оплеуху, приходя в чувства.
Кому ты нужна, жалкая лирея?! Не строй себе замки из песка, которые разрушатся, стоит окну в спальне открыться, выдувая последнее тепло и твои крохотные мечты!
Нет!
Тряхнув головой, я заставила шайсару заинтересованно склонить голову к плечу.
Я должна сама его спросить. Я хочу слышать это, видеть, что он не врет, и только тогда делать выводы!
— Наан уехал, — словно прочитав мои мысли, ответила девушка. — У тебя есть четыре дня чтобы принять решение. Не смотри на меня так, маленькая луна, я видела такие глаза в отражении, в день, когда мне сделали предложение выйти замуж.
— И что вы выбрали?
— Любовь, — коротко выдохнула она. — И я ни единого дня не жалела о своем выборе. Даже когда Шая не стало, я не сожалела ни о секунде, что я провела с ним.
Шайсара говорила тихо и твердо, но все равно мне слышался треск разбитого сердца в каждом ее слове, напоминая о том, что женщина потеряла своего возлюбленного. И даже спустя все время — рана еще не затянулась.
— Выбор за тобой, Луна, — добавила она, стряхивая с себя грусть. — А сейчас собирайся! У нас куча дел!
— Каких еще дел!? — крякнула я, но активная шайсара уже тянула меня за руку в ванную, игнорируя упирающиеся в пол пятки.
— Я должна познакомить тебя со всеми, и научить защищать себя!
— Слева!
Шумное «шшшуууух» пронеслось рядом с головой, но я успела увернуться, ныряя вниз.
— Сверху!
Тяжелый шест со звонким хлопком ударился о землю, в то место, где я была секунду назад.
— Ловко! — выкрикнула Ис, но я перекрутила свое оружие, пытаясь задеть ей по ногам.
Шайсара с воинственным вскриком подпрыгнула, избегая столкновения, и вновь замахнулась, чтобы ответить мне:
— Продолжай!
Тяжело дыша, и едва разворачивая громоздкое орудие в руках, я старалась не упускать из виду свою противницу, которая вновь готовилась обрушить на меня град ударов.
Ис была хорошим учителем. Суровым, но терпеливым. Четыре дня в ее компании пролетели, как один, сменяясь только нарастающей болью в мышцах и количеством синяков.
Она тренировала меня беспощадно, уверяя, что я скажу ей за это «спасибо», и я предпочла верить.
На мои вопросы о смысле этого адского пекла, она лишь задумчиво пожимала плечами, открещиваясь тем, что очень надеется, что ошибается, и не видит смысла волновать меня попросту.
Но судя по тому, как увеличивалась нагрузка, я понимала — ошибки быть не может.
— Отдых! — скомандовав, женщина оперлась на свой шест, выравнивая дыхание. — У тебя неплохо получается, Лу.
— Спасибо, — сдавленно сказала я, держась ладонями за собственные колени. — Но до тебя мне далеко.
— Никаких сомнений, — фыркнула она. — Но ничего, я тебя еще натаскаю!
— Звучит угрожающе, — рассмеялась я.
— Обещаю.
Шайсара взглянула мне за спину, и неожиданно улыбнулась, коротко склонив голову.
Мы занимались на песочном плато за восточной стеной дворца, куда лишний раз никто не заходил.
Организовав себе площадку за стойлами лошадей, мы практически с раннего утра и до заката занимались, умышлено оберегая меня от посягательств повелительницы, подружек которой, кстати, господин наказал, велев не покидать покои до его возвращения, хоть как-то обезоружив Эриду.
Доказать, что это по ее приказу меня пытались убить специей не получилось. Соратницы молчали, не выдав свою госпожу.
— Брат! Ты привез мне подарки? — игриво спросила Исшин, и я обернулась.
Господин.
Первым порывом было отбросить чертов шест, и помчаться к нему навстречу, так сильно я соскучилась. Но удержав себя на месте, я поклонилась, поднимая голову в ожидании, когда очередь на его внимание дойдет до меня.
— Ни «здравствуй», ни «как добрался», сразу о подарках, — цыкнув языком, он шел к нам, заставляя меня задышать чаще.
Сейчас он был не в привычном мне наряде, а в дорожном костюме, который делал его еще более хищным, воинственным, чем обычно. Плотные кожаные наплечники и наколенники были слегка пыльными, выдав, что он вернулся буквально пару минут назад, еще не успел принять ванну, и привести себя в подобающий вид. Темные волосы были крепко перетянуты шнурком на затылке, а толстая коса черной змеей висела через плечо.
— Мы еще успеем поболтать, но мой тон будет напрямую зависеть от количества и качества гостинцев, — рассмеялась шайсара, легонько отнимая у меня шест.
— Все в твоих покоях, — ровно ответил он, и кивнул, отпуская ее.
Чтобы остаться со мной наедине.
— Встретимся за обедом, Лу.
Подмигнув, шайсара удалилась, убрав наше оружие в стойку, и развернула появившегося на горизонте советника, который торопился доложить о произошедшем за дни отсутствия повелителя:
— Потом, Хаисид, им не до тебя…
И только когда мы остались вдвоем, я посмела приблизиться, не сводя глаз с повелителя.
Хотелось вцепиться в него, прогнать то тревожное чувство, будто он видение, и сейчас исчезнет. Пальцы горят…. И тело. Как и всегда, рядом с ним.
— Эфе.
— Мой господин.
Голос дрогнул, предатель.
Шепот срывался с губ, но повелитель услышал, не заставив меня повторять, и поманил пальцем, приглашая подойти еще ближе.
— Эфе…
— Простите меня, господин. Я была не права.
Склонившись в поклоне, я даже не успела вздохнуть, как меня резко распрямили и развернули спиной, прижимая к широкой груди. Сильные пальцы вжались в шею, вдавливая в нее украшение, и я привстала на цыпочки, замирая, как зверек.
— Я так скучал, эфе. Каждый чертов день, — прошептал мне на ухо, и сердце, замершее в груди, вновь пошло, разгоняя кровь.
— Господин, — выдохнула, и вывернулась, разворачиваясь лицом, и впиваясь пальцами в кожу мужской куртки. — Я хочу знать, господин…
— Что?
— Это, — задрала подбородок, приковывая его взгляд к ожерелью, — не шутка?
— Я похож на того, кто обладает чувством юмора? — нахмурив брови, спросил он кристально честно, словно не чувствует иронии.
— Я хочу быть уверенной. Это важно для меня.
Он смотрел внимательно, настороженно, и кажется совсем не разделял моих опасений на свой счет. Шайсар был уверен, тверд, суров, как скала, и мне уже не нужно было чтобы он отвечал.
Все говорят глаза, в которых плескались зеленые воды озер, затягивая меня на дно.
— Я скучала, мой господин. Каждый чертов день, — повторила его слова, давая понять, что
