Чем дольше я бодрствовала, тем сильнее болел мой левый бок. События в вертолете наводнили мою голову. Финн. Киану. О Боже.
— Киану, — я попыталась позвать его по имени, но не смогла произнести ничего, кроме стона.
Последнее, что я запомнила это пулю, застрявшую у него в животе. Мне нужно было узнать, что с ним случилось.
С трудом открыв глаза, я огляделась. Монитор рядом со мной запищал, и у меня началась паника. Я услышала, как кто-то снаружи сказал:
— Позовите врача.
Я попыталась сесть, но это было невозможно сделать из-за боли в груди; от одной только этой попытки у меня перехватило дыхание.
Дверь распахнулась, и вошел доктор Саймон.
Как только его глаза встретились с моими, они смягчились и наполнились слезами. Ему не нужно было говорить ни слова. Я знала, что он сожалеет, в том числе и о том, что он сделал. Но он всего лишь выполнял свою работу.
Кто знает, чем они ему угрожали? Правительство могло опуститься до самого дна, и им было все равно, чего это будет стоить. Все, что их волновало, это результаты.
Мои глаза наполнились слезами, когда он подошел ближе. Они послали его в качестве посредника, проклятые трусы. По крайней мере, у них хватило порядочности не связывать меня и не завязывать мне глаза на смертном одре.
Доктор Саймон придвинул стул к моей кровати и сел. Взяв меня за руку, он слегка сжал ее.
— Я прощаю вас, — выдохнула я, прежде чем он успел произнести хоть слово.
Его глаза закрылись, губы задрожали, и слезы потекли по бледным щекам.
— Мне так жаль, — всхлипнул он. Всем своим видом он олицетворял собой то, что извращенные лидеры могли сделать со своими людьми.
— Все в порядке. Я в порядке, правда, — добавила я, слабо сжав его руку. — Вы знаете, что случилось с солдатом, в которого стреляли в том же вертолете? Его зовут Киану.
Его глаза сделались печальными, и его молчание раздавило меня изнутри.
— Не говорите мне, что он мертв, — мой голос задрожал, — Я этого не переживу.
— Нет, он не умер. Но он в коме с тех пор, как вы прибыли. После двух операций он потерял много крови. На данный момент он стабилен, и ему очень повезло, что пуля не задела жизненно важные органы.
— Как долго я здесь нахожусь?
— Пять дней.
Я уже привыкла выпадать из жизни на какое-то количество времени, но пять дней было трудно переварить.
— Где Финн? Вы знаете, где он?
Я должна была узнать. Я должна была убедиться, что он в безопасности.
— Они держат его в одной из камер, и пока решают, что с ним делать. Он лучший солдат, а им нужны все их ресурсы, которые у них есть, поэтому мне кажется, что они будут вести с ним переговоры.
Его лицо помрачнело еще больше.
— Доктор Саймон, что происходит?
— Арви. Они идут отовсюду, окружая бункер. У нас недостаточно людей или огневой мощи для всех тех Арви, что собираются сейчас за этими дверями. Это как если бы мы снова готовились к апокалипсису.
О, Боже. Я только надеялась, что наш план сработал, и мы успешно увели их подальше от бункера Мердока. Эти мерзкие твари намеревались уничтожить не только этот бункер. Они собирались пойти дальше и, в конце концов, уничтожить всех выживших на поверхности Земли.
— Сколько их? — спросила я.
Он медленно покачал головой из стороны в сторону, и прижал руку к затылку.
— Десятки тысяч.
Как я могла помочь в том состоянии, в котором находилась? Я даже не могла принять сидячее положение, не говоря уже о том, чтобы сосредоточиться на убийстве десятков тысяч Арви.
Может быть, это было скрытое благословение? Может быть, мне не суждено было спасти мир? Может быть, я должна была умереть здесь, в этой постели, без своей семьи — без Финна? Если это то, что уготовила мне судьба, как я могла с этим спорить?
Я закрыла глаза и выдохнула. Хотя я не могла слышать их внутри бункера, я знала, что мутанты звали друг друга, как это было на заправочных станциях. Однако они собирались не для того, чтобы просто стоять вокруг бункера и ждать, пока мы выйдем.
Они планировали нападение. Планировали ударить по бункеру всем, что у них было. И они не остановились бы, пока не убили бы всех внутри.
Мы подошли к этому моменту. Последняя битва. Они хотели, чтобы это закончилось, так же сильно, как и мы.
Нам было суждено либо выжить, либо умереть в процессе.
— Доктор Саймон, вы можете как-нибудь добраться до Финна и сказать ему, что со мной все в порядке? Я знаю, что он ужасно волнуется, и я не смогу успокоиться, пока он не узнает.
— Конечно, — ответил он, вытерев щеки насухо. — Я обещаю тебе, что увижусь с ним сразу же после того, как уйду отсюда, и передам твое сообщение.
— Спасибо. Это очень много для меня значит.
— Я знаю, как он тебе дорог, и это меньшее, что я могу сделать.
Он наклонился вперёд и взял мою руку в свою; сожаление в его глазах наполнило помещение печалью.
— Не извиняйтесь. Я знаю вас и знаю, что вы не стали бы подвергать меня риску, если бы это был ваш выбор. Я вас не виню.
Он быстро вытер еще одну слезинку, скатившуюся по его щеке.
— А твоё прощение очень много значит для меня.
Я улыбнулась и кивнула.
— Как у вас дела? — сказала я, попытавшись сменить тему разговора. — В последний раз, когда я вас видела, в вас стреляли, и вы направлялись обратно в бункер. Как вы вообще ходите?
— Рана была незначительной, пуля прошла навылет, как и у тебя. Нам очень повезло.
— Это так, — согласилась я. — Вообще-то, я хотела спросить о Даниэлле. С ней действительно все в порядке?
— Она в порядке, в полном — о ней хорошо заботятся. Они старались поддерживать ее в добром здравии, зная, насколько она важна. За то короткое время, что она здесь, она набрала около десяти фунтов. Ты, наверное, не узнаешь ее.
Уголки его губ приподнялись в улыбке.
— Ученые работали день и ночь, чтобы понять, смогут ли они найти лекарство. Когда остальные ученые прибыли с оригинальной сывороткой АРВ-3, они провели собрание, которое длилось 20 часов, а затем начали работать над лекарством. Они очень близки и, похоже, надеются, что скоро у них будет противоядие от укуса Арви.
— Как долго?
Лекарство могло многое изменить. Оно могло поменять правила игры.
— Они не уверены. Они уже близко, но недостаточно близко. Это может занять дни, недели или даже месяцы.
— У нас нет месяцев, — заметила я, хотя это было очевидно.
— Я знаю. Вот почему мы должны молиться, чтобы это произошло как можно скорее, — ответил он, похлопав меня по руке. — А теперь отдохни немного. Доктор скоро придет.
— Я в медицинском крыле?
— Ты находишься в частном медицинском крыле. Эта комната находится в конце коридора и хорошо охраняется.
— Хорошо охраняется от кого? — спросила я, закатив глаза и ухмыльнувшись.
— Они не хотят, чтобы ты сбежала, или чтобы тебе помогли сбежать. Ты нужна им живой и сильной.
— Ага, только единственный, кто мог бы меня спасти, заперт, и я явно никуда не денусь какое-то время.
Я пошевелилась и поморщилась от боли, пронзившей мою грудь и спустившейся вниз по руке.
— Отдохни, Эби. Не двигайся. Я попробую найти доктора.
Я кивнула, пытаясь найти удобную позу.
— Я нанесу Финну визит и вернусь позже. Я обещаю.
— Вы здесь мой единственный друг.
— Не будь так уверена в этом.
Он подмигнул и вышел.
Когда он оказался за дверью, я заметила охранника у двери с пистолетом. Доктор Саймон обратился к еще одному охраннику, находящемуся на противоположной стороне коридора, которого я не могла видеть. Я почти закатила глаза, когда подумала о том, как они тратят охранников, которых можно было бы использовать в другом месте. Ну, серьезно. Куда, черт возьми, я могла отправиться в таком состоянии? Я даже не могла сесть.
Я закрыла глаза и сосредоточилась. Это заняло немного больше времени, чем обычно, но уже через несколько минут я парила вне своего тела. У меня не было времени оглядеться, так как мне нужно было догнать доктора Саймона.
