— Да вот и отнесу. Я же всё равно к отцу с братьями заглянуть собиралась.
Ведь я и правда собиралась.
И пока Ивка не надумала задавать новые вопросы, я вышмыгнула в сени.
* * *
Я так спешила в конюшню, что полная корзина, казалось, ничего и не весила. По дороге меня несколько раз останавливались местные мальчишки, из чистого добросердечия порываясь мне помочь, но я отнекивалась.
Сердце было не на месте. Они же собираются туда целым отрядом, все сплошь матёрые бойцы, в этих своих защитных печатях. Что им грозит? И тут же сама себе возражала: а кто сказал, что их противник встретит северян с голыми руками?
Вот только с чего я должна так переживать?.. Они мне что, родные, что ли? Но и тут находилось, что возразить. Не родные, конечно, но и чужими их уже не назовёшь. Тахтар постепенно привыкал к имперцам. Да и не стоило кривить душой — местные от вояк пока что ничего плохого не видали. Скорее уж наоборот. Доходило до того, что помимо очевидных своих обязанностей северяне охотно выполняли и всякие другие — генерал преспокойно отряжал своих солдат чинить крыши и заборы, таскать воду из реки и вообще всячески помогать местным по хозяйству.
Тут бы и поворчать, как в первый день, мол, совсем уж под имперскими гостями расстелились, но почему-то не хотелось.
И что со мной творится?..
Я добрела до распахнутых ворот конюшни, поздоровалась с подмигнувшим мне Армином, расспросила у него, где шатается Вучко, которому хотела рассказать о пропавших книгах, но оказалось, что его ещё затемно отправили проверить лесные тропы. Он должен был вот-вот вернуться с новостями, но не стоять же столбом, выжидая его посреди суматохи сборов.
Ладно, это потерпит. Сейчас бы разыскать генерала и расспросить об их дальнейших планах.
Я вошла в конюшню. Рассёдланные боевые кони «Медведей» всхрапывали, и в этом их всхрапывании чуялось откровенное недовольство. Отряд уходил в лес без них.
Ареса Эревина искать не пришлось — генерал стоял у дальних яслей, облачённый в кожаный доспех с металлическими вставками. Да уж, бродить по лесной чаще в тяжёлом боевом облачении вряд ли с руки.
Он склонил голову — слегка вьющиеся тёмные пряди закрыли лицо — и с чем-то возился, но в рассеянном свете конюшни так сразу и не разглядишь.
Я, наконец, догадалась опустить корзину, выпрямилась и с нарочитой энергичностью отряхнула ладони.
Эревин вскинул голову и нахмурил брови, будто одно моё присутствие находил неодобрительным. Очевидно, время от времени я умудрялась испортить ему настроение загодя.
— Принесла яблок лошадям, — я махнула рукой в сторону корзины. — Вы отправляетесь к Башням?
Он кивнул, но как-то рассеянно, будто его мысли что-то занимало. Впрочем, неудивительно. Волк, лесные находки, приезд генерала, пропавшие книги — пожалуй, такое кому хочешь настроение испортит.
— Выступаем через час.
Так скоро… Внутри неприятно захолодило.
— Когда планируете вернуться?
— Ничего не планируем. Будем действовать по обстановке.
И какой она ещё будет, эта обстановка… Чёрт бы побрал этих Баронов и их лесные тайны!
Я склонила голову набок, чуть вытянула шею, чтобы рассмотреть.
— Моя помощь не требуется?
Удивительно, но Эревин не стал возражать. Молча вытянул левую руку, сжимавшую концы алой ленты, петлёй обхватывавшей правое плечо.
Ах вот оно что.
Я приблизилась, без лишних слов схватилась за протянутые концы ленты, коротковатой и потому не слишком удобной для перевязывания в одиночку.
Он не успел убрать руку, и мои пальцы невольно проехались по тыльной стороне его ладони. По моему загривку будто кто-то прошёлся горячим, шершавым языком. Кожа пошла мурашками.
Я невольно подняла глаза на генерала, но он прятал взгляд, уставившись на ленту, и почему-то хмурился ещё сильнее.
Молчание начинало тяготить.
— А зачем эта повязка?
— Чтобы в случае боя отличить своих от противника. Мы до конца не знаем, кто и что нам противостоит. К общей свалке, да ещё в лесу, не мешает перестраховаться.
Я кивнула. Разумно. Сдвинула ленту чуть выше по плечу, чтобы лучше держалась.
— В Империи есть такой обычай… — он помолчал и, показалось, даже сглотнул, — такую ленту на турнирах обычно доверяют повязать только…
И он опять замолчал, будто не знал, как продолжить.
Генерал северного крыла армии Его Императорского Величества, обычно умевший быстро и доходчиво любому втолковать всё, что нужно, вдруг… растерялся?
А растерялся он потому что… что?
Нет.
Нет-нет-нет.
Велена, даже не смей. Не вздумай даже помыслить, что он… беги. Беги, Велена. Беги!
Закусив губу едва не до крови, я наскоро стянула концы ленты в узел и дрожащими пальцами заправила её остатки за повязку. Отступила. И не смогла поднять на него взгляд.
— Мы не в Империи, — пробормотала я и, как распоследняя трусиха, помчалась прочь из конюшни.
Мысли уже привычно сорвались в пляс, превращаясь в безобразную мешанину. У входа я едва не врезалась в кого-то, но не обернулась, даже когда меня окликнули. Наверное, я не сумела бы остановиться, навались на меня все солдаты, которые до сих пор сновали по двору.
О, все боги Свободных земель, что же это со мной творится?..
До холма я так и не добралась — по пути меня нагнали, схватили за руку и затащили в покосившийся старый амбар у развилки дорог, одна из которых вела к нашему с Тусенной дому.
Я даже вскрикнуть не успела.
Глава 34
Голова горела, сердце колотилось где-то в горле. Темнота сначала ослепила, но проникавший сквозь широченный дверной проём свет позволил рассмотреть моего «похитителя».
— Вучко?..
Он возвышался надо мной, и от того, как осунулось и потемнело его лицо, мне даже на миг почудилось, что я его с кем-то спутала.
— О боги, Вучко… Ты меня… до приступа меня доведёшь.
Я прижала руку к груди, пытаясь хоть немного отдышаться. Ну и день, однако, выдался. И чего мне, дуре, дома-то не сиделось? И чего я домой помчалась, если собиралась к отцу с братьями заглянуть?
Разговор в конюшне, кажется, все здравые мысли выбил из моей головы.
— Ты ведь из разведки? Что там? Видел что-нибудь?
Он мотнул головой, но в пояснения пускаться не стал.
— А этот генерал, который вчера прикатил, с вами отправится?
— Вряд ли, — наконец подал он голос.
Наверное, неудивительно, учитывая, что у них с Эревином отношения совсем не дружественные. Вот уж о ком бы я в этом походе совсем не переживала. Стоило ему тут появиться, как у меня книги пропали.
Я вдохнула и медленно выдохнула. Сердце прекратило попытки выскочить наружу.
— Знаю, сейчас не время, тебе некогда, но тут что-то странное творится. У меня кто-то стащил несколько книг. Прямо из дома.
Вучко ещё сильнее посмурнел.
— Книги из Башен?
Я кивнула:
— Вот я и думаю. Не дело ли это рук кого-нибудь, кто прибыл сюда с генералом? И дня здесь не пробыли, и такая пропажа. Думаешь, кто-нибудь мог им сказать, что у меня мейстерские книги хранятся?
— Велена…
Я с такой лёгкостью снова пустилась в раздумья о судьбе моих пропавших сокровищ, что совсем позабыла, зачем он меня сюда притащил. Зато он не забыл.
— …я вас видел.
Я захлопала глазами.
— Н-не понимаю. Кого это «нас»?
Он смотрел мне в глаза — мрачный и злой. Длинная нитка шрама белела на левой скуле.
— Вас с генералом. Я всё видел.
Внутри будто пропасть разверзлась, но я продолжала смотреть в его потемневшие от боли глаза так, словно не понимала. И в этом я не до конца лукавила, потому что кто бы мне самой разъяснил, что же было это самое «всё».
— Ты видел, как я помогла генералу повязать ленту ему на плечо.
Вучко вдруг хмыкнул — презрительно-насмешливо. Не припомню, чтобы прежде видела его таким.
— Ленту, ну да…
Он взъерошил и без того растрёпанные волосы и уставился куда-то мне за спину. На его лице по-прежнему играла презрительная усмешка.
