погружаться в чтение. С минуту в кабинете стояла тишина, а потом послышался стук удаляющихся каблуков. Да, пробивная волчица. Но слишком велик ее интерес ко мне. А может, он всегда таким был, просто не замечал этого? После встречи с Аней тридцать первого числа я изменился. И только несколько дней назад понял почему. Волк сразу принял ее, даже подсознательно он тянулся к ней. Многое стало на свои места. Жаль, что все это уже не имеет никакого смысла.
Ближе к десяти вечера я поехал домой. Хорошо, что наш поселок закрытого типа был не так далеко. Меньше часа езды в такое время, и я на месте. Дом стал непривычно пустым. С тех пор как погибли родители, я никого не пускал в свою обитель. Даже сейчас в нем нет горничных, поварих и всего такого прочего. По периметру современная охранная система, в доме куча камер. Клининговая служба бывает тут только под моим присмотром на выходных.
Дом стал особенно пустым сейчас после новостей об истинной паре. Разжег камин и сел перед ним.
Смотря на пламя, ярко представил себе картину, как мы с Аней сейчас сидим тут вдвоем, потом ее живот увеличится и сыновья будут активно пинаться. Я бы положил ладони на ее живот, чтобы ощутить это и самому, хоть так, немного… Потом бы они носились по дому, наводили беспорядок. Пара бы готовила вкусный ужин, встречала у порога. Да, так было бы идеально, но, увы, неправильно в нашей ситуации. Не будь все так, я бы хотел с ней минимум пятерых. А если учесть, что два сына у нас скоро родятся, дальше можно было бы стараться над дочками. Жаль, жаль, жаль…
Даже не понял, в какой момент в гостиной появились бета с братом. Они сели рядом. Тишина никого не напрягала. Каждый думал о своем.
– Знаете, все это похоже на оживший кошмар. Я про ситуацию с отшельниками, – первым начал Женя. – Не хочу верить, что кто-то мог стать предателем. А кукловод, кто он? И он ли? Может, это вообще волчица. Как ее наказать? С самками всегда сложнее в плане наказания.
– Не знаю, Жень, – начал я, – не ты один задаешься этими вопросами. А больше всего злит то, что именно нам надо быть крайне осторожными. В идеале даже не вмешиваться больше в эти дела. Хотя, по сути, именно это мы и будем делать. Наблюдение не удовлетворяет ни меня, ни волка. Он требует выпустить его на волю. Подавить всех своей силой и заставить признаться. Но ведь это не гарант успеха. Если этот волк столько готовился к мести, то может и выстоять против меня. Амулеты, зелья, заклятья – никто этого не отменял.
Я встал с пола и прошел к камину. Языки пламени вытеснили все мысли из головы, образовывая вакуум. Огонь словно пытался дать мне передышку. Простояв так несколько минут, я развернулся к друзьям и оперся о каминную полку сбоку.
– Ребят, вы простите мне мои подозрения, конечно, – снова прервал тишину младший Сорозов, – но вы уверены во всех членах Совета?
– Поясни, – продолжил Витя.
– Просто это как-то странно, вам не кажется? Слишком все спокойно отреагировали на новость об отшельниках. Верховный и Инейный, по-моему, единственные, кто решил усилить контроль за территориями. Егор, ты сам сказал, что ночью наткнулся на патрульных во время ночных пробежек, – я кивнул ему в знак согласия, – а Мартин, у него свои мотивы. Они очень сильно навредили ему тогда. Покушение на детей… Не завидую я новому предводителю этих… Да и настояние на нашем неучастии. И понять могу и не могу.
– Давайте решать проблемы по мере их поступления. Мне и самому приходила такая мысль, – сказал я. – Сейчас нельзя отвергать ни один из вариантов. Сидеть сложа руки мы не будем – это однозначно. Но и действовать надо очень аккуратно.
Виктор сидел довольно отрешенно от нас. И в который раз я заметил за ним тяжелый взгляд. Он словно решал, правильно ли поступил? В предательство с его стороны я не поверю, но что тогда? И главное, когда все это началось? Не на совете ли?
– Вить, – обратился к оборотню.
– М-м-м? – чуть приторможенно ответил мне и перевел взгляд с пламени на меня.
– Что произошло на Совете?
Он немного дернулся от моего вопроса, значит, я угадал. Не с той ли лекаршей это связано? Неужели он что-то к ней почувствовал? Так, не буду сам себя путать. Лучше дождаться ответа.
– Все нормально, – он попытался отвертеться от ответа, но я направил на него свою силу. Так, немножко, чтобы понял, я не в настроении с ним хороводы водить. – Егор, я не хочу об этом. Забудь.
– Вить, ты мой бета. Если тебе плохо, я не буду стоять в стороне. Ты мой друг, соратник, брат, хоть и не по крови. Мы можем доверять друг другу. Поверь, самобичевание никого до добра не доводит. Не хочешь говорить все, обрисуй в общих чертах. Я пойму.
– Что ты хочешь от меня услышать? Почему меня плющит? – я кивнул. – Хорошо. Помнишь ту рыженькую на Совете?
– Которая волчица, правда, очень слабая. Еще и врач к тому же? – на всякий случай уточняю. Может, я не заметил. Все мое внимание тогда было приковано к собственной паре.
– Да. Она моя истинная пара, – на секунду запрокинув голову назад, вернул взгляд ко мне.
– Тогда почему ты не с ней? Как она вообще от тебя смогла сбежать? – первее меня начал кидаться на брата Женя.
– Прекрати, – рыкнул я на малого. – Вить, скажи все нормально.
– Да как тут нормально все объяснить, когда сам не понимаю ничего? Они дверь как только открыли, сразу ее запах почувствовал – розовое дерево и мята. Такой приятный, успокаивающий. На душе даже потеплело. А когда уловил, что она волчица, пусть слабенькая, но волчица, так вообще чуть не обернулся. Волк дернул сначала меня вперед, но пришлось его остановить. Я не могу быть с ней вместе.
Он уставился в камин, словно на этом разговор окончен. Что же, его право. Волчицу только жаль. Это их отношения, и, если она ничего не сказала, значит, их обоих этот вариант устроил. Кто мы такие, чтобы вмешиваться?
– Но как ты смог? Да я вас обоих вообще не понимаю! – Женя был в бешенстве. – А она как смогла?
– А что я должен был, по-твоему, сделать? Она слабая волчица, она переживет, а я достаточно силен. Если Луне будет угодно – мы будем
