Пока шла сквозь заросшую часть сада, в голове царила полная неразбериха. Яблочная эпопея, покос в саду, ситуация с путницей, а потом это дикое наваждение с оборотнем. Что-то слишком для одного дня. Хотя в последнее время у нее что ни день, так куча событий, от которых голова кругом.
Тело все еще ныло, низ живота призывно томился и тянул, а после языка оборотня, который бесстыдно ласкал все самые чувствительные точки в самом потаенном месте, там все пульсировало и требовало какого-то завершения.
Но сейчас для всего этого не время. Она должна успокоиться. И Руд уже не первый раз отмечает, что рядом с ней он превращается в какого-то вожделеющего безумца. Да и об остальных можно сказать нечто подобное.
И ладно бы только они. Джослин могла бы понять, если бы так откровенно вели себя только мужчины. Но ведь и она отвечает каждому из них, причем моментально и на любое прикосновение. Да что там, один только запах приводит ее в состояние невероятного волнения.
- С этим надо разобраться, - пробормотала она под нос. – Я должна выяснить, что все это значит.
В эту ночь ей пришлось выпить пустырника, чтобы заснуть. И сны ей снились, как специально, все с прикосновениями и голыми хозяевами замка.
Поэтому утро она встретила как настоящее спасение. На всю неделю Джослин полностью ушла в дела и обучение, которые ей обещали. Целыми днями она с утра и до вечера носилась по замку, отдавала указания. Под ее неустанным руководством все залы преобразились, теперь всюду был свет, от паутины и пыли не осталось следа.
Оказалось, что под их слоем спрятаны картины и шикарные гобелены, которые они с горничными выстирывали и сушили несколько дней. Разумеется, Джослин порывалась драить полы самостоятельно, но горничные хором вопили и не дали ей даже прикоснуться к швабре. Поэтому ей приходилось привыкать к роли управляющей в прямом смысле слова.
Сад преобразился, вместо непроглядных зарослей появились ухоженные каменные дорожки, ветки теперь подрезаны, а яблоки падают не в траву, а на специальные сетки, растянутые под кронами.
Вторая неделя была настоящей битвой с Доркеном за установку стекол в окна. Он единственный, кто упирался и не понимал «на кой уголь нужны стекла? Ведь и так тепло». И тот аргумент, что он дракон и вообще не замерзает не действовал, пока Кинариэль не пригрозил уволить всех горничных. Джослин только потом поняла, почему это сработало и ужасно покраснела. Ну конечно же и разумеется. Доркен все это время к ней не приставал потому, что у него есть к кому приставать. Да и держаться от нее он старается подальше. Как и Руд. После того случая в саду они только и делали, что перекидывались многозначительными взглядами и обменивались сдержанными приветствиями.
Только Кинариэль продолжал общаться с Джослин, как и раньше. Именно он начал ее обучение. За первые три недели интенсивных занятий Джослин освоила общий алфавит империи магов, начала довольно сносно читать, научилась устно и письменно считать. В качестве учителя Кинариэль оказался очень строгим и методичным. Поэтому в программу ее обучения были включены так же игра на флейте и «грамотная речь».
Джослин сама не заметила, как из косноязычной простушки она превратилась во вполне себе леди, умеющую разговаривать и вести себя. Кинариэль вкладывал в ее образование кучу времени, не жалел средств. Многое преподавал сам, для точных наук приглашал учителей из Синдорила. Доркен поддерживал его, считая, что образованная управляющая – это процветание замка. Руд не показывал свое отношения к процессу, но в целом, когда в его покоях появились стекла, чистые шторы и новые наборы мыла, был доволен.
Все это время Джослин непрестанно ощущала на себе внимание всех троих. Но ближе всех находился Кинариэль. Как она поняла потому, что лучше всех сдерживал свои вожделеющие порывы. Доркен и Руд все так же смотрели на нее голодными глазами и именно поэтому, как она поняла, старались быть в стороне.
Что не помешало оборотню организовать вылазку по поиску женщины-путницы, которая объявилась тогда в саду, а потом так поспешно и скрытно покинула замок.
Но ее следов не нашел даже он.
- Думаю, применен порошок сокрытия запаха, - сообщил он с досадой, когда вернулся из двухдневного похода. – Мы с моими приятелями оборотнями облазили всю округу, но ничего не нашли. След есть, но он очень слабый и обрывается почти сразу за садом. Что значит пользовались не только сокрытием запаха, но и умело заметали следы на земле.
Несколько дней после этого все были на взводе, но когда по прошествии времени ничего не произошло – решили, что все к лучшему и путница действительно просто испуганная женщина, которая искала лучшей жизни. Джослин понадеялась, что та ее нашла.
Поэтому она, наладив основные отделы замка, принялась за два особо интересующих ее направления: библиотеку, потому что Кинариэль теперь разрешил ей читать все, что там есть, и возобновлением свечного производства.
Однажды поздно вечером, когда все уже улеглись, она, как уже повелось, выбрала себе произвольную книгу и уселась в мягком кресле библиотеки.
Часть 20
К счастью, написана книга именно на том языке, на котором Джослин уже удовлетворительно читала. Буквы витиеватые, выведены старательно и с завитушками, но вполне понятные. Поэтому она, укутавшись в плед, который предусмотрительно теперь всегда оставляла здесь, стала методично изучать текст.
Книга оказалась о видах магов и вариантах их силы, она оказалась такой увлекательной, что Джослин сама не заметила, как проглотила почти половину.
Она выяснила, что маги бывают стихийными – им подвластны вода, огонь, воздух и земля. А так же некроманты, шаманы, оракулы, ведьмы, колдуны, демонологи, друиды, анимансеры, анимагеры, антимагеры… В обилии вариаций Джослин терялась. Но за один из подвидов ее взгляд зацепился.
«Флориумы – маги растений. Они неплохо справляются с садовыми делами, у них очень легкая рука и все семена, которые они помещают в землю, всегда произрастают и дают плоды.
Как правило флориумами становятся от рождения, магия передается по наследству. Однако если один из родителей не чистокровный маг или фея, магия с большой долей вероятности, будет спать. Она может проспать всю жизнь, если ее не пробудить. И маг так и не узнает, кем являлся.
Внешне не отличаются от обычных людей кроме того, что во внешности их наблюдается плодородие и натуральная красота. Отличительной чертой является запах. Он очень приятный и для некоторых может быть кране привлекательным. Тем не менее ощутить его в состоянии лишь магические создания. Обычному человеку этот аромат не доступен…»
Джослин читала и в ее голове возникала невозможная, можно сказать, абсурдная картина, но довольно занятная. Она бы продолжила размышлять на эту тему, если бы не Пэгги, которая ворвалась в библиотеку с перепуганным и блестящим от пота лицом.
- Мисс Джослин! – выкрикнула она. – Там такое!..
Горничная задыхалась, дыхание сбивалось, она была по настоящему перепуганной и бледной.
Такой Джослин горничную еще не видела и сразу поняла – случилось что-то очень серьезное.
Она моментально отложила книгу и подскочила.
- Что стряслось? – спросила Джослин.
- Там…
- Ну?
- Люди…
Джослин не поняла и вытаращилась. Она успела прочесть достаточно книг, хоть и не без труда, потому что не все шрифты были удобными, а ее навыки чтения пока на начальной стадии. И в этих книгах довольно ясно рассказывалась о том, что после войны между эльфами и орками человеческая раса если и совалась на эти территории, то очень осторожно, малыми группами и исключительно в мирных целях.
- Какие еще люди? Здесь же земли магов? Кто сюда пойдет? – поинтересовалась она озадаченно.
Джослин решила, что Пэгги что-то напутала, но служанка выглядела такой перепуганной, что не верить ей не оставалось причин.
- Объясни ты по-человечески, что там такое? – нетерпеливо потребовала Джослин.
