отвечать за то, что говорил другой инор? — оскорбился Патрик. — Кстати, как там ваш найденыш? Надеюсь…
— Не надейтесь, — неприязненно перебила его Каролина. — Сесиль чувствует себя прекрасно и не нуждается в вашей продукции.
Если Патрик этому огорчился, то не подал виду, напротив, заявил, что очень рад и не отпраздновать ли нам счастливое исцеление где-нибудь в приличном месте. Разумеется, без посторонних. При этом он посмотрел на Каролину не менее уничижительно, чем она на него чуть раньше. Та ему ответила, что если кто здесь посторонний, то он. После этого на меня внимания уже не обращали. Патрик и Каролина вполне были удовлетворены обществом друг друга, вдохновенно переругиваясь, что и отметила вошедшая инора Мюрре.
— Они явно неравнодушны друг к другу, — доверительно прошептала она. — Право, не знаю, хорошо ли это. Слишком быстро Патрик меняет привязанности.
— Какая-нибудь непременно станет последней, — оптимистично предположила я. — Скажите, инора Мюрре, в вашей библиотеке есть справочник по довоенным магам? Такой синенький томик с золотым тиснением и грифоном на корешке?
Она задумалась, потом неуверенно сказала:
— По-моему, где-то был. Библиотекой занимался покойный муж, знаете ли. Мне достаточно, чтобы там своевременно протирали пыль. Честно вам скажу, Маргарита, — она доверительно ко мне наклонилась, — никогда не понимала этого увлечения супруга. Читал он одновременно только одну книгу, а ее можно и в городской библиотеке взять. А заводить дома такой пылесборник, да еще и тратить на это огромные деньги — совсем неразумно. Особенно когда книги стоят как попало: ни по цвету, ни по размеру.
Она осуждающе поджала губы и посмотрела на меня, ожидая согласия. Я вежливо улыбнулась и сказала:
— Вы совершенно правы, инора Мюрре. Но если уж у вас столько книг, то вы не будете возражать, если я одну сниму с полки и посмотрю? Обещаю поставить ее туда же, откуда возьму.
— Разумеется, милая, — вежливо улыбнулась инора. — Как я могу запретить что-то невесте Люка? Считайте, что это уже ваша библиотека. Могу даже преподнести ее в качестве свадебного подарка, если уж для вас настолько важны книги. Должна отметить, что меня в вашем возрасте намного больше привлекал будущий супруг, на книги не хватало ни времени, ни желания.
Я забормотала о непомерной щедрости хозяйки дома, искренне надеясь, что ей не придет в голову делать свадебные подарки до самой свадьбы, которой никогда не будет.
ГЛАВА 22
Поскольку Патрика удачно отвлекла Каролина, то он даже не обратил особого внимания, когда я извинилась, что не могу больше составлять им компанию. Разве что заявил, что я бессердечная и оставляю его на растерзание еще более бессердечной подруге. Я легко согласилась и ушла, ругаться они могут и без меня, и даже без иноры Мюрре, которая смотрела на них сейчас прямо-таки с материнской улыбкой. Чует мое сердце, Лизетта скоро обогатится на устраивании личной жизни племянников и племянниц подруги.
Нужно было срочно что-то придумать, чтобы остаться в библиотеке без присмотра, иначе придется объяснять свой интерес к определенной книге, чего положительно не хотелось делать. Я даже не уверена, что это та книга, а даже если и та, там может не быть ничего важного.
Венсана я начала слышать на пороге библиотеки. Не знаю, что за странная связь между нами образовалась, но расстояние для нее было критичным, слава Богине. Какой был бы кошмар, если бы в моей голове постоянно раздавались причитания этого инора! Или его теперь нельзя назвать инором? Да уж, задачка, кем его теперь считать: кошкой или магом…
Я зашла и аккуратно прикрыла за собой дверь. Еще не хватало, чтобы прислуга начала сплетничать, что Люк разговаривает сам с собой: Венсана-то никто, кроме нас двоих, не слышал.
— Ерунду предлагаешь, — как раз убежденно говорил Люк. — Смотри, вот этот вектор смещает направление так, что мы непонятно кого выкинем из тела. А тебе надо твое, не говоря уж о том, что твои слуги при найме на работу на такой риск не подписывались.
«Но без него нельзя, — убеждал Венсан, — без него весь ритуал впустую пройдет».
— Значит, нужно его либо пересчитать, либо что-то другое придумать.
«Пересчитывай», — милостиво согласился Венсан.
— Почему я?
«У меня лапки».
— И как лапки мешают тебе думать?
«Расчеты я привык делать на бумаге. И к тому же эта Сесиль все время мешает. Чрезвычайно наглая кошка!»
— С ее точки зрения, наглый ты, — заметила я. — Не она же подселилась в твое тело, а ты в ее.
«Я, знаешь ли, не выбирал! — возмутился Венсан. — Что подвернулось, за то и уцепился. А то сейчас вообще был бы за Гранью! И все из-за этой сволочи! Конечно, ему мое тело приглянулось: молодое, здоровое, с хорошим Даром…»
— Интересно, а почему ему не приглянулось тело Шарля? — задумался Люк.
«Мое лучше!»
— Вовсе нет, — чуть свысока бросил Люк. — У брата Марго очень хорошее тело для вселения. И Дар побольше. А главное — оно было пустым, в отличие от твоего. Так что совершенно непонятно, почему этот вселенец не воспользовался столь шикарным подарком.
Я с трудом взяла себя в руки. Рассуждения о теле брата оказались ужасно неприятными, была в них какая-то нотка обреченности, словно никто не верил, что Шарля удастся вернуть.
— Мне не нравятся такие разговоры, — резко сказала я.
«Мне тоже, — мрачно заявил Венсан. — Мне вообще разговоры о телах не нравятся, особенно об этом, — он с отвращением качнул мордочкой на свое нынешнее. — Оно ужасное».
— Вовсе нет, хорошенький котеночек, — фальшиво запротестовал Люк. — Если бы ты еще вел себя в соответствии с нынешним внешним видом, все инориты от тебя бы не отходили.
«Она и так постоянно пытается меня отодвинуть», — пожаловался Венсан.
— Так дай ей возможность хотя бы иногда это делать, — предложила я. — Вот сейчас сходите с Люком в сад, погуляйте.
«Почему с ним, Маргарита? Лучше с вами».
— Со мной, Себастьен, вы не сможете расслабиться. Мало ли что захочет сделать столь маленькая кошечка на природе, — заметила я. — А Люка никто из вас двоих стесняться не будет.
— Я буду стесняться, — недовольно нахмурился Люк, — несолидно взрослому магу огня гулять со столь мелкими питомцами. Была бы еще саламандра, а то кошка, фу. Меня коллеги засмеют, если узнают.
— Люк, ты должен войти в его положение.
Он промолчал, выразительно на меня посмотрев. Да, что-то я не то сказала. Пришлось срочно исправляться.
— Люк, а как же мужская солидарность?
— Сложно говорить о мужской солидарности по отношению к мелкой кошке.
— Но мы же с тобой знаем, что внутри Себастьен.
«Да, внутри я».
Котенок неуверенно поднял лапку и посмотрел с такой мольбой, что даже я прониклась. Но не Люк.
— То, что внутри, мало кому видно, — заметил он. — Вот если бы мы пошли выгуливать вдвоем, то это выглядело бы как надо. Марго, ты можешь отвернуться, пока Сесиль будет шляться по кустам.
